Камер-казаки

Камер-казаки

Идею завести казаков-телохранителей подсказал царю Николаю I граф И. Ф. Паскевич-Эриванский. За время своей недолгой службы на Кавказе он неоднократно убеждался в высочайшей боеспособности и личной преданности терских и кубанских казаков. В результате 12 октября 1832 г. в составе Собственного Е. И. В. Конвоя образовали команду Кавказских Линейных казаков. Команда набиралась из состава Сборного Линейного казачьего полка, который воевал в Польше и находился в ведении главнокомандующего армией графа Паскевича-Эриванского.

По штату в команде (эскадроне) было два офицера, четыре урядника и 24 терских казака. Осенью 1832 г. эскадрон Терских казаков Собственного конвоя уже патрулировал петергофские парки, где располагалась летняя резиденция Николая I. К 1833 г. сложился определенный порядок службы, появились четко фиксированные посты. Во время охраны петергофского парка один пост располагался «у домика» на берегу Финского залива по пути в Александрию, другой – у Монплезира, третий – у павильона Марли, четвертый нес суточный наряд в Александрии. Во время прогулок императора казаки заранее расставлялись по маршруту с целью его охраны.

Некоторое время спустя из состава Терского эскадрона начали выбирать так называемых «комнатных казаков, или камер-казаков». Начало этой практике положено в мае 1835 г., когда Николай I, отправляясь за границу, повелел командировать вслед за собой урядника Подсвирова и казака Рубцова, которые все время пребывания царя в Богемии находились при нем.

В 1836 г. урядника Подсвирова определили к Высочайшему двору камер-казаком. Именно с него началась традиция нахождения «личников» – телохранителей при особе царя. По свидетельству А. Х. Бенкендорфа, Подсвиров выделялся «отличным поведением, трезвостью, а в повиновении начальству всегда служил примером своим товарищам, а с тем вместе росту очень большого и наружности самой удовлетворительной».

После того как в составе Собственного конвоя появился Кубанский эскадрон, камер-казаков стали выбирать и из него, попеременно меняя эскадроны. Со временем сложился жесткий порядок, согласно которому, императору, цесаревичу, действующей и вдовствующим императрицам полагалось по два камер-казака, которые жили и дежурили при дворце в режиме «неделя через неделю».

Выбирали их весьма тщательно. Поскольку служба при Дворе, как правило, сводилась к представительским задачам, то, в первую очередь, отбирали казаков красивых, высокого роста, с окладистыми бородами. Именно такие громадные бородатые казаки запомнились Европе в ходе Заграничных походов Русской армии в 1813–1814 гг.

Поскольку казаки служили при Дворе, то для них завели роскошную парадную и повседневную форму. Парадная форма, как и у всего Собственного конвоя, алого цвета. Повседневные черкески – синего цвета. Кроме этого, имелись и другие варианты униформ.

В правление Николая I камер-казаки постепенно превратились в «служителей для выезда на запятках». Но при этом они прочно вошли в «ближний круг» императорской семьи, постоянно «по должности» находясь рядом.

По штатам 1851 г. в личную обслугу императорской семьи (всего 215 чел.) входили и четыре камер-казака. Однако даже в период правления Николая I для них периодически находилась «работа». Одна из дочерей Николая I Ольга Николаевна упоминает, что когда они с матерью, императрицей Александрой Федоровной, находились на отдыхе в Палермо, ее напугали православные бурсаки, перелезшие через забор царской виллы. На крик великой княжны немедленно примчались камер-казаки и быстро «разобрались» с недисциплинированными подданными.

После разгрома «Народной воли» в начале 1880-х гг. при Александре III должность камер-казака отнесли к так называемому «подвижному составу» Гофмаршальской части. Другими словами, камер-казаков уравняли с камердинером, гардеробским помощником и лакеем I разряда. Это связано с тем, что из трагических событий 1 марта 1881 г. извлекли уроки. В 1880-х гг. вокруг Александра III создается квалифицированная многослойная система охраны, в которую камер-казаки не вписывались, поскольку они были только пышной частью царской свиты. В штатных расписаниях 1891 и 1902 гг. при комнатах вдовствующей императрицы Марии Федоровны и императрицы Александры Федоровны числились по три камер-казака. Годовое жалованье каждого из камер-казаков составляло 418 руб. 14 коп. Но при этом делались дополнительные выплаты и подарки на Пасху и Рождество, в дни рождения и т. п.

Во время коронации 1896 г. камер-казаки в алой парадной форме ехали на запятках царских карет. Вдовствующую и действующую императриц сопровождали их личные камер-казаки. Из числа казаков-телохранителей Собственного конвоя более всего известна биография казака Тимофея Ящика, который с 3 декабря 1915 г. и по 13 октября 1928 г., т. е. на протяжении почти 13 лет, являлся телохранителем вдовствующей императрицы Марии Федоровны.

Тимофей Ящик (1878–1946)

Тимофей Ящик родился 20 апреля 1878 г. на Кубани в станице Новоминской Ейского отдела. Тимофей Ящик был рослым, статным, голубоглазым казаком с черной бородой. В 1900 г. его призвали в Первый Ейский полк, расквартированный в Тифлисе. Видного казака и меткого стрелка сразу назначили в Конвой командующего войсками Кавказского военного округа генерал-адъютанта князя Е. С. Голицына. В 1904 г. князь взял Т. Ящика с собой в Санкт-Петербург. В Тифлис Т. Ящик больше не вернулся, поскольку его зачислили в Императорский Собственный конвой во Вторую Кубанскую сотню. Три года спустя, в 1907 г., Т. Ящик уволился со службы с мундиром и значком за службу в Конвое. Пять лет, до 1912 г., жил в родной станице Новоминской. В 1912 г. его вновь призвали на службу в Собственный конвой.

В апреле 1914 г. срок службы казака в Конвое оканчивался. Но на его долю выпал счастливый случай. Николаю II понадобился новый камер-казак, поскольку, по традиции, служба камер-казков при императоре продолжалась два года. Очередность выпала на Кубанскую сотню. Командир Конвоя князь Г. И. Трубецкой вызвал добровольцев. По словам Ящика, «вызвались многие». Претендентов выстроили перед Николаем II, и он «сам должен был выбрать счастливца». После нескольких коротких вопросов царь выбрал Тимофея Ящика, которому тогда было 36 лет.

Т. Ящик

Надо заметить, что за время службы в Конвое казаки занимались не только караульной службой. Джигитовка и стрельба также входили в их повседневную подготовку. Кроме того, по словам Ящика: «Мы прошли основательный курс ориентирования на местности, так что я знал каждый уголок и каждый клочок земли в окрестностях дворца».

Свои обязанности телохранителя Ящик считал, по большей части, формальными, поскольку, по его мнению, «совершить покушение на царя было невыполнимой задачей, если человек, задумавший покушение, не нашел доступа в самый приближенный к царю круг людей. Парк кишел сыщиками, одетыми в гражданское платье, за которыми, в свою очередь, наблюдали жандармские чины, также в гражданской одежде».

Т. Ящик назначается вторым камер-казаком Николая II, выполняя обязанности его личного телохранителя. Жил он в подвале Александровского дворца, очень плотно заселенного. Там же в комнате № 84 жил и камер-казак императрицы Александры Федоровны. Естественно, как камер-казаку ему пришлось изучить топографию Александровского дворца, так как чтобы «свободно передвигаться по дворцу, нужно было очень хорошо знать расположение его 300 комнат и залов».

По словам Ящика, его обязанности не отличались особенной сложностью. Он должен был круглосуточно находиться в распоряжении Николая II. Когда царь утром отправлялся гулять в парк, камер-казак следовал за ним на некотором расстоянии. Во время аудиенций Т. Ящик стоял в зале для гостей, ожидающих приема. Когда Николай II выезжал или совершал верховую прогулку, камер-казак следовал за ним верхом. Если царская семья отправлялась в театр, камер-казак стоял у дверей царской ложи.

Имели камер-казаки и нетипичные обязанности, обусловленные особенностями частной жизни царской семьи. Цесаревич Алексей болел гемофилией, и на официальных мероприятиях он не мог долго стоять. Поэтому камер-казаки, дюжие молодые мужчины, должны были часами держать наследника на руках.

Ящик вспоминал, что когда он в первый раз носил наследника, он вспотел так, что его одежду можно было бы выжимать. Служба Т. Ящика при Николае II продолжалась 9 месяцев, но за это время он быстро понял, что наряду со своими прямыми обязанностями необходимо обладать уменьем быть постоянно готовым к любым неожиданностям, но при этом оставаться незаметным для тех, кого он охранял: «Я пробовал научиться тому искусству, которое было важнейшим для лейб-казака: полностью уйти в тень, чтобы никто не замечал твоего присутствия, и все же быть настолько близко, чтобы в любой нужный момент вновь появиться». Николая II телохранитель очень высоко оценивал и как человека, и как «охраняемое лицо»: «Царь был спокойным и простым человеком. Нужно было только знать свои обязанности, а он никогда не предъявлял непомерных требований».

С начала 1916 г. Т. Ящик стал вторым личным телохранителем вдовствующей императрицы Марии Федоровны. Он подчеркивает, что это решение обусловлено личным выбором царя и связано с тем, что в начале 1916 г. вдовствующая императрица Мария Федоровна предполагала уехать из Петрограда в Киев, и сын счел необходимым усилить личную охрану матери.

В отличие от Николая II, у Марии Федоровны было свое отношение к телохранителям. В 1916 г. в Аничковом дворце камер-казаком числился 85-летний старец, который, будучи почти слепым, конечно, не мог нести службу. По словам Ящика, он просто «жил во дворце и был счастлив». Поскольку А. А. Кудинов умер летом 1915 г., то это, видимо, был напарник умершего камер-казака, такой же ветхий старец. Следуя дворцовым традициям, старый слуга занимал штатную должность в буквальном смысле «до смерти», а реальную службу несли два более молодых камер-казака – Тимофей Ксенофонтович Ящик и Кирилл Иванович Поляков. Но они не обижались на старца, поскольку «объем работы был таков, что мы с ним легко справлялись».

Великие княжны Татьяна и Ольга в гусарском и уланском мундирах

После свержения монархии в России Т. Ящик остался рядом с императрицей, продолжая охранять ее в Крыму. В ноябре 1917 г. Мария Федоровна писала своему сыну из имения Ай-Тодор в Крыму: «У меня только остались Ящик и Поляков, которыми я не могу достаточно нахвалиться, такие чудные верные люди».

В условиях политической неразберихи на юге России в 1918 г. Т. Ящик вывез в родную станицу дочь императрицы, младшую сестру Николая II великую княгиню Ольгу Александровну. В хате камер-казака дочь государя Александра III родила своего второго сына Гурия. После того как Мария Федоровна в 1919 г. на английском крейсере «Мальборо» покинула Россию, Т. Ящик сопровождал свою хозяйку и продолжал охранять императрицу в Англии и Дании. Вскоре по распоряжению Марии Федоровны камер-казак Т. Ящик вернулся в Россию, для того чтобы организовать вывоз в Данию семьи великой княгини Ольги Александровны. Свою императрицу верные камер-казаки Ящик и Поляков охраняли вплоть до ее смерти в 1928 г.

После смерти Марии Федоровны казак Тимофей Ящик навсегда остался жить в Дании. Он женился на датчанке. По завещанию императрицы, он получил небольшие деньги, на которые открыл магазин. Его напарник Поляков жил вместе с семьей Т. Ящика до своей смерти. Умер Тимофей Ящик в 1946 г. и похоронен на Русском кладбище вместе со второй женой-датчанкой.

Во время Февральской революции 1917 г. казаки Собственного конвоя остались подразделением, до последнего момента сохранявшим верность династии. В числе охраны рядом с императрицей Александрой Федоровной до конца находилась «личная охрана Государыни и детей», т. е. камер-казаки Конвоя.[141]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.