Обмен: о чем в США не снимут кино

Обмен: о чем в США не снимут кино

История нахождения Карела Кёхера в американской тюрьме требует отдельного разговора. Во-первых, его пытались перевербовать. Он сделал вид, что согласился, но на самом деле предупредил Прагу, что работает под контролем.

Во-вторых, у ФБР не было доказательств его шпионской деятельности, кроме собственного признания Карела Кёхера.

В-третьих, он мог не дожить до суда. Вот что он рассказал, выступая на радио:

«Сначала в соседнюю камеру посадили серийного убийцу, дали тому ножницы, из которых он сделал нож, всячески накручивали против меня, а одной прекрасной ночью оставили двери его и моей камер открытыми. Но меня спас ставший позже моим другом лидер нью-йоркской мафии мотоциклистов. Не дал меня убить! Потом меня решили убить более изощрённым способом. Ко мне, белому, еврею, в камеру посадили чёрного мусульманина, бывшего телохранителя главаря чёрных мусульман Америки Фарагана. Но и с ним мы подружились. Он мне отдавал всё мясо, которое получал на обеды и ужины, а я ему стирал вещи…».

Тогда Кёхер через своего адвоката связался с Прагой, а Прага связалась с Москвой. Реакция руководства КГБ была однозначной: вызволить Кёхера из американской тюрьмы путём обмена. Посредником между сторонами выступал восточногерманский адвокат Вольфганг Фогель, которому в годы «холодной войны» приходилось не раз устраивать подобные обмены.

Обмен произошел на Глинском мосту, который соединял Западный Берлин с ГДР. Во время «холодной войны» там обмены происходили регулярно, поэтому его часто называли «мостом шпионов».

Карела Кёхера, единственного из всех девяти обмениваемых, доставили из Америки в наручниках. «А Щаранский ждал обмена в хорошей берлинской гостинице», – не без горечи вспоминал потом Карел Кёхер. Пятерых узников Запада привезли на «мост шпионов» в двух микроавтобусах. Микроавтобусы поставили поперёк моста. С другой стороны границы на легковых автомашинах привезли Щаранского и остальных.

Первым в «свободный мир» должен был переходить Анатолий Щаранский. «Но где же граница?» – спросил он. Ему ответили: «А вот здесь, вот эта широкая белая линия». Освобождённый диссидент с такой радостью пересекал линию границы, что едва не потерял брюки, удерживаемые тонкой верёвочкой вместо поясного ремня, так что ему пришлось поддерживать их рукой (источник). С западной стороны линию границы первыми пересекли супруги Кёхеры, затем Евгений Земляков и Ежи Качмарек. Сотрудника же восточногерманских спецслужб Шарфенорта взволнованные организаторы обмена едва не забыли на том мосту…⁹⁹

Данный текст является ознакомительным фрагментом.