Операция «Бразилия»

Операция «Бразилия»

А вот успехи союзного флота на Ладоге оказались гораздо скромнее, если не сказать хуже. В сентябре итальянские торпедные катера выполнили 17 патрульных выходов. Они несколько раз выходили в атаки на советские конвои, но так больше и не смогли добиться успеха. Дело было в том, что командование Ладожской флотилии сделало соответствующие выводы из предыдущих случаев. Теперь суда старались идти преимущественно по мелководью, а итальянцы же могли применять свои торпеды только при глубинах не менее 20 метров. 29 сентября в районе банки Северная Головешка два итальянских катера атаковали конвой с баржами, при этом выпустили торпеду, которая в цель не попала.

Действия же немецких катеров – постановщиков мин вообще с самого начала не заладились. 20 августа на них загрузили первые мины и начали испытания, окончившиеся тем, что все четыре катера пришлось снова ставить в док для ремонта. 9 сентября уже три катера – KM-3, KM-4 и KM-22 – были готовы к выходу, но лишь 29 сентября они выставили первые 12 донных мин севернее порта Кобона. Затем назначались еще четыре выхода на минные постановки, но все они были отменены из-за технических неисправностей катеров или плохих погодных условий.

Паромы «Зибель» после месячного перерыва совершили два похода (в ночь на 27 и на 29 сентября), но оба они закончились безрезультатно.

В 16:00–17:00 две полуфлотилии Паромного штаба «Ост» снова вышли в озеро из разных баз и, соединившись, направились в южную часть озера, где впервые и столкнулись с кораблями Ладожской военной флотилии.

«1 октября в 02.10 флотилия паромов обнаружила в квадрате 1167М корабли противника, – говорилось в немецком боевом рапорте. – Наше положение в тот момент было квадрат 11564М. В 02.25 открыли огонь с дистанции 4500 м по кораблю, опознанному как вспомогательная канонерская лодка, который находился впереди на 10° по правому борту курсом юго-запад. Канонерская лодка спустя короткое время ответила, выстрелив около 40 штук снарядов крупного калибра.

В дальнейшем в бой со стороны противника вступили с юго-восточного и юго-западного направлений по одному кораблю, имеющему орудия калибра около 76 мм, а затем и еще около 10 сторожевых катеров с 45-мм зенитными пушками. Последние передвигались вокруг флотилии с юго-востока и вели огонь с темного горизонта (луна на юго-востоке)».

В описании командующего Ладожской флотилией Виктора Черокова этот бой выглядит следующим образом:

«В ночь на 1 октября моряки канлодки «Нора», следовавшей в составе конвоя, в районе банки Северная Головешка услышали шум моторов. Сыграли боевую тревогу. Вскоре показалось 17 силуэтов каких-то судов. Дали запрос, ответа не последовало. Канонерская лодка открыла огонь. Противник ответил залпами пушек и очередями автоматов. Над «Норой» появился самолет и сбросил светящиеся бомбы.

Вражеские корабли были замечены и катером МО-262 под командой старшего лейтенанта М.А. Кудрявцева к северу от большой трассы. Охотник последовал параллельным курсом, и командир донес: «Обнаружил четыре десантные баржи и тринадцать торпедных катеров противника». В течение пяти минут МО-262 вел огонь по врагу, но потом вернулся в район дозора»[176].

Но если начало озерного сражения в описаниях сторон выглядит похоже, то его окончание сильно разнится. По утверждению Черокова, тот выслал самолеты МБР-2 и торпедные катера. Однако первые оказались слишком медлительными, а вторые плохо организовали поиск противника. О дальнейших действиях канонерской лодки «Нора» командующий вообще не упоминает.

Между тем, по немецким данным, в 2:50 последняя вышла из боя, укрывшись дымовой завесой, после чего флотилия паромов, совершив резкий поворот на правый борт, приступила к поиску других советских кораблей. «Попытки установить местонахождение противника с помощью выстреливания осветительных снарядов привели к выводу, что вся группировка противника на западе скрылась за дымовой завесой, – говорит немецкий рапорт. – В 03.30 флотилия легла на курс 250° и в 04.00 повернула на базу.

Из того факта, что противник вышел из боя под защиту дымовой завесы, можно сделать вывод, что артиллерийский огонь флотилии был точным. Потерь с нашей стороны не имелось».

Между тем в октябре Гитлер все еще рассматривал возможность захвата Ленинграда. А когда Манштейн сообщил ему, что большая часть боеприпасов, предназначенных для обстрела узлов обороны, израсходована в ходе последнего сражения, тот предложил некий компромиссный вариант. То есть провести наступление, но с ограниченными целями. К примеру, продвинуться до Невы, выпрямив линию фронта. Либо неожиданным ударом занять советский плацдарм в районе Ораниенбаума. В связи с этим Вахтель получил приказ активизировать действия на Ладожском озере.

Тем более навигация неумолимо двигалась к своему завершению, а союзный флот так пока и не добился серьезных успехов. Наконец в начале октября люфтваффе решили провести на Ладоге крупную надводную операцию под кодовым наименованием «Бразилия» (Brasil). Она имела целью уничтожение советской трехорудийной 100-мм береговой батареи и маяка на острове Сухо, расположенном в 35 километрах северо-западнее Новой Ладоги. Этот крохотный кусочек земли размером 90 на 60 метров, причем искусственного происхождения, имел важное значение для работы большой трассы Новая Ладога – Осиновец. Его гарнизон состоял из 90 моряков под командованием старшего лейтенанта И.К. Гусева.

9 октября к Сухо вышла смешанная флотилия: 20 паромов «Зибель» – 12 артиллерийских, 6 транспортных, 1 штабной и 1 госпитальный, 3 торпедных катера MAS, 2 катера-тральщика KM и 3 десантных катера. Всего 28 кораблей! Однако плохая погода и ошибки в навигации привели к тому, что к рассвету «армада» была все еще далеко от острова. Фактор внезапности был утерян, и флот повернул обратно[177]. А уже на обратном пути немцы и итальянцы неожиданно повстречались с советскими катерами…

Накануне, вечером 8 октября, три группы «морских охотников», по два катера в каждой, были высланы командованием флотилии из бухты Морье в открытое озеро для поиска и уничтожения итальянских торпедных катеров.

Всю ночь группа в составе катеров МО-175 лейтенанта В. И. Пустынникова и МО-214 лейтенанта И. Т. Богданова патрулировала у южной части острова Коневец. Последний расположен у западного берега озера напротив залива Сортанлахти, где, как думало советское командование, базировались корабли противника.

С рассветом, так никого и не дождавшись, катера покинули район и малым ходом направились курсом на восток, в открытую часть озера, где им следовало пребывать в дозоре до наступления темноты. Головным шел МО-175. В 6:45 справа из тумана неожиданно появились силуэты двух катеров, идущих навстречу с большой скоростью. Решив, что перед ними те самые итальянцы, советские моряки самонадеянно решили дать им бой и ринулись навстречу врагу. Каково же было удивление катерников, когда туман рассеялся и они увидели перед собой целый флот!

Командир отряда А. С. Миклашевский дал команду открыть огонь по кораблям противника и приказал передать по радио в штаб флотилии открытым текстом: «Вступил в бой с превосходящими силами противника». После этого МО-214 начал ставить дымовую завесу, а МО-175 стрелять из двух своих сорокапяток.

«Первый снаряд крупного калибра с головного «Зибеля» попал в штурманскую рубку, – вспоминал потом Миклашевский. – Взрывная волна сбросила меня с мостика. С трудом превозмогая боль от кровоточащих ран, я поднялся обратно на мостик. Вижу, у сорванного нактоуза главного компаса лежит мертвый командир катера Вадим Пустынников. Он был любимцем всего дивизиона. В канун войны он окончил Тихоокеанское военно-морское училище…

С мостика я видел, как моряки, невзирая на рвущиеся вокруг снаряды, стреляют из пушек и пулеметов. Один из фашистских снарядов попал в кормовой отсек. Вспыхнуло пламя. Рулевое управление вышло из строя. Механик Александр Радостнев и рулевой Скальский пытаются что-то сделать, чтобы сохранить живучесть корабля, но все безуспешно. Катер резко сбавил ход и стал погружаться в воду».

Вскоре МО-175 ушел в пучину, а немцы подобрали девять моряков, в том числе самого Миклашевского. В штабе Ладожской флотилии экипаж «морского охотника» посчитали погибшим.

Новая операция началась 12 октября. Однако и на сей раз из-за плохой погоды, туманов и ошибок навигации набег на Сухо произвести не удалось.

Вскоре после 16:00 21 октября из портов Кякисалми и Тайвалахти, расположенных на западном берегу озера, вышли 19 паромов «Зибель», в том числе все 7 паромов с 88-мм орудиями, 4 парома с легкой артиллерией (номера «12», «14», «22» и «26»), 3 транспортных парома (Т2, Т4 и Т6) с 70 пехотинцами на борту, штабной паром, на котором находился сам оберст-лейтенант Вахтель, и госпитальный паром, а также семь моторных катеров, пять из которых предназначались для высадки десанта, и итальянский торпедный катер MAS-526. Это был уже девятый боевой поход паромов в Южную Ладогу.

На этот раз, несмотря на дождь, перемежавшийся со снежными зарядами, армада из 27 кораблей незамеченной вышла к Сухо в запланированное время. В 6:15 по московскому времени 88-мм пушки паромов с дистанции 7500 метров открыли огонь по острову[178]. Сразу же была сбита радиоантенна, и гарнизон острова остался без связи.

На самом острове нападения не ждали. После побудки личный состав готовился к завтраку. Из-за густого тумана и снежного заряда на горизонте вокруг острова ничего не было видно. Навигация приближалась к концу, не за горами была зима, и гарнизон уже готовился ко второй зимовке на острове.

Вскоре послышался отдаленный шум моторов. Вахтенный сигнальщик доложил, что, по-видимому, к Новой Ладоге идет конвой. Но через несколько минут неожиданно раздался зловещий свист, и в нескольких метрах от берега вспенился султан воды. Зенитчики люфтваффе быстро пристрелялись, и снаряды начали рваться среди камней. В первые же минуты был прямым попаданием разрушен КП батареи, подожжен маяк, разбит дальномерный пост, выведена из строя радиостанция службы наблюдения и связи. Начальнику поста наблюдения и связи старшине 1-й статьи Лысову осколком снаряда оторвало голову. Телефонная связь с боевыми постами тоже была сразу выведена из строя[179].

Тем временем паром номер «11», находившийся на левом фланге боевого порядка немецких судов, коснулся дна и должен был изменить курс. Через 2 минуты по приближавшимся судам открыла ответный огонь находившаяся на Сухо советская 100-мм береговая батарея.

Еще через пару минут на юге на горизонте были замечены два корабля, а немного спустя еще четыре. Немцы идентифицировали их как две русские канонерские лодки и четыре патрульных катера и открыли по ним стрельбу. По советским же данным, это были тральщик ТЩ-100 старшего лейтенанта П. К. Каргина и катер МО-171 старшего лейтенанта В. И. Ковалевского. С тральщика о происходящем открытым текстом передали в штаб Ладожской флотилии.

В 6:48, согласно плану, в небе появились самолеты. Это были девять пикирующих бомбардировщиков Ju-88A из KG1 «Гинденбург», поочередно нанесших удар по острову. Пожалуй, ни в одном из эпизодов Второй мировой войны не было достигнуто столь тесного взаимодействия между сразу тремя, так сказать, родами войск люфтваффе! Флотом, зенитчиками и собственно самолетами.

Тем временем паромы с легкой артиллерией подошли к Сухо, и под прикрытием их огня на берег с десантных катеров в 6:55 высадились три ударные группы пехотинцев и одна группа саперов-подрывников. Они уничтожили береговые орудия на северном и западном берегах, но орудие на восточном берегу продолжало стрелять. Когда группа саперов продвигалась к маяку, в 7:10 в воздух неожиданно взлетела красно-белая сигнальная ракета. Это был сигнал к отходу. Оберст-лейтенант Вахтель приказал его дать после того, как с десантом почему-то прервалась радиосвязь. В итоге все группы вернулись на паромы, прихватив с собой пятерых пленных.

Паром «12» в 6:55 сел на мель около западного берега Сухо. Ему попытался помочь паром «13», но наскочил на камни и застрял на них. В 7:04 в паром «22» попал 100-мм снаряд, выпущенный продолжавшим вести огонь советским орудием на восточной оконечности острова. Из строя были выведены рулевая рубка, оба двигателя и одна пушка на левом борту. Потерявший ход и управление паром начало относить к берегу. Пришедшие ему на помощь паромы «14» и «26» сами наскочили на камни. Мели в этом бою стали основным союзником защитников острова!

Пока шли спасательные работы, оставшиеся паромы с 88-мм пушками на борту двигались колонной курсом на юго-юго-восток, ведя огонь по видневшимся на юге советским судам. В 7:49 было отмечено прямое попадание в одно из них, после чего противник исчез за дымовой завесой. Застрявшие паромы «12», «13» и «26» снять так и не удалось, и между 9:00 и 9:11 они были уничтожены артиллерийским огнем с других паромов. В 9:14 был дан сигнал к общему отходу.

Начавшийся пятибалльный ветер и сильное волнение уменьшили скорость до 5 узлов и препятствовали ведению прицельного огня. А 100-мм орудие, оставшееся на Сухо, продолжало обстреливать замыкающие немецкие суда. В итоге парому «21» пришлось вернуться к острову и огнем своих 88-мм пушек в 10:13 заставить замолчать его. Однако во время перестрелки корпус «21» получил множество осколочных пробоин, и, когда насосы вышли из строя, паром начал погружаться в воду. Оберст-лейтенант Вахтель тотчас приказал паромам «11» и «23» снять всех людей с тонущего корабля, а затем потопить его артиллерийским огнем[180].

Между тем, узнав сенсационную новость о событиях на Сухо, командующий Ладожской военной флотилией Виктор Чероков немедленно направил к острову все, что у него было под рукой, а именно канонерские лодки «Нора», «Бира» и «Селемджа», три тральщика и несколько «морских охотников». Однако все они прибыли в район боя, когда вражеская флотилия уже начала отход в северном направлении. К тому же корабли подходили разрозненно с разных направлений.

Первыми в 9:20 немцев с северо-восточного направления атаковали три катера типа «МО». В 9:45 с большой дистанции с юга огонь открыли комендоры канонерской лодки «Бира». Потом в 10:30 на юге появились «Нора» и «Селемджа», а также несколько катеров. Они продолжали преследовать противника до 15:18, однако догнать так и не смогли, держась на максимальной дистанции огня немецких 88-мм орудий. Единственный быстроходный корабль Ладожской флотилии – сторожевик «Пурга» – уже давно лежал на дне. В ходе артиллерийской дуэли немцы отметили четыре попадания и взрыв в кормовой части одной из канонерок. По советским данным, повреждения получила канонерская лодка «Селемджа», при этом были ранены два матроса.

В общем, это был самый настоящий морской бой! Причем единственный бой такого рода между советскими и немецкими кораблями за всю войну.

В 11:32, 11:35 и 11:40 торпедные катера ТКА-61 и ТКА-81 под прикрытием дымовой завесы попытались атаковать паромы, шедшие позади главных сил. Это были Т6, имевший проблемы с двигателями, и Т4, который буксировал поврежденный госпитальный паром. Однако все три атаки завершились безрезультатно.

Во время последней фазы боя у Сухо и на всем обратном пути немецкая флотилия подвергалась беспрерывным атакам авиации. В общей сложности самолеты ВВС Ленинградского, Волховского, Карельского фронтов и КБФ совершили около 200 самолето-вылетов.

В боевом рапорте флотилии эти авиаудары подробно описаны:

«– 8.25: атака шести Ил-2 в сопровождении трех И-15 с применением бомб и бортового вооружения. Из них в 8.51 был сбит один Ил-2. Он упал в воду в 30 метрах от парома № 23.

– 8.53: атака двух Ил-2, отражение из легкого и тяжелого вооружения.

– 8.54: еще один Ил-2 атакует, огонь из легких и тяжелых зенитных орудий. Самолет вынужден был сбросить бомбы неподалеку от соединения.

– 8.57: три Ил-2 атакуют соединение с применением бомб и бортового вооружения. Бомбы падают севернее в непосредственной близости от соединения.

– 9.00: атака трех ЛаГГ-3 с применением бортового вооружения. Отстреливались из легкого и тяжелого зенитного вооружения.

– 9.03: атака Ил-2 с применением бортового вооружения.

– 9.16: очередная атака Ил-2, стрельба отменяется, т. к. атаковали истребители.

– 9.19: атака Ил-2. После получения мощного отпора отвернул и сбросил бомбы.

– 9.20: три корабля неприятеля впереди. Бой ведет группа № 1. Группа № 2 принимать участия в бое не может из-за сектора обстрела.

– 9.21 одновременно со всех сторон следует атака на соединение восьми Ил-2. Сбрасывание большого количества бомб и обстрел из бортового оружия.

– 9.32: сбит один Ил-2, при этом продолжается бой со сторожевыми катерами и в 9.42 наблюдается попадание в один из них.

– 9.36: Воздушный бой с двумя Ил-2.

– 9.54: атака одного СБ-2.

– 9.58: атака пяти СБ-2, обстреляны из легкого и тяжелого зенитного вооружения. У одного самолета отмечены три попадания в нижнюю часть фюзеляжа.

– 10.14: бой с СБ-2.

– 10.20: бой с еще одним СБ-2, бомбардировка соединения.

– 10.25: наш He-111 резко атаковал из-за облаков и сбросил бомбы на свое соединение. По самолету открыли огонь, и тот скрылся в облаках. Опознавательные знаки было невозможно определить.

– 11.05–11.09: атака шести И-15 с применением бомб и бортового вооружения. При атаке наших истребителей зенитный огонь прекращается.

– 11.10: четыре И-15 вновь атакуют соединение и отворачивают после открытия огня из всех видов оружия.

 – 13.35–13.51: постоянные атаки семи И-15 со всех сторон с использованием бортового оружия и осколочных бомб. Два самолета сбиты огнем зенитной артиллерии. Первый самолет развалился в полете в 13.41, второй провалился непосредственно вслед за этим, но восстановился и повторно был атакован истребителем, однако мотор уже вышел из строя. Пилот выбросился с парашютом. Еще один самолет атаковал в 13.46 горящий паром № 21.

– 14.06: атака 26 Ил-2 курсом 9 в сопровождении восьми И-15. Меткий огонь зенитной артиллерии помешал прицельному бомбометанию. От зенитного обстрела один самолет развалился, после того как у него отстрелило хвостовое оперение.

– 14.11: самолет сбросил бомбы и при этом вследствие попадания спикировал в воду через правую несущую плоскость. Падение самолета в 14.11. Все бомбы упали на удалении не более 100 м за кормой легкого парома. Сопровождающие истребители вступили в воздушный бой с Bf-109.

– 18.15: вражеский самолет над соединением.

– 19.56: сброс бомб бипланом в хвосте соединения».

При этом советские самолеты неоднократно атаковали не только паромы, но и канонерки «Биру», «Нору» и «Селемджу», а зенитные расчеты последних, в свою очередь, от души настрелялись по Илам и Якам, искренне считая, что отбиваются от «проклятых фашистов». Что касается немецкого флота, то зенитчики заявили в общей сложности о шести сбитых самолетах, что в целом соответствовало действительности. Советские потери составили 5 машин: 3 Ил-2 и 2 И-15бис.

23 октября в 3:15 все оставшиеся паромы вернулись в свои базы. Потери в личном составе составили 18 человек убитыми и 57 ранеными, еще четверо пропали без вести. В целом операция «Бразилия» продолжалась 35 часов. Ее итогом стали уничтожение советской береговой 100-мм батареи и выведение из строя маяка на острове Сухо. Во время боя советский гарнизон потерял 6 человек убитыми, 5 пленными и еще 23 получили ранения.

Результаты действий Ладожской флотилии были более чем скромными. Из четырех потерянных немцами паромов лишь один можно было отнести на счет флотских артиллеристов, к остальным же трем они не имели никакого отношения. Однако это не помешало объявить о большой победе в «грандиозном сражении» у острова Сухо. Да к тому же и «сталинские соколы» снова не поскромничали, заявив, что в ходе боя за остров сбили 15 немецких самолетов!

23 октября из Осиновца в Кобону на катере МО-102 направился сам вице-адмирал В.Ф. Трибуц. Он хотел лично расспросить о результатах «озерного сражения». Это путешествие едва не стоило жизни командующему Балтфлотом. Примерно на середине пути между портами катер атаковала группа Bf-109 из JG54 «Грюнхерц». Однако немецкие пилоты ошиблись, нанеся основной удар по шедшему рядом другому катеру – МО-112. Их 20-мм снаряды пробили корпус во многих местах, в результате чего были ранены несколько моряков и вышли из строя двигатели. «Морской охотник» беспомощно закачался на волнах, и «Мессершмитты», сделав еще несколько заходов, удалились. После этого из Кобоны прибыли буксиры, которые отвели тяжело поврежденный корабль в порт[181].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.