Мистика Туле

Мистика Туле

В основу научных изысканий «Аненербе» была положена легенда об утопическом острове Туле. Она восходит к путешествию знаменитого Пифея из Массилии (нынешний Марсель), которого в античные времена считали отъявленным лгуном и который был полностью (или почти полностью) реабилитирован в эпоху Великих географических открытий. Во время своих странствий Пифей посетил остров Ультима Туле – «самую далекую из всех известных земель». Плавание от Оркад (то есть Оркнейских островов) до Туле продолжалось пятеро суток. Сама эта страна отличалась плодородием; здесь произрастали «поздно созревающие плоды» и проживал культурный народ. Соотнести землю Туле с реальным географическим объектом не удалось до сих пор. Наряду с другими выдвигалась гипотеза о том, что таинственный остров затонул, став одной из банок Фарерской возвышенности.

В палеофантастической интерпретации остров Туле был частью великого арктического континента, отличавшегося умеренным климатом и неистощимыми ресурсами, – северный вариант легендарной Атлантиды. Этот континент населяли высокие светловолосые брахицефалы («короткоголовые»), создавшие развитую цивилизацию, основанную главным образом на понятии чести. Другие же люди, рассеянные по всей Земле, еще не успели выйти из животного состояния. Избранная раса, проживающая на северном континенте, называлась арийской. Континент был отделен морем от остального мира, благодаря чему там полностью сохранялись традиции и чистота арийской крови. Однако в результате внезапного катаклизма направление вращения Земли изменилось, что привело к серьезным климатическим изменениям. В Туле исчезли плодородные земли и дичь, которой в основном питались арийцы. Нормальная жизнь там стала невозможной. Пятнадцать тысяч лет назад арийцы покинули свою этническую колыбель и отправились на поиски новых плодородных земель. Это расселение проходило в несколько волн. Вначале арийцы появились в европейской зоне Скандинавии и Балтики, то есть преимущественно в Эстонии, Латвии, Литве и Финляндии. Позднее они предпочитали селиться в той части Центральной Европы, которая в будущем стала территорией Священной Германской империи. Даже в изгнании арийцы хранили память о Туле. Чтобы не забыть традиции предков, они везде ставили свой полярный символ – свастику. Таким образом этот знак получил распространение в Европе.

Подобные спекуляции охотно распространял австрийский «тамплиер» Адольф Ланц. В 1911 году он издал брошюру «Прародина и древняя история героической светловолосой расы», в которой излагал вышеописанные палеофантастические измышления, с удовольствием ссылаясь на Елену Блаватскую и Гвидо фон Листа. Он писал, что древние мегалитические постройки и каменные круги, обнаруженные в Европе, являются следами миграции арийской расы, которая перемещалась с севера на юг и оставляла в местах, населенных варварами, культовые сооружения, посвященные солнечной религии. Однако эта арийская палеофантастика не могла существовать сама по себе – она должна была подкрепляться другими мифами. Начиная с 1913 года издательство «Дидерих» выпускало в Йене 24-томное собрание северных caг и героических сказаний. Самая монументальная книжная серия носила название «Туле». С тех пор слово «Туле» закрепилось в словаре правых радикалов, став не просто политическим паролем, но и ключевым понятием в националистической мифологии.

Герман Вирт последовательно придерживался легенды о Туле. В 1933 году он даже организовал в Берлине очередную выставку под названием «Святые податели. Из Туле в Галилею и обратно из Галилеи в Туле». Профессор считал культуру Туле первоисточником всей духовности человечества. Подобное заявление он иллюстрировал множеством рисунков, фотографий, изображением символов, моделями мегалитических построек. Все эти экспонаты должны были доказать рядовому немцу, что следы далекой древности дошли до современности в народной традиции и национальных обычаях Германии. Рисунки, изображавшие скалы и каменные круги, подчеркивали значимость астрономических культов, тесно связанных со смертью и возрождением Солнца. Подобный годовой цикл был знаком всем первобытным народам, но Вирт сделал знание о нем достижением лишь нордической расы, поскольку полагал, что южным народам не очевидна разница между весной и осенью. По мнению профессора, христианское учение, предполагавшее смерть и воскресение, было всего лишь отголоском культуры Туле, которая попала на Восток благодаря арийским мореходам. Именно они заложили в христианстве прототипы праздников Рождества и Пасхи. Цель истинного немца состоит в том, чтобы возродить к жизни давно ушедшую религию предков. Для этого необходимо подробно изучать символику, руны и языческие обычаи.

Сразу после окончания выставки Герман Вирт потребовал, чтобы ее материалы были включены в учебные программы школ и вузов. Таким способом профессор собирался искоренить комплекс национальной неполноценности, возникший в результате исторических рассказов о невзрачной жизни в первобытной Германии. Упоминания о Туле превратились в своеобразные мантры, которые кочевали из журнала в журнал. Проблема безопасности нации и борьбы за ее существование неизменно увязывалась с «духовной родиной нордической расы». На поверхность извлекались все новые легенды и предания, в которых хотя бы полусловом упоминалась нордическая прародина. Ее следы находили и в античной мифологии, и в средневековых гравюрах.

Повинуясь велению времени, немецкий фантаст Эдмунд Кисс написал роман «Поющие лебеди из Туле» (1939), в котором рисовал совершенно невероятные картины. Для Кисса остров Туле был всего лишь осколком Атлантиды, которая располагалась где-то поблизости от Гренландии. В свое время там господствовал мягкий климат, способствующий обильным урожаям. Жители Туле обладали совершенными знаниями в области астрономии – при возведении своих гигантских сооружений они учитывали движение космических тел. Единый бог религии Туле, в отличие от еврейского, был для людей добрым помощником. Однако подобная «богоизбранность» не сделала нордическую расу надменной и самовлюбленной. Жители Туле были мореплавателями, на их кораблях развевался гордый имперский флаг Атлантиды – синее полотнище с серебряной свастикой. После наступления ледникового периода культура Туле рухнула, и нордическая раса покинула родину, расселившись во всех частях мира. Там она заложила основы новых империй, в иерархии которых местное население выступало в роли «рабочих» (фактически – рабов). Светловолосые мигранты создали Египет, Элладу и Рим.

Следует помнить, что палеофантастические романы Эдмунда Кисса издавались в Третьем рейхе гигантскими тиражами. Поскольку это была своего рода популяризация тех псевдонаучных доктрин, которые разрабатывались в «Аненербе», Кисс стал его сотрудником, когда общество превратилось в институт.

Официально «Аненербе» было зарегистрировано в качестве института 1 июля 1935 года – с целью изучения «истории древней духовности». Герман Вирт, разумеется, претендовал на громкое звание президента «Аненербе». Но реальное влияние на институт, как и следовало ожидать, могли оказывать только Генрих Гиммлер, назначивший себя куратором, и Вальтер Дарре, который ввел в правление своих представителей. Ясно, что подобная структура была введена Гиммлером временно, и он с самого начала предполагал ее реформировать, еще больше подчинив себе. Действительно, летом 1935 года рейхсфюрер назначил генеральным секретарем «Аненербе» тридцатилетнего кандидата в СС Вольфрама Зиверса.

Вольфрам Зиверс родился в 1905 году в городе Хильдесхайм в семье органиста. Профессия отца во многом способствовала тому, что он уже в молодости хорошо разбирался в сложных религиозных вопросах. В 1922 году юноша покинул гимназию, так и не получив аттестата. После войны Зиверс говорил, что вынужден был оставить учебу из-за бедственного положения семьи, однако в эсэсовской анкете написал, что покинул школу, дабы присоединиться к деятельности одного из народнических военизированных формирований. Последнее объяснение выглядит ближе к правде, ведь с младых ногтей Вольфрам был ярым националистом. Вообще-то Зиверс хотел изучать юриспруденцию, но из-за недостатка образования пошел по торговой части. В течение двух лет работал учеником-подмастерьем на местной бумажной фабрике. Параллельно учился в городской ремесленной школе. В 1928 году Зиверс направился в Штутгарт, где устроился продавцом книг в одном из местных издательств. Не желая останавливаться на достигнутом в образовании, он посещал лекции в техническом университете.

В Штутгарте Вольфрам Зиверс присоединился к молодежным организациям консервативного толка, включая и «Артаманен», которая исповедовала идеологию «крови и почвы». Зиверса околдовали расовые и почвеннические мифы. Но со временем ему стало тесно в рамках молодежной организации, которая после внутреннего кризиса фактически распалась. И в 1929 году Зиверс начал сотрудничество с национал-социалистическим студенческим союзом и даже стал главой местной ячейки Штутгартского технического университета.

Переход в НСДАП был предопределен прежде всего убежденностью Зиверса, что гитлеровская партия – единственная, которая сможет обеспечить формирование новой элиты немецкого общества, предвестницы подлинной расы господ. Вера в необходимость создания такой элиты подталкивала его к идее формирования новой немецкой религии. Необходимую теоретическую базу Зиверс нашел с помощью двух людей: Германа Вирта и Фридриха Хильшера. С Германом Виртом мы уже знакомы, но кем же был Хильшер?

Фридрих Хильшер родился в 1902 году в небольшом городке Плауэн в семье галантерейщика. После окончания гимназии юноша присоединился к «Добровольческому корпусу», который вел оборонительные бои против польских вооруженных формирований в Верхней Силезии. После этого он решил вступить в рейхсвер. Однако его армейская карьера оказалась недолгой – в марте 1920 года Хильшер принял активное участие в «капповском» путче и, опасаясь преследований, дезертировал. Затем он решил связать свою жизнь с наукой – изучал юриспруденцию в Берлинском университете, параллельно посещая занятия в Институте политики. В 1926 году защитил диссертацию по теме «Самовластие. Попытка немецкой трактовки юридического термина». Научная работа оказалась столь яркой и глубокой, что Хильшеру была присвоена научная степень одновременно по двум специализациям: «история права» и «философия права». Перед молодым специалистом открылись двери многих престижных учреждений – однако Хильшеру претила карьера чиновника.

Фридрих Хильшер был, по мнению современников, одаренным публицистом, обладавшим острым умом. Еще в студенческие годы он присоединился к движению «консервативной революции», которое было представлено такими яркими именами, как Эрнст Юнгер, Франц Шаувекер, Эрнст фон Саломон. Их национализм сочетался с радикальным антизападничеством и ориентацией на Советскую Россию. Многие из консервативных революционеров затем оказались в НСДАП, но в 1920-е годы они пытались дистанцироваться от «плебейской» идеологии. Как и другие «консервативные революционеры», Фридрих Хильшер отвергал национал-социализм – он был романтиком и противником тоталитарных взглядов. В то же время многие его рассуждения оказались созвучны идеологии почвенников НСДАП. Хильшер считал необходимым вернуться к истокам, «изжив государство до уровня племен и ландшафтов». Отрицая современные ему социальные институты, он предлагал воскресить средневековую германскую империю, управляемую немецкими племенами, каждое из которых обладало бы собственными отличительными особенностями. Созданный на основе того или иного племени союз должен был поклоняться характерным для данной народности священным символам. Племенные союзы должны были сформировать «сакральные объединения», из которых сложилась бы будущая элита Германии.

Во время диспута в Штутгартском техническом университете Фридрих Хильшер познакомился с Вольфрамом Зиверсом. Без сомнения, Зиверса привлекло в идеологии Хильшера положение о необходимости создания новой германской религии. Причем молодой публицист не только рассуждал – он создал и развивал целую культовую структуру, получившую название «Независимая свободная церковь». О ее существовании знали только очень близкие Хильшеру люди. Так, например, «консервативный революционер» Эрнст Юнгер сообщил о ней в своих дневниках 1943 года:

Многие, если не большая часть молодых интеллектуалов поколения, возмужавшего после Великой войны 1914 года, были затронуты его влиянием и прошли через его школу. <…> Ныне подтвердилось мое давнее подозрение, а именно: он основал церковь. Сейчас он отошел от догматической части и уже очень далеко продвинулся в создании литургии. Он показал мне серию песнопений и цикл праздников «языческий год», включающий и точный распорядок богов, животных, цветов, блюд, камней и растений. Например, 2 февраля празднуется посвящение свету…

Именно это Вольфрам Зиверс искал в идеологии многочисленных объединений и союзов: радикальный национализм, элитарное сознание и религиозную мистику. В апреле 1932 года восхищенный Зиверс сделал перед своими друзьями доклад «Прошлое и будущее рейха», который базировался на построениях Хильшера. «Его произведение – это первое историко-философское обоснование национализма, – писал Зиверс в конспектах доклада, – он показал подлинную, своего рода единственную историю империи. <…> Он смог дать немцам восхитительную идею. В своих категоричных выводах… он дает исчерпывающие ответы на вопросы современности».

Но все-таки Хильшер не вполне устраивал Зиверса. Дело в том, что публицист при создании своей религии опирался исключительно на германское наследие, игнорируя христианство. Зиверс не мог понять, почему Хильшер отвергает христианский пласт истории. Именно тогда, будучи на перепутье, Зиверс обратил внимание на учение Германа Вирта, который в своих работах претендовал на выявление тесной взаимосвязи древних культов с христианством. В конце концов личные симпатии привели Зиверса к профессору, и он поселился у него в Марбурге, где стал работать личным секретарем, помогая Вирту в проведении исследований, организации лекций и выставок. За короткий период он настолько увлекся древней историей, что приобрел богатейшие познания в этой сфере. В ноябре 1932 года вместе с Виртом он переехал в Бад-Доберан. Однако там между ними произошла ссора, вызванная политическими разногласиями, и в начале 1933 года Зиверс покинул Вирта.

Он подался в книготорговлю, но и там не задержался надолго. Летом 1935 года Герман Вирт, человек совсем не злопамятный, предложил кандидатуру Зиверса на пост генерального секретаря «Аненербе». Оказавшись в эсэсовском окружении, бывший книготорговец вновь проявил интерес к теории Фридриха Хильшера, поскольку стал более терпимым к «альтернативным» религиозным воззрениям. Возможно, на него повлияли почерпнутые у Вирта сведения из области древней истории германцев – к 1935 году Вольфрам Зиверс окончательно отказался от христианства. О приверженности Зиверса новой германской религии свидетельствует тот факт, что в конце 1934 года он справил со своей невестой Хеленой Зибер языческую свадьбу, обряд которой был разработан лично Хильшером.

События 1935 года полностью изменили жизнь Зиверса. И самое странное – он согласился присоединиться к «Черному ордену», о котором до того отзывался с сарказмом и презрением. Кстати, именно в то время Хильшер был в опале – его разыскивали штурмовики, а печатные работы запретила цензура. Как же мог Зиверс согласиться сотрудничать с руководством СС, предав друга и единомышленника? После войны Фридрих Хильшер доказывал, будто бы Вольфрам Зиверс был видной фигурой в группе Сопротивления, созданной лично Хильшером на базе «Независимой свободной церкви»; будто бы после прихода нацистов к власти Зиверс должен был внедриться в СС, добывать там ценные сведения и передавать их антигитлеровской оппозиции. Такие утверждения были насквозь лживы – Хильшер просто пытался выгородить своего верного ученика перед Нюрнбергским трибуналом, спасая от неизбежной виселицы. На самом деле Вольфрам Зиверс вступил в СС, потому что представления об элите, проповедуемые Гиммлером, были похожи на его собственные куда в большей степени, чем представления «учителей» – Германа Вирта и Фридриха Хильшера.

Свои зрелые соображения об этом Зиверс изложил в небольшой брошюре «Немецкая молодежь». Зиверс писал о готовности молодежи пожертвовать собой ради нации, империи и расы, но подчеркивал, что ее симпатии к НСДАП не являются чем-то абсолютным и вечным. Он полагал, что национализм должен опираться прежде всего на народ и кровь, а не на партийные организации. Будущие вожди, по мнению Зиверса, также не должны были создаваться партиями. Массовое политическое движение и организация, формирующая элиту, могли лишь дополнять друг друга, но не совпадать. Истинный вождь для Зиверса – это не авторитетный политик, а «господин», жестко диктующий свою волю массам. Молодая элита, лично связанная с вождем, сформирует своего рода братство, которое будет для его членов важнее родственных и семейных привязанностей. В охранных отрядах СС, пытавшихся вознестись над основной массой народа и партийцев, Зиверс видел долгожданную реализацию принципов подлинного вождизма расы господ.

В 1935 году общее руководство и финансирование «Аненербе» осуществлялось не СС, а Имперским продовольственным кабинетом Вальтера Дарре. Причина проста – на тот момент «аграрный папа» обладал гораздо большими средствами и возможностями, чем рейхсфюрер СС: охранные отряды были взяты на государственное обеспечение только в 1938 году. Опасаясь потерять свое влияние в «Аненербе», Генрих Гиммлер установил связь с Немецким исследовательским обществом, получавшим достаточное финансирование от государства. Политический авторитет рейхсфюрера сделал свое дело, и было решено передать «Аненербе» часть проектов этой организации. Таким ходом Гиммлер уменьшил влияние Дарре, приравняв статус института к структуре СС.

Аграрная трактовка немецкой истории поддерживалась Гиммлером и была своего рода мерилом для деятельности «Аненербе». Это привело к тому, что большинство проектов, разработанных Германом Виртом в недрах «Наследия предков», одинаково подходили и для крестьян, и для эсэсовцев. Материалы исследований использовались в разных подразделениях НСДАП. К примеру, доклад «Обычаи в крестьянской среде» зачитывался не только перед крестьянами в рамках так называемой «Зеленой недели», но и в «Гитлерюгенде», и в других организациях. Кроме того, функционеры «Аненербе» получили эсэсовские чины: Вирт – звание гауптштурмфюрера СС, а Зиверс – рядового СС. В низком звании Зиверс пробыл недолго: в течение короткого времени он вырос до офицера.

Конфликт полномочий между Гиммлером и Дарре наметился летом 1936 года. С этого времени рейхсфюрер СС решил сам проводить селекцию немцев с целью создания расы господ. Гиммлер пошел гораздо дальше Дарре, говорившего о том, что утопическим идеалом Германии являются семьи оседлых немецких крестьян: рейхсфюрер выдвинул идею о «боевом крестьянстве», которое было бы в состоянии само завоевать себе земли на Востоке. Разлад был предопределен, а повод быстро нашелся: Дарре подверг критике рукопись «Германская история» Хайнара Шиллинга, а этот исследователь рун пользовался большим авторитетом у рейхсфюрера СС. Намечавшийся скандал удалось замять только при решительном вмешательстве Вольфрама Зиверса. В ноябре 1936 года «Аненербе» перешло под непосредственный контроль адъютанта Гиммлера, причем кабинет «аграрного папы» Дарре продолжал исправно финансировать все проекты «Наследия предков».

Германа Вирта вполне устраивало намерение рейхсфюрера превратить институт в научный центр СС, хотя такая возможность и не была предусмотрена в уставе его организации. Однако для претворения решения в жизнь у «Аненербе» не хватало научно подготовленных кадров и квалифицированных специалистов. Непризнанный наукой Герман Вирт мало способствовал их появлению. Гиммлер прекрасно осознавал это, и отставка профессора была лишь вопросом времени.

В тот период Вирт работал не только как президент «Аненербе», но и как руководитель Отдела письменности и символики. Там он продолжал свои прежние исследования культовой утвари, одежды и украшений. По инициативе Вирта был даже разработан проект мастерской, в которой предполагалось изготавливать дубликаты наиболее ценных экспонатов. Позднее Вирт планировал создать киностудию, чтобы в специальных декорациях снимать фильмы о древних германцах. Кроме того, он предпринял экспедиции в Скандинавию: первая из них состоялась осенью 1935 года, вторая – в августе 1936 года. Участники экспедиции копировали наскальные знаки, после чего Вирт изучал петроглифы в Берлине.

Когда-то Гиммлер еще надеялся, что Герман Вирт обретет признание в академических кругах. Но время шло, и он убедился, что все предыдущие теории профессора основаны на бездоказательных утверждениях. В сентябре 1936 года Гиммлеру сообщили, что Вирт закончил рукопись книги под названием «Одал» – своего рода путеводитель по источникам и письменным памятникам, которые затрагивали языческий обряд «одал». Вирт клятвенно утверждал, что книга имеет сугубо научный характер. Но профессор перестарался: Гиммлер не поверил, что один человек в течение двух месяцев мог написать книгу объемом в шестьсот страниц. Подозревая, что Вирт просто водит его за нос, рейхсфюрер принял решение отделаться от него и дал понять, что отныне президент «Аненербе» не имеет права вести какую-либо переписку или переговоры без предварительного согласования. На протесты профессора Гиммлер заметил, что президент сам нарушал не только дисциплину, но и устав. Желая доконать провинившегося исследователя, Гиммлер отдал приказ изолировать его от любых профессиональных контактов. Идеи Вирта о киностудии и ландшафтных реконструкциях были провозглашены политически бессмысленными.

11 марта 1937 года Генрих Гиммлер решил, что «Аненербе» нуждается в реформировании. Президентом был назначен талантливый индогерманист и ветеран Национал-социалистической партии Вальтер Вюст. Причем, согласно новому уставу, он выполнял только обязанности научного руководителя, не имея права вмешиваться в кадровую и финансовую политику подчиненной организации. Решение административных задач «Аненербе» оказалось сосредоточено в руках Вольфрама Зиверса – его должность генерального секретаря переименовали в имперского руководителя общества. Отныне внутри «Аненербе» при решении какого-либо вопроса было необходимо соблюдать строгую субординацию, а это фактически означало, что Зиверс получал в свои руки почти все нити управления. За Германом Виртом сохранили лишь виртуальный пост почетного председателя «Аненербе», статус которого даже не был обозначен в уставе. Теперь должность куратора, которую занимал Гиммлер, приобрела авторитарный характер: он мог решать все дела общества по своему усмотрению, снимать и назначать руководителей, сотрудников и учредителей «Аненербе». Наконец-то была установлена четкая формально-юридическая связь между институтом и рейхсфюрером СС.

С первых дней работы в «Аненербе» Вольфрам Зиверс выступал на стороне Гиммлера. Он прекрасно сознавал, какие возможности открывает пост главного администратора, и собирался использовать их как можно эффективнее. Зиверс пришел в «Аненербе» восторженным романтиком с идеалистичными представлениями о будущей элите Германии, однако к 1938 году он превратился в расчетливого функционера, готового ради карьерного роста поддерживать любую, даже самую бесчеловечную идею.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.