§ 1. Префекты

§ 1. Префекты

До введения Константином magistri militum (военного магистра – высшей военной должности в эпоху поздней Римской империи) административный аппарат Римской империи не имел даже тени должности, соответствующей современному министру обороны. Praefectus praetorio (префект претория) обладал особым влиянием в армии при некоторых императорах, особенно в III столетии.[96] Но это влияние было ограниченным, эфемерным. Поскольку Август и его преемники остро осознавали потребность в укреплении своей власти, они сами были министрами армии и флота. По этой причине в Риме не появилось крупного департамента a classibus (флота) и вряд ли бы появилось. Письмо домой египетского рекрута II века дает единственное указание на то, что любая часть имперского механизма в столице имела непосредственное отношение к флоту: он уезжал в Рим и, по инструкции, должен был явиться в Мизенумский флот.[97] Рекрут не сообщает семье, кем это предписано. Вероятно, какой-то чиновник в призывном пункте, dilectus, был ответственным за распределение рекрутов по разным флотам. С флотом вели дела другие правительственные учреждения – имперское министерство финансов или fiscus, государственный департамент почты и коммуникаций, канцелярия, которая надзирала за изготовлением и рассылкой diplomata (официальных писем), – но в основном каждый из итальянских флотов был самостоятельной организацией под командованием своего префекта.

В начале 39 года до н. э. Октавиан впервые разделил свой флот на две эскадры, каждая из которых имела своего префекта.[98] Учреждение флотов Мизенума и Равенны следовало этому прецеденту. Два флота настолько различались, что, как мы убедились, каждый из них обеспечил себе независимую стоянку в Риме. Постоянное взаимодействие двух эскадр, действующих в разных акваториях, оказалось неэффективным. Уловка Вителлия, назначившего Секста Луцилия Басса префектом обоих флотов в беспокойный 69 год н. э., остается уникальной. Об объединенном командовании ничего не известно даже в III веке, когда итальянские эскадры взаимодействовали, по случаю, в восточных водах.

Следует заметить, что такая система имперского командования прямо исходила из практики поздней республики и ничем не обязана методам ранней республики. Контроль сенаторами армии и флота через послушных магистратов и промагистратов улетучился в результате конфликтов отдельных лиц, стремящихся к власти, и Август отнюдь не замышлял воссоздавать его, хотя бы и для вида. Он назначил Агриппу и других командовать флотом и обслуживать его интересы во время гражданских войн. Даже после 13 января 27 года до н. э., когда была восстановлена республика, флот, как и армия, оставался в его распоряжении, хотя тут же надо добавить, что обе эти силы рассматривались как вооруженные силы государства. Во время империи каждый префект флота, как и каждый легат легиона, был наместником императора. Он назначался непосредственно императором по собственной заявке и служил в свое удовольствие.[99] Юрист может обосновать власть префекта только как передачу ему imperium proconsulare (проконсульской власти).[100] Ответственность, переданная по случаю префекту декретом сената, принадлежала ему исключительно благодаря этому делегированию власти. Поэтому префект, естественно, был подотчетен только императору за свое командование и получал приказы только от него или его представителей.

Изменение курса, которое произвело адмиралов флота, сопутствовало изменившейся природе должности, ибо республиканская политика назначения сенаторов для командования флотами фактически кончается М. Титом, префектом флота Антония в Эгейском море около 35–32 гг. до н. э.[101] В империи появляется лишь один сенаторский адмирал в лице Марция Агриппы, назначенного Каракаллой командовать итальянским флотом на время восточной кампании 214–217 годов.[102] Иными словами, прецедент, когда М. Випсаний Агриппа, член сословия всадников, принял на себя командование флотом, чтобы покарать Секста Помпея, остался непоколебленным. Независимо оттого, что Август поощрял привлечение на службу всадников во время имперского правления, определенное опасение по поводу назначения сенаторов, с их родовитостью и независимостью, на военные должности заставляло его ставить во главе флота людей, чьи звания и честь зависели только от него. Точно так же он ставил всадников командирами vigiles, городских когорт, и преторианских когорт. Со своей стороны сенаторы, вероятно, не очень желали служить во флоте. Земельная аристократия Италии не любила море, а чины во вновь образованном флоте были небольшими, как минимум на время.

При Августе и Тиберии эти префекты флота из всадников привлекались непосредственно из армии, ибо еще не были разработаны схемы повышения в должности, которые позднее связали военные и гражданские должности всадников в единую иерархию. Обычно префект служил в качестве трибуна легиона (angusticlavius), а затем в качестве префекта вспомогательного кавалерийского эскадрона. Однако praefectura castrorum (начальство лагеря) дважды заменялась на кавалерийскую должность, а временами трибун легиона становился сразу и префектом флота.[103] Минимум трое из первых морских префектов повысились с легионерских званий до примпилов (старших центурионов) легиона, который был основным источником офицеров-всадников в эпоху династии Юлиев – Клавдиев. Так, Секст Аульенус, например, был primus pilus bil, военным трибуном, префектом разведчиков, praefectus castrorum, при Августе и Тиберии, а затем префектом флота при Тиберии.[104]

Первые шаги в направлении интеграции военных и гражданских кадров имперской администрации были сделаны при Клавдии. Морской префект, наряду с губернаторами различных малых территорий, был поставлен в один ряд с финансовыми чиновниками, известными как прокураторы. Звание префекта теперь звучало как procurator Augusti et praefectus classis (прокуратор Августа и префект флота[105]). Видимый результат этой перемены – появление имперских вольноотпущенников, которые не имели опыта работы морскими префектами, хотя использование вольноотпущенников в качестве прокураторов было распространено со времени Августа. Однако их служба адмиралами не приобретала такого размаха, какой ей приписывают некоторые современные авторы. До 41 года н. э. префекты были в каждом случае всадниками, и в период 41–69 годов только три до сих пор известных префекта были вольноотпущенниками.[106] Такое свидетельство, являющее поучительный пример вольноотпущенника Аникиты, который обес печил себе должность префекта посредством оказания важных услуг Нерону, полностью подтверждает тот факт, что префект-вольноотпущенник был исключением даже при Клавдии и Нероне.

Под влиянием пятидесятилетнего мира, которым пользовалось Средиземноморье, Клавдий изменил должность флотского префекта с совершенно военной на полуадминистративную. Его ошибка проявилась в период гражданских войн 68–69 годов, который в изобилии продемонстрировал большое значение флота. Веспасиан изъял прибавление procurator Augusti из титула префекта и благодаря этому акту отстранил вольноотпущенников от занятия когда-либо этого поста. Его понимание важности военно-морской силы распространялось еще дальше, потому что должность морского префекта стала в это время одной из самых влиятельных военных позиций в быстро развивающейся всаднической иерархии. Отсюда praefectus classis praetoriae Misenensis стоял выше всех всадников-прокураторов в имперской администрации и прямо за высокими должностями префектов надзора, annona (военных налогов) и Египта. Praefectus classis praetoriae Ravennatis был рангом чуть ниже и поэтому мог быть повышен до высочайшей должности прокуратора, прокуратора Лугдунской Галлии и Аквитании, или командующего Мизенским флотом.[107] В понятиях размеров жалованья, играющих важную роль в имперской бюрократии, префектов итальянского флота повысили, таким образом, с уровня sexagenarii, тех, которые получали в год шестьдесят тысяч сестерциев, до по меньшей мере ранга ducenarii, оклад которых составлял двести тысяч сестерциев. Вполне вероятно, что префект Мизенского флота, можно сказать префект флота, занимал одинаковое положение с другими высокопоставленными префектами, такими как trecenarius (с окладом в триста тысяч сестерциев), хотя он был и самым младшим.[108] Минимум три командующих флотом периода после Веспасиана постепенно становились преторианскими префектами.[109] Другие двигались к должности префекта vigils, a rationibus и подобным высоким постам. С получением почетных титулов в конце II века префект Мизенского флота (и, вероятно, флота Равенны), наряду с префектами надзора, annona и Египта, становился vir perfectissimus (превосходнейший муж), рангом ниже преторианского префекта, который носил титул vir eminentissimus (наиболее выдающийся муж).[110]

Со времени правления Веспасиана и далее должности префектов итальянских флотов являлись верхними ступеньками на лестнице продвижения представителей сословия всадников. Люди типа Плиния Старшего, который погиб в 79 году во время извержения Везувия, будучи префектом Мизенского флота, выходили на эти посты в ходе долгой и разнообразной карьеры.[111] Их военная подготовка начиналась в militia equestris, то есть на службе в качестве префекта вспомогательной когорты, трибуна легиона и префекта вспомогательного кавалерийского эскадрона. Она продолжалась в различных провинциальных прокураторствах возрастающего значения, а во время войны эти люди брали на себя чрезвычайные полномочия командующих войсками. Не требовался обязательный военно-морской опыт, хотя некоторые префекты служили префектами в эскадрах провинций.[112] На каждом этапе карьеры всадника отмечались его военные способности, и постепенно, после около тридцати лет государственной службы, особо одаренные eques (всадники) выбирались для заполнения вакансий в командовании итальянским флотом.[113] Срок занятия должности префектом мог длиться неопределенное время. По крайней мере, он значительно разнился от префекта к префекту. Юлий Фронтон, возможно, командовал Мизенским флотом десять лет, в то время как Л. Юлий Вегилий Грат Юлиан, стремительно поднявшийся на должность префекта преторианцев, служил год префектом Равеннского флота и еще один год префектом Мизенского флота.[114] Исследование надписей ведет к выводу, что префекты II века обычно служили четыре-пять лет, стандартный срок пребывания в высших эшелонах власти в Римской империи. В I веке префектами неизменно были итальянцы по рождению; в 134 году префектом Равеннского флота, а затем и Мизенской эскадры был уроженец Бетики.[115] Однако аристократия сословия всадников давала наибольшее число префектов даже в конце II столетия.

Распространенная гражданская подготовка префектов указывает, что должность префекта, по существу, административная. Префект был адмиралом своей эскадры, замещающим императора, но были редкие случаи такой власти на море, какую имел мизенский префект Мосх в 69 году. Когда весь флот или большая его часть вызывались со своей базы, префект, видимо, сопровождал свои корабли. Для обычных отрядов кораблей к командованию привлекались подчиненные с опытом службы на море. Столкнувшись с извержением Везувия в 79 году, Плиний Старший, тогда префект флота Мизенума, повел себя прежде всего как ученый, отдав приказ экипажу либурны приготовиться к тому, что он будет наблюдать зрелище с максимально близкого расстояния. Рассуждения его племянника не могут скрыть того, что этот префект предпринимал не более чем спорадические попытки вывезти беженцев морем в ответ на просьбы о помощи. Не отмечено триумфальных наград для какого-либо префекта, поскольку вместе с исчезновением морских сражений исчезали и морские победы.

Разумеется, префект нес ответственность за эффективность своих войск. Экстраординарные задачи, такие как транспортировка императоров и губернаторов или более серьезные функции во время войны, выполнялись по прямому имперскому приказу.[116] Рутинные же вопросы оставлялись на усмотрение самого префекта. Как мы убедились, служащий администрации префекта был направлен прямо к наместнику провинции Азия для консультаций по морским вопросам. Этот пример заставляет предположить, что просьбы о помощи посылались непосредственно к префекту, минуя Рим. Эффективную отдачу дает содержание объекта в хорошем состоянии. В непосредственные обязанности префекта входило надлежащее содержание портовой гавани с ее ремонтной базой, castra (лагерем), преторием,[117] казармами, складами, замена или ремонт кораблей, снабжение.

Большая часть каждодневных забот префекта касалась людей, занимавшихся снабжением ремонтной базы и комплектованием экипажей кораблей. Чиновники, занимавшиеся набором войска (dilectus), вероятно, составляли списки моряков и распределяли их по эскадрам. По прибытии в Мизенум или Равенну жизнь рекрутов определяли приказы претория префекта до самой демобилизации. Чиновники префекта зачисляли рекрутов в команды кораблей. Руководители учебных команд обучали новичков выполнению их обязанностей на море и на суше. Приказы из претория регулировали каждый день их деятельности. Проблемы слишком важные, чтобы их разрешение доверить офицерам корабля, доходили по цепочке субординации до самого префекта. Смертная казнь для предотвращения мятежей являлась прерогативой префекта, ибо морские префекты были явно освобождены от ограничений lex Iulia de vi publica (закона Юлия над обществом), «ut sine aliquo impedimento legis Iuliae per eos militare delictum coerceri possit» («чтобы иметь возможность бороться с военными пре ступлениями без препятствий со стороны закона Юлия»).[118] Контроль префектом различных стоянок флота не был столь непосредственным, а в некоторых случаях таким, какой имел место в castra в Риме, когда командира vexillatio (небольшого отряда кораблей) могли совершенно отстранить от должности. Тем не менее соответствующий префект располагал хотя бы номинальной властью над всеми моряками флотов Мизенума или Равенны. Если они отслужили свой двадцатишестилетний срок службы, должностным лицом, которое увольняло их и рекомендовало для награждения, был их префект. В официальном государственном вероисповедании флот воплощался в префекте, как легион в легате. Префект, несомненно, предлагал гениальному императору или покровительствующим божествам торжественные жертвы. Их требовали праздничные дни или неумолимо надвигающийся морской поход.[119]

Только в одном отношении другое ведомство имперской бюрократии посягало на властные полномочия префекта во флоте. Разделение военной и финансовой власти являлось нормой в системе власти Августа, и она распространялась также на флот. Имперский fiscus (учрежденная Августом, отдельно от общей государственной казны частная императорская касса, которой император мог распоряжаться совершенно самостоятельно) выделял средства на содержание флота в рамках своих общих расходов и осуществлял непосредственный надзор за распределением фондов на материальное обеспечение и оплату. Казначеями являлись рабы familia Augusti (семьи Августа), но отнюдь не моряки. Бухгалтеры также принадлежали, хотя бы частично, семье, но им могли помогать представители администрации префекта.[120]

Временами префекты обоих итальянских флотов действовали как гражданские посредники имперской власти. В senatus consultum (сенатском постановлении) от 177/178 года, призванном уменьшить бремя гладиаторских состязаний, воспроизводится положение: «Trans Padum autem perque omnes Italiae regiones arbitrium iniungendum praefectis alimentorum dandis, si aderunt, vel viae curatory, aut si nec is praesens erit, iuridico vel classis praetoriae praefecto» («Но в провинции Транспадана[121] и во всех регионах Италии следует наделить полномочиями префектов по продовольствию, которые должны быть переданы попечителю дорог, или, в случае его отсутствия, представителю юстиции, или, в случае его отсутствия, префекту преторианского флота»).[122]

В отсутствие сравнимых законов нельзя сказать, составляло ли это положение исключение или оно отражало вынужденный способ управления в Италии, нуждавшейся в имперских чиновниках. Префекты, естественно, стремились распространять власть на окружающие территории. Равенна, видимо, так и не приобрела окончательной муниципальной автономии, и префект Клодий Квиринал избежал наказания за жестокое притеснение горожан, только совершив самоубийство.[123] В Мизенуме префект и его посредники также располагали юрисдикцией за пределами лагеря. Так, в конце II века Альфений Сенецион, заместитель префекта Мизенского флота, выступал в качестве судьи cum consilio (совещательного) в конфликте по поводу надлежащего ухода за могилами, проданными с долей имущества моряку из Мизенума.[124] Зависимость civitas (города) от имперской администрации была на самом деле лишь примером тенденции, развивающейся в других частях империи в конце II и III веке, которая, в свою очередь, влияла на статус Равенны и Мизенума. В IV веке Notitia Dignitatum (Список должностей) именовала префекта Равенны «praefectus classis Ravennatium cum curis eiusdem civitatis» («префект флота Равенны с заботами о том же городе»), в то время как Флавий Мариан, префект флота и «curator reip. Misenatium», восстанавливал деревянный мост в тот же период времени.[125]

За помощью в выполнении своих многообразных обязанностей, как военных, так и гражданских, префект мог обращаться к своему заместителю. В экстраординарных случаях к своим чиновникам или, особенно для канцелярской работы администрации, к обширному набору моряков для услуг, officium, который дублировал такой же набор у легата легиона.[126] В младший командный состав или cornicularius, вышестоящих командиров флота (principalis), можно далее включить beneficiarii (матросов для особых поручений), получивших хорошую должность благодаря офицеру командного состава и использовавшихся для разных целей. Сюда относятся с конца II столетия, видимо, actuarius (клерки), чьи помощники (exactus) известны только во флоте Александрии.[127] Оставшаяся часть администрации обычно входила в категорию immunis (матросы, оторванные от основных обязанностей). Достаточно многочисленные liberarii (архивисты) делились на dupliciarii – тех, которые получали двойную плату, – и случайных principalis, вероятно ведущих записи о рекрутах, повышениях и так далее. Определенное число scribae (писцов) имели дело с письменными документами и могли использоваться в различных целях.[128]

Другие должности в администрации префекта были менее связаны с управлением. Префект использовал, возможно, praeco praefecti (глашатая). Он пока что появился лишь в одной надписи III столетия как глашатай, оповещающий о религиозных или юридических мероприятиях префекта, или как средство связи одного корабля с другим.[129] Офицеры, которые часто пребывали в сухопутных учреждениях, на флоте были так редки, что, вероятно, работали только на администрацию префекта, например signifer или знаменосец.[130]

Эпиграфические надписи не дают свидетельств до правления Нерона о subpraefectus, заместителе командующего итальянским флотом, но по крайней мере с этого времени в подчинении префекта постоянно находится такой офицер.[131] Почти всегда должность зама занимал всадник (militia equestris). При удовлетворительном исполнении своих обязанностей eques, всадник, во всех известных случаях выдвигался на должность прокуратора Атректианских Альп.[132] Этот пост соответственно помещался среди sexagenarii (чиновников с жалованьем в 60 000 сестерциев) и в III столетии имел почетный титул третьего класса vir egregius (выдающийся человек).[133]

Должность заместителя префекта не имела большого значения. Она редко упоминается офицерами, которым посчастливилось продвинуться по службе. Судя по памятникам, ни один командующий итальянским флотом не служил заместителем префекта. Функции такого должностного лица неопределенные. Заместителя префекта можно сравнить с трибуном в легионе, служившим помощником легата. Единственное свидетельство его специфических функций представляет собой запись расследования, произведенного Альфением Сенеционом, о котором уже упоминалось.

Praepositus reliquationis (временный адмирал в отсутствие префекта) встречается трижды в надписях III века. Сам титул показывает, что его обязанности были временными. Надписи предполагают, что в отсутствие префекта военно-морской базы с большим количеством кораблей этот офицер назначался императором для осуществления власти в порту приписки флота.[134] Когда обе эскадры вызывались на службу, отряды кораблей, остававшиеся в Италии, могли объединяться под командованием одного лица. С. Юлий Александр был praepositus (командующим) обоими итальянскими флотами во время похода на Восток Гордия, а по возвращении стал префектом Мизенского флота. Исторические прецеденты, требовавшие назначения таких офицеров, будут рассмотрены позднее.

Даже более необычной была должность praepositus vexill (ationi или – ibus) (командир отряда-вексиллы), упоминаемая во время правления Гордия. Крайняя необходимость требовала особых мер и особого офицера, назначавшегося императором для командования необходимым отрядом кораблей. Другим промежуточным или чрезвычайным назначением было назначение Л. Артория Каста primus pilus (примпилом). Он стал в конце III столетия командующим всего Мизенского флота, а затем префектом VI легиона Victrix.[135]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.