Деятельность украинских националистов внутри страны в современных условиях

Деятельность украинских националистов внутри страны в современных условиях

Установка ОУН на сохранение националистических кадров

Еще в ходе подпольной борьбы, когда стало ясно, что разгром антисоветских сил, несмотря на активную их поддержку западными государствами, неминуем, руководители ОУН принимали меры к сохранению дееспособных кадров. Особенно остро эта проблема встала после разгрома подполья, когда связи с закордонными центрами были прерваны.

Главари ОУН за кордоном и сохранившиеся оуновские активисты на Украине сразу же после разгрома подполья стали трубить о необходимости сберечь кадры, сохранить их для будущей активной борьбы.

Кадровый украинский националист Логвин так сформулировал главную задачу дня: «Мы думали активно действовать, но международная обстановка и положение в СССР показали, что мы должны идти по другому пути к достижению своей цели… Надо убеждать, что сохранение себя националистами и сохранение вокруг себя других националистов — вот задача на современном этапе борьбы…»

Бандера в письменных указаниях, переправленных из-за границы на Украину курьерами, предлагал не пытаться восстанавливать организацию или подполье, а создавать вокруг кадровых националистов небольшие автономные группки антисоветски настроенных лиц, которые должны стараться сами установить прямые связи с закордоном для получения заданий и помощи.

Установка на создание малочисленных автономных групп украинских националистов объяснялась главным образом стремлением сохранить свои кадры от разгрома. Свидетельством этому служит письмо одного из руководителей ЗЧ ОУН своим единомышленникам на Украине.

Запрашивая сведения об оставшихся активных националистах в крае, о проводимой работе по сплочению антисоветских элементов, этот главарь рекомендовал создавать небольшие группы, «которые труднее разоблачить органам власти». В письме с применением условностей это звучало так: «Не поссорились ли вы с нашими близкими и дальними родственниками?.. Мы сильно ощущаем недостаток наших родственников… Поэтому не удивляйтесь, что мы хотели бы что-либо знать о них. Просим вас дать знать нам и о других наших родственниках…

… Мы много думали, — продолжает руководитель 34, — и пришли к выводу, что вам нужно строить дом, однако не стремиться строить один дом для всех родственников, пусть те родственники, кто живет и работает недалеко друг от друга, строят себе отдельный дом».

В другом месте он рекомендовал не стягивать националистов в западные области, а создавать ячейки по всей стране: «Те, кто уже имеют хорошую работу в других местностях, пусть остаются там и на месте стараются о своем жилье. Вместо того чтобы строить один дом и стягивать всех в одно место, лучше, чтобы родственники помогли взаимно друг другу решать вопросы жилья в отдельных местах».[52]

Наиболее активным украинским националистам, особенно тем, которые находились в глубоком подполье, было дано прямое указание перейти на легальное положение.

При переходе на легальное положение оуновцы прежде всего добывали фиктивные документы на чужое имя и уезжали из той местности, где их могли узнать (обычно в другую область или даже в другую союзную республику).

Так, например, бывший оуновский бандит-террорист Бургало был установлен в Донецкой области, где он проживал по документам на имя Супа и работал в МТС. Машкин, участник банды ОУН, действовавший на территории Ивано-Франковской области, в 1950 году приобрел документы на имя Кубашука и выехал в Николаевскую область, где был призван в Советскую армию и до 1957 года проходил военную службу. В Москве установлен украинский националист Сыч, который в 1945 году бежал из-под стражи, приобрел фиктивные документы на имя Костюка и устроился внештатным фотографом на военный объект. Подобных примеров можно привести много.

В числе успевших легализоваться оуновцев было немало крупных государственных преступников, в том числе и террористов. Некоторые продолжали хранить у себя огнестрельное оружие.

Многие активные участники вооруженных банд и нелегальных организаций после разгрома подполья оказались в местах заключения или в ссылке. Содержавшиеся до 1956 года в Воркутинском, Озерном, Карагандинском, Песчаном, Минеральном и других лагерях, оуновские главари усиленно занимались идеологической обработкой заключенных в националистическом духе, готовили кадры для продолжения подрывной деятельности, давали им практические задачи, а некоторым даже намечали район для проведения враждебной работы после освобождения из заключения.

Бывшими главарями ОУН в ИТЛ была разработана инструкция о тактике и методах враждебной деятельности украинских националистов в новых условиях под названием «Что делать сегодня?». Она выдвигала три основные задачи: во-первых, создавать в местах заключения националистические группировки и вести усиленную антисоветскую обработку их участников и других заключенных, подготавливая к враждебной деятельности после освобождения; во-вторых, по выходе на свободу проникать на важные объекты народного хозяйства на всей территории Украины, объединяться в группы, чтобы в случае сигнала сразу же начать действовать; в-третьих, объединить вокруг себя доверенных людей, завоевывать у них авторитет с тем, чтобы впоследствии «советы», «рекомендации» и «просьбы» исполнялись ими как указания.

Украинские националисты создали в местах заключения ряд активно действовавших антисоветских группировок, таких как «Провод ОУН северных территорий», «Заполярный провод ОУН», «Объединение». Они вели националистическую обработку заключенных, совершали массовые убийства непокорных, в письмах к родственникам и прежним соучастникам при встречах с ними на свиданиях призывали к продолжению «борьбы». Предпринимались попытки установить из мест заключения связь с закордоном. В ряде случаев националистам, находящимся в заключении, удавалось передать письма и другие материалы за кордон, в частности, через освобождавшихся из лагерей и выезжавших в ФРГ немцев.

Во время пребывания в лагерях многие националисты прошли серьезную антисоветскую подготовку. Они научились оценивать обстановку и в соответствии с этим находить наиболее подходящие в современных условиях формы и способы ведения враждебной деятельности.

Националистические организации и группы занимались антисоветской обработкой заключенных, вербовали их, собирали шпионские сведения для американской и английской разведок, подготавливали вооруженные выступления в лагерях, приурочивая их к моменту ожидавшегося националистами военного нападения США и Англии на СССР. Некоторые из них, кроме того, готовили крупные диверсии. В ряде случаев лагерные авторитеты поддерживали связь с украинскими националистами, находившимися на воле и ставили своей целью создать вражеское подполье на Украине и в других районах Советского Союза. Создание в лагерях «комитетов», «проводов» националистических организаций в значительной мере способствовало сплочению украинских националистов, объединению их на почве единой цели — борьбы за свержение Советской власти на Украине.

В некоторых исправительно-трудовых лагерях украинские националисты вели враждебную работу в контакте с литовскими, латышскими, эстонскими, белорусскими националистами и другими антисоветскими элементами. В Воркутлаге, например, была создана антисоветская организация во главе с «центральным комитетом», в составе которого имелись украинский, литовский, латышский и эстонский отделы. Организация имела «программные» документы, нелегально выпускала газеты и листовки.

В некоторых лагерях имели место открытые массовые антисоветские выступления заключенных, а также случаи массового неповиновения лагерной администрации. Во всем этом, как было установлено, активную роль играли украинские националисты.

Оуновцы привлекали к антисоветской националистической и шпионской деятельности выселенных с территории УССР в отдаленные районы Советского Союза членов семей оуновских бандитов. Из документов, изъятых у бандеровских главарей, известно, что они уславливались с некоторыми членами выселенных семей активных националистов и бандитов о способах связи, давали им задания по организации антисоветской деятельности среди спецпоселенцев.

По заданию главарей в местах спецпоселения создавались оуновские группы, участники которых вели националистическую агитацию среди спецпоселенцев, занимались вербовкой новых членов ОУН, принимали меры к установлению контакта с главарями ОУН, оставшимися в западных областях Украины. Такие группы были вскрыты в Коми АССР, Архангельской, Пермской, Карагандинской и других областях Советского Союза, на территории которых проживали спецпоселенцы.

В 1955 и особенно в 1956 году в соответствии с решением советского правительства почти все заключенные украинские националисты, а затем и спецпоселенцы были освобождены. Большинство из них возвратилось на старые места жительства, многие поселились и устроились на работу в восточных областях Украины, особенно в Донбассе, Приднепровье. Значительная часть осталась на жительство в районах заключения и спецпоселения: в Коми АССР, в Казахстане, в Иркутской, Новосибирской и некоторых других областях РСФСР.

Под влиянием антисоветской обработки в лагерях, под воздействием враждебной пропаганды из-за кордона, а порой и из чувства обиды на строгость наказания многие возвратившиеся из заключения намеревались продолжать антисоветскую борьбу на воле. Такие поручения им давали и лагерные авторитеты, причем определяли районы оседания, каналы связи, давали конкретные задания.

В связи с осложнением международной обстановки, венгерскими событиями 1956 года и некоторым повышением активности антисоветских элементов в стране у части националистов создалось впечатление, что обстановка складывается благоприятно для активных антисоветских действий. В антисоветских радиопередачах из-за кордона, в засылаемой в УССР антисоветской литературе и даже в частных письмах из-за границы содержались призывы к активной борьбе. Бандеровский и мельниковский эмигрантские центры через своих заброшенных в республику эмиссаров также призывали к антисоветским выступлениям, обещали помощь обученными людьми, рассчитывая на возрождение подполья.

Но уже в этот период большинство бывших националистов, в том числе многие из получивших в лагерях от проводников задания вести подрывную работу, отказалось от антисоветской деятельности. Они достаточно ясно поняли, что националистические руководители втянули их в опасное и вредное дело, что Советская власть — это и есть тот строй, о котором мечтали они и их отцы.

Главари и активисты националистических групп были обеспокоены отходом от организации многих бывших оуновцев и использовали все меры воздействия, чтобы затормозить этот процесс.

Одним из способов сохранения кадров националистов является оказание националистическими главарями и авторитетами личного влияния на бывших сообщников. Они время от времени посещают тех, с кем вместе были в банде, организации, местах заключения, поддерживают с ними переписку, стараются выяснить их теперешние политические взгляды, отношение к прошлой борьбе с Советской властью, чтобы знать, готовы ли они сейчас или позже, при более благоприятных условиях, включиться в антисоветскую деятельность. Много внимания оуновские главари уделяют идейной обработке бывших сообщников, запугивают их тем, что органы Советской власти никогда не простят им прошлой антисоветской деятельности (независимо оттого, были ли они националистическими вожаками, рядовыми участниками или пособниками). Они угрожают бывшим рядовым оуновцам местью за измену украинскому национализму, пытаются их убедить, будто на Украине существует глубоко законспирированное националистическое подполье, которое в свое время с каждого спросит, какой вклад внес он в борьбу с Советской властью.

Так, один из бывших оуновских бандитов П. говорил проходящему по тому же делу агенту «Данилюку»:

«… Сейчас мы имеем большое количество своих грамотных людей, которые смогут нами руководить. Кроме того, в армии есть много наших людей, ожидающих только момента… В настоящее время существуют националистические организации, которые находятся в глубоком подполье. Эти организации поддерживают связь с заграницей через туристов, приезжающих из капиталистических стран».

Анализ письменных и личных связей бывших украинских националистов не говорит о существовании единого центра, к которому сходились бы все нити. Тем не менее, многие бывшие националисты, пусть нерегулярно, но поддерживают связь между собой. Поэтому даже при отсутствии единого центра их взгляды во многом тождественны, ибо между ними постоянно происходит обмен мнениями. Связаны между собой не только бывшие националисты, живущие на Украине, связи идут во все концы Советского Союза, в страны народной демократии.

С течением времени все больше бывших оуновцев разочаровываются в идеологии национализма, осуждают свою прошлую антисоветскую деятельность. Но какую-то часть бывших сообщников главарям удается удерживать на антисоветских позициях. Большинство лиц, оставшихся на враждебных позициях, в настоящее время видит главный смысл своей деятельности в сохранении националистических кадров.

Многие из бывших националистов, порвавших с прошлым и не желающих включаться в антисоветскую борьбу, при посещении их бывшими главарями из страха перед ними кривят душой, не решаются заявить о решительном разрыве с националистами. Поэтому наряду с небольшим числом злостных националистов, готовых в любой момент встать на борьбу против Советской власти, среди бывших оуновцев есть немало таких, которые сами инициативы в антисоветской борьбе не проявят, но могут, как и в прежние годы, при определенных условиях стать орудием врагов Советского государства.

Главари и лагерные авторитеты советуют украинцам, которые, по их мнению, и намерены продолжать борьбу с Советской властью, приобретать оружие, укреплять свое положение в селе или на предприятии, где они работают, завоевывать доверие окружающих, внимательно изучать тех, с кем они работают, живут, чтобы определить, можно ли их вовлечь в антисоветскую борьбу.

Руководители закордонных центров украинских националистов и стоящие за ними империалистические разведки усиленно изучают оставшихся в живых националистов, чтобы определить, на кого из них можно положиться в проведении подрывной деятельности против СССР сегодня, кто сможет взять на себя роль организатора антисоветских выступлений в будущем, при осложнении международной обстановки, кого еще можно будет принудить вновь подняться против Советской власти и кто окончательно порвал с национализмом.

Одним из приемов антисоветской пропаганды из-за кордона является восхваление борьбы, которую вели в прошлом украинские националисты против Советской власти, призывы помнить те времена, те события, беречь оуновские традиции, сохранять верность идее национализма, быть готовыми к новым выступлениям против Советской власти.

Правительственные крути империалистических государств своими официальными акциями в поддержку антисоветской эмиграции и националистических элементов внутри нашей страны (объявление недели «порабощенных народов», принятие антисоветских резолюций в конгрессе и т. п.) преследуют ту же цель — сдержать естественный процесс отхода массы рядовых националистов от главарей, сохранить кадры украинских националистов для использования их в подрывной работе против СССР.

Привлечение на сторону националистов идейно неустойчивых лиц

Стремление расширить круг лиц, разделяющих националистические, антисоветские убеждения, является, пожалуй, одной из самых характерных особенностей современной деятельности украинских буржуазно-националистических элементов.

Установлено, что все антисоветски настроенные националисты активно занимаются привлечением новых лиц к участию в националистической деятельности.

Главное препятствие, с которым встретились буржуазно-националистические элементы в своей вербовочной работе, — это резко отрицательное, явно враждебное отношение украинского населения к идеологии национализма. Поэтому националисты стремятся хоть в какой-то мере преодолеть отрицательное отношение населения к своим идеям. Изысканием способов для этого занимаются как оставшиеся на Украине националистические элементы, так и главари ОУН, находящиеся за кордоном.

Так, например, один из главарей ЗП УГВР установил письменную связь со своими родственниками и единомышленниками на Украине. В одной из посылок он направил им в замаскированном виде письменное указание. В нем излагалась оценка современного положения и наставления о приемах националистической борьбы на Украине. В частности, в этом документе говорилось:

«Мы не имеем иллюзий в отношении существования подполья. Знаем, что подполье… в данных условиях существовать не могло… Сегодня наш народ должен продолжать борьбу в широких, так называемых легальных формах… Можно предвидеть, что ни демократически-капиталистическая система, ни коммунизм не удержатся».

Этот главарь выражает недовольство тем, что украинский народ отвергает национализм, осуждает антисоветскую борьбу:

«Имеем здесь сведения, что народ забывает о тех, кто еще не так давно с оружием в руках оказывал сопротивление».[53]

Наиболее враждебно настроенные националисты, проживающие на территории СССР, особенно на Украине, также используют все приемы, чтобы привлечь на свою сторону некоторую часть политически незрелой молодежи и других неустойчивых в идейно-политическом отношении лиц.

Многиё бывшие националисты в разговорах между собой и с окружающими с восхищением вспоминают времена вооруженной борьбы против Советской власти, рассказывают об этом своим детям, родственникам и детям убитых бандитов ОУН — УПА, стараясь выдать националистов за «героев», «борцов», отстаивавших «самостоятельную Украину». Они поют песни, сложенные бандитами, доверительно сообщают знакомым, что слышали о возрождении подпольных организаций, о поддержке украинских националистов американским и другими буржуазными правительствами.

«… Пусть мы такой работой, — говорят националисты, — не завербуем его в организацию, но он уже будет симпатиком тем людям, которые будут вести борьбу против Советов, а таких симпатиков нам нужно больше. Нам нужна сила, а эту силу мы, украинские националисты, в случае войны используем в нужном нам направлении».

Бывшие националисты пытаются сейчас утверждать, что борьба с национализмом на Украине была проявлением культа личности, а антисоветская борьба украинских националистов и других враждебных элементов заслуживает всяческого одобрения.

Националисты стараются привлечь на свою сторону идейно неустойчивых, легко поддающихся чужому влиянию, а также недостаточно обеспеченных людей. Недостатки и затруднения, которые эти лица испытывают, националисты объясняют несовершенством социалистической системы, экономическим и политическим неравенством союзных республик, пытаются их убедить, что богатства Украины используются не для нужд украинского народа. Но по мере развития советского общества, повышения благосостояния народа эти доводы националистов становятся все менее популярными.

Пытаясь идейно обработать неустойчивых, националисты говорят, что у нас якобы имеются отступления от ленинских принципов национальной политики, что создаются какие-то привилегии для распространения русской культуры в ущерб украинской. Единственной силой, отстаивающей экономические и культурные интересы украинского народа, они считают украинских националистов. Борьбу против националистов преподносят как борьбу русских коммунистов против украинского народа. Свои клеветнические выводы и рассуждения националисты пытаются обосновать фактами, ссылаясь на отдельные проявления бестактности в национальном вопросе, бюрократизма и черствости по отношению к людям.

Основное внимание враги Советской власти уделяют идейной обработке молодежи, вовлечению ее в организованную деятельность. И в установках закордонных центров, и в высказываниях националистических авторитетов многократно повторяется мысль, заложенная в одном из вражеских документов: «Задача состоит в том, чтобы взять под свое влияние молодежь. Надо, надо вырвать это самое дорогое у большевиков, а именно сознание молодежи».

Не случайно поэтому, что выявляемые органами государственной безопасности лица, допускающие националистические суждения и даже антисоветские действия, в большинстве своем — из молодежи.

К активной антисоветской деятельности националистам в ряде случаев удавалось привлечь тех, кто в прошлом был только случайным их пособником. В националистическую деятельность втягиваются также отдельные лица, ранее с антисоветскими организациями не связанные.

В планах антисоветской группы, созданной в Ивано-Франковской области одним из возвратившихся из заключения националистов, предусматривалось «расширять организацию путем вовлечения новых лиц, проводить агитационную работу среди населения в националистическом духе… для того чтобы в определенное время поднять народ на свержение Советской власти… Участникам (организации) по возможности вступать в комсомольские организации, Коммунистическую партию, для того чтобы замаскировать себя при проведении националистической деятельности».

По данным за 1962 год, среди известных органам государственной безопасности Украины враждебно, националистически настроенных лиц было:

• Репрессированных в свое время за враждебную деятельность бывших участников националистических организаций и вооруженных групп — 33 %

• Явившихся с повинной — 10%

• Бывших бандпособников, репрессированных за это — 17%

• Бывших бандпособников, не репрессированных — 16%

• Близких рбдственников ликвидированных в ходе борьбы или бежавших за кордон бандитов — 7%

• Лиц, связь которых в прошлом с националистическими организациями не установлена — 17 %.

Таким образом, среди лиц, допускающих в настоящее время враждебные проявления, бывших активных участников националистических организаций и вооруженных групп националистов оказалось меньше половины, третью часть составляют бывшие бандпособники (но теперь они уже стали активными участниками), а шестую часть — лица, ранее не причастные к антисоветской деятельности.

Из общего числа выявленных в 1954–1962 годах участников националистических групп примерно четвертую часть составляют возвратившиеся из мест заключения бывшие участники ОУН и половину — лица, впервые вставшие на путь антисоветской деятельности. Из привлеченных в 1961 году к уголовной ответственности за национализм две трети составляют лица в возрасте до 35 лет. Среди них преобладают работающие в промышленности, на строительстве.

На современном этапе антисоветская националистическая обработка направлена, как правило, на организационное оформление единомышленников, на создание подпольных групп, которые в свою очередь начинают вести активную пропагандистскую деятельность. Характерным в этом отношении является следующий пример.

В конце 1957 года в двух местах Кировоградской области были обнаружены антисоветские листовки, изготовленные с помощью множительного аппарата. Позже такие же листовки были обнаружены и в Ровенской области.

Оказалось, что с 1956 года существует сложившаяся еще в лагерях группа под названием «Объединение», основное ядро которой находится в Коми АССР. Участники ее проживают в Кировоградской, Ровенской, Львовской и некоторых других областях Украины. Группа имела свою программу, устав, клятву, много националистических рефератов. Все эти антисоветские документы хранились в тайниках. В г. Львове был организован нелегальный пункт связи.

Участники группы в своих антисоветских документах, а также листовках, которых было изготовлено более тысячи экземпляров, призывали к борьбе против партии, Советской власти. Участники группы в Коми АССР похитили типографский шрифт и намеревались переслать его на Украину.

Примерно в тот же период на базе другой лагерной группировки сформировалась антисоветская группа, участники которой после возвращения из заключения поселились в Ровенской, Волынской, Львовской, Хмельницкой и некоторых других областях.

Они вербовали новых участников, пытались создать в ряде районов подчиненные себе антисоветские звенья. Каждая из таких групп выискивала идейно неустойчивые элементы, соответствующим образом их обрабатывала и вербовала в свою организацию.

Современная тактика подрывной деятельности украинских националистов

В первых двух разделах настоящей главы уже затрагивались вопросы, касающиеся тактики украинских националистов в современных условиях. Здесь же будет рассказано об этом более подробно.

Органам государственной безопасности известны многие украинские националисты, которые в настоящее время не допускают антисоветских проявлений, не ведут открыто антисоветской пропаганды, но держат в зависимости группу соучастников по прошлой националистической деятельности, подчиняют их своему идейному влиянию. В разговорах с окружающими они не скрывают своего намерения в случае военного конфликта стрелять коммунистам в спину, дезорганизовать советский тыл и т. п.

Накапливание сил для осуществления враждебных замыслов путем подчинения своему влиянию старых националистических кадров и привлечения новых из среды идейно неустойчивой молодежи — это не очень эффектная внешне, но по существу очень опасная тактика.

Можно отметить и такую особенность поведения украинских националистов: большую активность проявляют те из них, которые поменяли место жительства или же, проживая в селах, работают на предприятиях близлежащих городов.

Из лиц, находящихся в оперативной проверке органов госбезопасности Украины по подозрению в групповой националистической деятельности, 50 % заняты в промышленности и на стройках, 30 % — работают в учреждениях, 11 % — в сельском хозяйстве и 9 % учатся или нигде не работают.

Это объясняется тем, что украинские националисты, как опытные враги Советского государства, считают, что им легче уйти из-под наблюдения органов госбезопасности в больших рабочих коллективах, в городах, чем в селе, где их все знают и где, возможно, сохранилась агентура органов госбезопасности еще со времени разгрома оуновских банд.

Играет здесь известную роль и то обстоятельство, что украинские националисты в своих селах хорошо знают настроения каждого, знают, кто их поддерживает, а кто настроен патриотически, поэтому им нет особой необходимости изучать, обрабатывать своих односельчан.

Когда же националист оказывается в коллективе предприятия, учреждения, политические убеждения членов которого ему неизвестны, он прибегает к «прощупыванию» окружающих и выявлению возможных сообщников. И, наконец, в проникновении в промышленные центры националистические авторитеты видят устранение многократно критиковавшейся ими ошибки бандеровцев, состоявшей в отсутствии прочной националистической базы в городах.

Украинские националисты не пытаются воссоздать единую националистическую организацию, понимая нереальность подобной затеи в наше время. Но очень активно идет процесс группирования националистических элементов, особенно в последние 2–3 года. В первые годы после возвращения из лагерей националисты рассчитывали на возобновление активной антисоветской работы, намереваясь придерживаться лагерных организационных связей. Своевременно принятые меры разрушили эти планы. Деятельность националистов начала складываться в непредвиденных ими условиях. Новые приемы антисоветской деятельности определили и новые формы контактов, хотя лагерные связи и связи соучастников, осужденных по одному делу, в значительной мере сохранились.

Группирование — это одна из наиболее отличительных особенностей тактики украинских буржуазных националистов в настоящее время. Она вытекает из главной установки бандитских главарей — накапливать силы для борьбы против Советской власти. В органы государственной безопасности поступают десятки сигналов о создании групп украинских националистов.

Группирование происходит как за счет сплочения старых националистов, так и за счет вербовки новых участников. Встречаются группы, состоящие из односельчан, националистов, проживающих в одном городе. Наряду с этим поступают данные о группировании лиц, проживающих в разных городах, областях и даже республиках. А некоторые группы поддерживают связь с националистами, находящимися даже в сопредельных странах народной демократии.

Особенностью вербовочной работы националистов является очень большая осторожность. Вербуются только те лица, в отношении которых у них есть полная уверенность, что даже в случае отказа от вступления в группу они не выдадут вербовщика. Обычно вербуются родственники и надежные личные друзья националистов.

Было бы наивно предполагать, что националистические группы возникают только в результате непосредственного враждебного воздействия бывших националистов, оставшихся на антисоветских позициях. К причинам возникновения националистических, антисоветских взглядов и группирования единомышленников следует отнести и враждебную пропаганду из-за кордона, чтение националистической литературы, доступ к которой в последние годы облегчился, рассказы бывших участников националистического подполья окружающим о прошлой антисоветской борьбе, а также непонимание неустойчивыми элементами некоторых моментов национальной политики Коммунистической партии, проявление отдельными работниками бестактности в практическом решении вопросов национальной политики.

Националисты не обязательно группируются вокруг идейно неразоружившихся бывших оуновцев. Встречаются нередко и группы, состоящие только из лиц, ранее не принимавших участия в антисоветской деятельности. Во многих случаях такие группы не имеют опытных руководителей, иногда их представители сами разыскивают бывших оуновцев, чтобы поучиться у них конспирации. Группы, состоящие из лиц, ранее не примыкавших к национализму, явление сравнительно распространенное.

Упоминавшаяся в предыдущем разделе настоящей главы группа «Объединение» состояла почти полностью из лиц, ранее занимавшихся антисоветской деятельностью и репрессированных органами Советской власти.

Вскрытая в 1961 году во Львовской области группа украинских националистов, называвшая себя «Украинский национальный комитет», включала и лиц, принимавших ранее участие в националистической деятельности, и тех, кто стал на путь антисоветской борьбы впервые. Первые попытки создания этой группы относятся к 1956 году. Участники группы жили в г. Львове, Ново-Ярычевском, Нестеровском и Бусском районах Львовской области. У участников группы изъято более 20 стволов огнестрельного оружия и до 10 кг типографского шрифта, приспособления для размножения антисоветской литературы. В Нестеровском районе был оборудован тайник для укрытия оружия и документов. Они намеревались приобрести взрывчатые вещества, совершать нападения на советских граждан.

Участники группы обнаружили явочную квартиру органов государственной безопасности в одном из населенных пунктов, установили оперативного работника и агента, встречавшихся на этой квартире. Националисты намеревались совершить налет на эту квартиру и уничтожить ее содержателя, агента и чекиста. Они изыскивали возможность к похищению из райаппарата КГБ данных об агентуре.

В 1960–1961 годах возникла националистическая группа интеллигентной украинской молодежи, ранее не связанной с националистическими организациями. Основные участники ее проживали в г. Львове, Глинянском, Радеховском и Перемышлянском районах Львовской области. В группу вербовались жители Волынской, Черновицкой. Хмельницкой, Житомирской, Черниговской областей. В их числе были работники прокуратуры, милиции, районных газет, учителя, адвокаты, агрономы. Среди них имелись члены партии и комсомола, но почти никто из них не только не дал отпора вербовщикам, но и не сообщил о происшедшем в соответствующие органы. Группа разработала «программу», в которой излагались принципы антисоветской деятельности и «конечная цель» — создание «самостийной Украины». Понимая, что украинский национализм в глазах народа безнадежно скомпрометирован, руководители группы условились, что «о конечной цели» должны знать только они, а среди «широких масс» было решено вести агитацию за «демократизацию общественной жизни», за создание новых «партий» и т. п.

Участники группы после некоторых споров договорились, что выступать перед окружением с открытым осуждением марксизма-ленинизма они не будут, ибо «марксистско-ленинское учение пользуется большим уважением и чем дальше, тем больше завоевывает себе сторонников». Поэтому они собирались проповедывать антинаучные, антисоветские взгляды, выдавая их за марксистские.

Нередко главари националистических групп рассматривают свою организацию как основу для создания политической партии с программой и уставом.

Например, в 1957–1958 годах в Ивано-Франковской области была создана националистическая группа, именовавшая себя партией. Она провела несколько «съездов». Был выработан устав, текст клятвы, написан ряд националистических рефератов. Принимались меры к установлению контакта с националистами, высланными в Коми АССР. Приобреталось оружие. Участники группы усиленно обрабатывали молодежь в антисоветском духе, вовлекая ее в организацию.

В конце 1961 — начале 1962 года в Ровенской области один из работников районного учреждения — скрытый националист Сулима, пролезший в КПСС, пытался объединить в подпольную националистическую группу своих знакомых, разделявших его антисоветские взгляды, из Черновицкой, Ивано-Франковской и Ровенской областей. Обрабатывая этих лиц в антисоветском духе, он извращал советскую действительность, а еще имеющиеся у нас недостатки преподносил как результат неправильного руководства государством со стороны партии и правительства. Сулима ратовал за многопартийную систему, за автономность органов печати, вынашивал террористические намерения.

В своем большинстве националистические группы строго придерживаются установки на всемерное сохранение кадров для будущей активной борьбы, когда, как они надеются, сложатся более благоприятные обстоятельства. Но некоторые группы националистов немедленно включаются в подрывную, в частности диверсионную деятельность. Об этом свидетельствует следующий факт.

В 1958–1959 годах в Нестеровском районе Львовской области была создана из сельской молодежи группа националистов имени Степана Бандеры. Участники группы провели несколько нелегальных сборищ, сговорились пропагандировать деятельность украинских националистов, изготовлять листовки, приобретать оружие, уничтожать колхозное имущество, расправляться с сельскими активистами. В ноябре 1960 года один из них поджег скирду колхозной соломы. Группа дважды изготовляла и распространяла листовки.

При оценке характера деятельности украинских националистов следует учитывать, что органы госбезопасности реализуют, как правило, агентурные разработки на лиц и группы, совершающие открытые враждебные действия. Те же, которые открытых антисоветских проявлений не допускают, а занимаются сколачиванием враждебных сил, редко привлекаются к ответственности. Еще сложнее изучать деятельность бывших главарей и лагерных авторитетов, которые, как правило, не совершают уголовно наказуемых поступков, но ведут большую организаторскую работу. Эта их деятельность фиксируется слабо, трудно поддается контролю органов госбезопасности, на большинство таких лиц заведены не агентурные разработки, а наблюдательные дела. Организационные связи лиц, проходящих по наблюдательным делам, к сожалению, в большинстве своем изучаются плохо.

Характерна еще одна особенность организационной тактики украинских националистов. В большинстве случаев создававшиеся националистами группы, даже самые мелкие, именовались партиями, союзами, объединениями. При вербовке новых участников вербовщики шли на прямой обман, убеждая их в существовании центра «партии», находящегося в каком-либо крупном городе, в многочисленности ее участников, хотя в действительности никакого центра не было, а вся «партия» состояла из нескольких соучастников или, в крайнем случае, нескольких десятков человек. Следует отметить, что в последнее время создавались группы несколько крупнее, чем в первый период после возвращения отбывших наказание националистов из лагерей.

Одной из отличительных особенностей организационной деятельности националистических групп, возникших в стране, является также их стремление связаться с националистическими центрами и группами, имеющимися за кордоном. Известны случаи нелегального ухода украинских националистов за кордон, невозвращения на родину из туристских поездок, направления ими писем в адреса антисоветских радиостанций и издательств для передачи националистическим главарям или иностранным разведкам.

Закордонные центры со своей стороны также пытаются восстановить связь с украинскими националистами. Антисоветские эмигрантские группы стремятся набить себе цену перед разведками, «доказывая», что имеют связь с Советским Союзом, располагают в СССР людской базой, на которую может опереться в своих широких подрывных планах международная реакция. Известно, что в ходе разгрома организованного подполья на Украине связи с закордоном были прерваны. Сейчас эмигрантские центры, особенно бандеровцы, мельниковцы, а также главари из группы Лебедя, настойчиво ищут возможности для восстановления связей с лицами, которые могли бы сыграть роль ядра, вокруг которого в нужный момент объединятся другие антисоветские элементы.

Для восстановления организационных связей широко используется почтовая переписка с применением условностей и тайнописи. Органы госбезопасности контролируют переписку ряда националистических главарей с их связями на Украине.

Для восстановления связи с бывшими участниками подполья националисты используют личные встречи за кордоном. Известны случаи приезда представителей эмигрантских националистических центров в ПНР, ЧССР и другие сопредельные страны, куда они вызывали на свидание своих соучастников по прошлой антисоветской деятельности. Для изучения оставшихся на Украине связей закордонные центры используют также встречи с советскими гражданами, выезжающими в краткосрочные командировки в капиталистические страны.

Отдельные националистически настроенные лица, осевшие в Польше, Чехословакии, выполняют роль связных между враждебными элементами, проживающими в СССР, и центрами антисоветской эмиграции. Туризм, научные и культурные связи также используются националистами для восстановления организационных связей.

Таким образом, у украинских националистов появился ряд новых возможностей для установления связи друг с другом как на Украине, так и за кордоном.

Пользуясь постоянными и случайными каналами связи, главари закордонных эмигрантских организаций стремятся навязать националистическим элементам, проживающим на Украине, свои установки относительно организации и тактики подрывной деятельности.

Известно, что в первое время после возвращения из лаге рей освобожденные по амнистии националисты в своей подрывной деятельности руководствовались в основном собственными соображениями, диктуемыми зачастую чувством мести. Многие враждебно настроенные националисты, вернувшись из лагерей, начали совершать террористические акты, поджигать дома сельских активистов, распространять антисоветские листовки и т. д. Под их воздействием кое-где активизировали антисоветскую деятельность и другие националистические элементы, особенно из числа явившихся с повинной участников вооруженного националистического подполья.

Число антисоветских проявлений (убийств сельских активистов, поджогов и других вражеских актов), главным образом в западных областях Украинской ССР, в 1956 году возросло по сравнению с 1955 годом почти в три раза, причем убийств и покушений на убийство советских граждан во второй половине 1956 года было совершено втрое больше, чем в первом полугодии.

В 1956 году на Украине было зафиксировано более двухсот случаев распространения националистических листовок, содержащих клевету на советскую действительность и призывы к свержению существующего строя. Выявлено свыше тысячи анонимных документов с угрозами по адресу советских и партийных работников. Часть этих документов, как установлено, была изготовлена возвратившимися из заключения националистами.

Но вскоре число дерзких враждебных проявлений сократилось. Это объяснялось тем, что значительная часть возвратившихся из заключения с враждебными намерениями националистов изменила свои взгляды под влиянием советской действительности. Многие из них раньше ни одного дня не жили в условиях Советской власти, потому что с приходом наших войск ушли в подполье, «на борьбу с Советами». Встретившись с жизнью лицом к лицу, они поняли, что главари их обманули, оклеветали Советскую власть.

К тому же обстановка в западных областях Украины, не говоря уже о восточных, не благоприятствовала развертыванию активной подрывной деятельности националистов. Население отвергало идеи буржуазного национализма, враждебно относилось к националистам, осуждало их преступные действия, обращалось с просьбами о выселении с Украины тех, кто не изменил своего отношения к Советской власти (некоторые националисты были в административном порядке выселены). Все это, а также меры, принятые партийными и общественными организациями, органами госбезопасности, способствовали резкому сокращению числа активных антисоветских проявлений националистов.

Но, как уже было сказано, сокращение числа активных враждебных проявлений еще не означает, что националисты отказались от антисоветской борьбы. По мнению наиболее авторитетных из них, сейчас не время для открытой антисоветской борьбы, главное состоит в накоплении сил, в упрочении организационных связей внутри страны и с закордоном.

Враждебные элементы из числа бывших оуновцев, которые по различным причинам в последние годы живут в восточных областях Украины, особенно в Донбассе, Приднепровье, или остались в районах бывшего заключения, спецпоселения на севере и на востоке страны, в своей антисоветской деятельности ориентируются на западные области Украины. Большинство известных органам госбезопасности групп тайно занимается антисоветской пропагандой, приобретением оружия, вынашивает намерения бороться за свержение существующего строя.

В то же время не все националисты сходятся во взглядах на тактику борьбы. Отдельные из них считают, что нельзя постоянно сидеть «без дела», и время от времени совершают враждебные акты. А некоторые, хотя и немногие, украинские националисты систематически совершают дерзкие антисоветские вылазки — покушения на сельский актив, убийства, поджоги, вывешивание националистических флагов.

Иногда враждебно настроенные элементы совершают хулиганские нападения на активистов, избивают их, бьют окна в домах и т. д. Часто о таких случаях жители никому не сообщают. Так, в селе Вербица Ходоровского района Львовской области группа бывших бандитов более года терроризировала активистов села, но об этом никто не сообщал в соответствующие органы. Обстановка в селе оздоровилась после того, как группа была раскрыта и участники ее арестованы за проведение активной антисоветской деятельности.

Такая же группа в 1961 году действовала в Теребовлянском районе Тернопольской области. Ее участники (из числа сельской молодежи) грабили магазин, трижды устраивали засады для нападения на председателя колхоза и директора школы. Близким знакомым националисты давали читать сброшенную с воздушных шаров антисоветскую литературу, собирали деньги, чтобы приобрести машинку для печатания листовок.

До последнего времени в УССР встречаются случаи распространения антисоветских листовок националистического характера. В 1961–1962 годах националистические листовки распространялись в Винницкой, Запорожской, Ровенской, Ивано-Франковской, Сумской, Тернопольской, Черновицкой областях. Следует отметить, что общее число националистических листовок, распространенных в западных областях Украины, сравнительно невелико. Количество других враждебных проявлений также незначительно и возрастает только в периоды осложнения международной обстановки.

Все планы своей антисоветской деятельности националисты непосредственно связывают с международной обстановкой, с возможностью ее обострения и ухудшения. А о Третьей мировой войне националисты мечтают как о высшем человеческом счастье. Главари национализма считают, что без войны не может быть условий для широкой, активной антисоветской деятельности. По их мнению, националисты в 1945–1950 годах просто потерпели очередное поражение в борьбе с Советский властью, как это было в 1917–1920 годах, но еще наступит время для нового развертывания националистической борьбы. Они считают, что военное столкновение между Советским Союзом и империалистическими государствами неизбежно, и надеются на поражение Советского Союза в будущей войне. Этим объясняется, что националисты сразу же реагируют на все изменения в международной обстановке, а усиление борьбы с Советской властью приурочивают к моментам обострения отношении между двумя социальными системами — социалистической и капиталистической.

В беседе с агентом органов государственной безопасности разрабатываемый Донецким управлением националист С. заявил: «Если начнется война, я ни одной минуты не задержусь в Макеевке: сразу нож в карман — и пошел. Нужно идти группой, чтобы, если будет нужно, нанести удар и пробиться. Оружие мы достанем в первый же день войны.

Тот, кто первый из нас узнает о начале войны, должен немедленно оповестить об этом остальных, после чего нужно сразу же уходить из дому к своим знакомым».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.