Броневики конструкции штабс-капитана Мгеброва
Броневики конструкции штабс-капитана Мгеброва
Из всех русских конструкторов броневых машин Первой мировой войны наиболее известным (даже в советское время) был штабс-капитан Мгебров[9]. Во всяком случае, в большинстве работ, посвященных броневым машинам этого периода, непременно упоминался Мгебров и его броневик на шасси «Рено», при этом в качестве характерной особенности обязательно указывали остроносую форму бронекорпуса, улучшающую пулестойкость. Однако, как следует из документов, «изюминкой» бронемашин конструкции Мгеброва было не это. Кроме того, по его проекту забронировали не одну машину, а шестнадцать.
Цех Ижорского завода, 1915 год. На заднем плане броневики, бронируемые по проекту штабс-капитана Мгеброва, на переднем перебронируемый «Остин» 1-й серии (РГАКФД СПБ).
Судя по всему, конструкцию своей бронировки Мгебров разработал в конце 1914 — начале 1915 года, после того как военные признали непригодными для боевого использования машины разведывательной команды подполковника Чемерзина. При этом Мгебров предложил владельцу и жертвователю автомобилей В. Меркульеву забронировать машины по своему проекту, после чего броневики предполагалось направить на формирование одного из автопулеметных взводов. Видимо, эта идея пришлась по душе Меркульеву, так как уже 6 февраля 1915 года он направил на имя начальника ГВТУ следующее письмо:
«Имею честь доложить, что при переговорах с штабс-капитаном Мгебровым было предложено поставить на принадлежащем мне и жертвуемом мною в собственность Правительства без каких-либо вознаграждений автомобиле марки „Бенц“ в 100 л.с. брони Ижорского завода в 7 мм, то есть абсолютно непробиваемой ни с какой дистанции ружейными пулями, стоимостью с установкой, запчастями и механизмами в 4000 рублей при приблизительном подсчете веса брони в 1 тонну.
На даденный Правительством автомобиль американской марки в 100 сил („Пирс-Арроу“. — Прим. автора) я ставлю на тех же условиях такую же броню, как и на принадлежащих мне.
Цех Ижорского завода, в котором бронируются машины по проекту штабс-капитана Мгеброва. 1915 год (РГАКФД СПБ).
На машину „Бенц“ в 150 л.с. брони совсем не ставить, так как ее легкая конструкция не может вынести какой-ли-бо перегрузки. А если Комиссия признает ее конструкцию вообще неудобной для грунтовых дорог, то я охотно вместо этой машины дам другую, с меньшими силами, но с более прочной конструкцией, которую тоже можно было бы бронировать, и даю для нее, если потребуется, за свой счет соответствующую броню.
Эти автомобили со всеми частями и механизмами, после приемки от меня Комиссией, я жертвую в полную собственность Военному Ведомству безо всякого для меня вознаграждения, для каких угодно боевых целей в Действующей Армии.
Как конструкцию бронировки, так и завод или мастерские, где они будут бронироваться, я позволю себе просить ГВТУ назначить по своему усмотрению».
В апреле 1915 года мастерские Военной автошколы в Петрограде приступили к изготовлению 5 бронемашин по проекту (или как значилось в документах того времени, по системе) штабс-капитана Мгеброва: 100-сильных «Бенца» и «Пирс-Арроу», 1,5-тонного грузовика «Уайт», «Изота-Фраскини», «Руссо-Балт» тип Е. Первые три машины бронировались на средства В. Меркульева, при этом грузовик «Уайт» он пожертвовал вместо двухместного 150-сильного гоночного «Бенца», признанного непригодным для бронирования.
Броневик «Изотта-Фраскини» был куплен комиссией полковника Секретева в Англии у фирмы «Чарлез Джаррот и Виллан Леттс». Эта машина имела свою историю.
В конце 1912 года итальянские военные заказали автомобильному заводу «Изота-Фраскини» в Милане (Fabbrica Automobili Isotta Fraschini) два броневика для использования их в Северной Африке. В этот момент между Италией и Турцией были напряженные отношения, и машины предполагалось использовать для защиты коммуникаций в колониях.
Цех Ижорского завода. 1915 год. В центре слева — штабс-капитан В. Мгебров (РГАКФД СПБ).
Бронировка грузовика «Уайт» (слева) и перебронировка «Остина» 1-й серии на Ижорском заводе. 1915 год (РГАКФД СПБ).
Бронировка велась по проекту инженера Д. Каттанео, а в качестве базы использовали 4-тонные грузовые шасси «Изотта-Фраскини» 16А. Для повышения маневренных качеств машин на них установили 100 (по другим данным, 120) — сильные двигатели с гоночных машин той же фирмы. Два броневика изготовили в начале 1913 года, они защищались броней толщиной в 3–5 мм и имели вооружение из двух пулеметов — один во вращающейся башне, другой в корме корпуса. Между собой броневики различались рядом деталей (например, на одном башня была цилиндрическая, на втором — граненая и т. п.). Одна машина была отправлена в Северную Африку, а вторую в 1914 году приобрела фирма Ч. Джаррота. Последний, после неудачной попытки продать броневик британскому Департаменту морской авиации (в то время бронеавтомобили находились в его ведении), предложил его комиссии полковника Секретева. После кратких переговоров 2 октября 1914 года между русскими представителями и фирмой Джаррота был подписан договор, и в декабре 1914 года бронемашина «Изотта-Фраскини» прибыла в Россию. Признанный непригодным для использования на фронте в «своем настоящем виде», броневик по просьбе штабс-капитана Мгеброва передали в его распоряжение для переделки и бронировки.
Бронеавтомобиль «Уайт» во дворе Ижорского завода. 1915 год. Хорошо видна задняя башня для 37-мм пушки (фото из коллекции С. Ромадина).
Что касается «Руссо-Балта» тип Е (шасси № 442), то бронировка этого автомобиля началась еще в конце 1914 года мастерскими Учебной автомобильной роты (позже переформированной в Военную автошколу) на средства 125-го Курского пехотного полка 32-й пехотной дивизии. Впоследствии броневик предполагалось использовать для нужд этой части.
К концу апреля бронеавтомобиль, получивший название «Курянин», был готов, после чего по решению ГВТУ его передали Мгеброву для бронирования по проекту последнего. Это вызвало недовольство командира 32-й пехотной дивизии полковника Середина, который 7 мая 1915 года направил в ГВТУ следующее письмо:
«125-м Курским пехотным полком заказан Учебной автомобильной роте блиндированный автомобиль, готовый к 4 мая. По сведениям, полученным командиром полка, этот автомобиль отбирается для нужд Военного Министерства.
Бронеавтомобиль „Пирс-Арроу“, забронированный по проекту штабс-капитана Мгеброва (фото из коллекции С. Ромадина).
Усиленно прошу ходатайствовать о том, чтобы оставить автомобиль полку Деньги за него полком уплачены».
В ответ на это ГВТУ заверило Середина, что, как только «Руссо-Балт» будет перебронирован, его сразу же передадут в распоряжение 125-го пехотного полка.
Такой пестрый парк автомобилей, выделенных для бронирования по проекту штабс-капитана Мгеброва, объяснялся просто — к весне 1915 года армия испытывала катастрофический недостаток автотранспорта, и для изготовления бронемашин ГВТУ приходилось, что называется, изыскивать скрытые резервы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что решено было использовать 11 шасси полубронированных машин «Рено», прибывающих из Франции.
К этому же времени стало ясно, что мастерские Военной автошколы не смогут справиться с бронировкой по проекту штабс-капитана Мгеброва из-за ее сложности. Поэтому 8 июня 1915 года ГВТУ заключило с Ижорским заводом договор на изготовление пяти бронемашин на шасси «Бенц», «Пирс-Арроу», «Уайт», «Изотта-Фраскини» и «Руссо-Балт» тип Е, а в июле того же года — на бронировку 11 «Рено». Правда, из-за загруженности завода и затяжки подготовки рабочих чертежей (они выполнялись Военной автошколой под руководством штабс-капитана Мгеброва, после гибели которого 21 августа 1915 года работы приостановились) изготовление бронемашин началось только в середине сентября.
Первый бронеавтомобиль «Рено», забронированный по проекту штабс-капитана Мгеброва. Весна 1916 года (АСКМ).
2 сентября 1915 года технический отдел ГВТУ рассмотрел представленный генерал-майором Секретевым проект бронировки, разработанный штабс-капитаном Мгебровым. В протоколе заседания говорилось:
«Отличительными качествами бронированного автомобиля является следующее:
1. автомобиль предназначен для шоссейных дорог;
2. он удовлетворяет заданиям Главного управления Генерального Штаба (журнал Технического комитета от 31 августа сего года за № 810).
3. бронировка его состоит из 7 м/м брони, не пробиваемой с расстояния 75 шагов, которой защищены все жизненные части автомобиля;
4. впервые осуществлена идея устройства одной вращающейся башни с двумя пулеметами, сконструированная так, что достигается независимый обстрел обоих пулеметов и, кроме того, в любой точке можно сосредоточить одновременный огонь обоих пулеметов. В башне имеется помещение и для офицера, руководящего обстрелом;
5. вес автомобиля несколько больший, чем у обычных бронированных автомобилей, это потребовало усиления шасси, выработанного на опытах.
На основании вышеизложенного генерал-майор Секретев находит, что бронированный автомобиль штабс-капитана Мгеброва заслуживает осуществления».
Продольный разрез броневого автомобиля «Рено» с башней конструкции штабс-капитана Мгеброва (РГВИА).
Таким образом, из доклада следует, что «изюминкой» бронемашин конструкции Мгеброва была башня с вооружением. Она имела довольно сложную форму, в плане напоминающую карточную масть «черви» и намертво приклепывалась к круглому подбашенному листу. Последний при помощи стоек соединялся с полом боевого отделения, который опирался на четыре вращающихся чугунных ролика. Для того чтобы башню, имевшую массу 122 пуда 38 фунтов (1967 кг) можно было вращать вручную (а другого способа тогда не было) Мгебров разработал конструкцию специальной пяты, игравшей роль оси вращения и принимавшей на себя часть нагрузки. На пяте располагалось неподвижное зубчатое колесо большого диаметра, по которому обкатывалась небольшая шестерня, ось которой проходила через стойку и заканчивалась штурвалом. К стойке же крепилось сиденье командира, в распоряжении которого имелась командирская башенка с прорезями, наблюдая через которые за полем боя он мог поворачивать башню в нужную сторону. Сиденья пулеметчиков крепились к подвижным стойкам, установленным на полу. За счет больших амбразур, закрытых броневыми заслонками, каждый пулемет имел сектор обстрела от О до 90 градусов, то есть без поворота башни могли вести огонь на обе стороны. Для связи командира броневика с шофером имелась переговорная труба корабельного типа.
Все бронеавтомобили, забронированные по проекту штабс-капитана Мгеброва, имели такую башню весьма оригинальной конструкции. Кроме того, на всех машинах броневые листы корпуса устанавливались под большими углами наклона к вертикали для повышения пулестойкости.
Бронеавтомобиль «Уайт» 29-го автопулеметного взвода на Юго-Западном фронте.
Лето 1917 года. На лобовом листе круглая кокарда цветов российского флага (АСКМ).
Немцы на захваченном двухбашенном «Рено».
Весна 1918 года (фото и з архива Я. Магнуского).
В этом отношении особенно выделялись «Рено», у которых радиатор размещался за двигателем — за счет этого корпуса этих броневиков имели довольно оригинальную клиновидную форму Все машины, изготовленные по проекту Мгеброва, имели две двери — в левом борту и в корме корпуса. В боевых условиях водитель мог наблюдать за дорогой через лючки особой конструкции, в открытом положении имевшими защиту сверху и с боков. В целом бронемашины конструкции Мгеброва имели новаторскую по тем временам компоновку. К их недостаткам следует отнести использование в качестве базовых легковых или гоночных шасси («Бенц», «Пирс-Арроу» и «Рено»), которые оказались сильно перегруженными.
Первыми из мгебровских броневиков были готовы «Бенц», «Пирс-Арроу» и «Уайт», изготовление которых велось за счет русского патриота Виктора Меркульева. Уже 17 сентября 1915 года Запасная броневая рота начала формирование 29-го автопулеметного взвода, в состав которого вошли эти машины. При этом «Уайт», помимо двухпулеметной башни конструкции Мгеброва имел кормовую цилиндрическую башню с 37-мм пушкой Гочкиса. Этот бронеавтомобиль использовался в 29-м взводе в качестве пушечной машины. К началу ноября броневики «Бенц», «Пирс-Арроу» и «Уайт» были готовы, и 21 ноября 1915 года 29-й автопулеметный взвод убыл из Петрограда в Тифлис в распоряжение штаба Кавказской армии.
Передача двухбашенного «Рено» Бельгийскому броневому дивизиону.
Осень 1916 года (фото и з архива Я. Магнуского).
К июню 1916 года все бронемашины вернулись для ремонта в Петроград. Осмотрев их, Комиссия по бронеавтомобилям приняла решение отправить «Уайт» и «Пирс-Арроу» обратно на фронт, после приведения их в порядок, а «Бенц», шасси которого оказалось сильно перегруженным, переставить на железнодорожный ход и использование его в качестве бронедрезины. В конце февраля 1917 года броневик прибыл в Савелово, во 2-й коренной парк полевых железных дорог. Здесь с машины сняли двигатель, которые предполагалось установить на бронедрезину 2-й Заамурской железнодорожной бригадой. Дальнейшая судьба «Бенца» автору неизвестна.
Броневой автомобиль «Изотта-Фраскини», перебронированный по проекту штабс-капитана Мгеброва, вид слева. Июнь 1916 года (АСКМ).
«Пирс-Арроу» и «Уайт» весной 1917 года были переброшены на Юго-Западный фронт и участвовали в летних боях на Юго-Западном фронте. Дальнейшие следы машин теряются.
К концу 1915 года был готов броневик «Руссо-Балт» тип Е, отправленный на фронт в состав 125-го пехотного Курского полка в январе 1916-го. Сведений о его использовании автору найти не удалось, известно только, что 14 мая 1917 года машину отправили на ремонт в мастерские Запасного броневого дивизиона, где она находилась как минимум до 10 октября того же года. Дальнейший след бронеавтомобиля «Курянин» теряется и вновь возникает в списке броневых машин, находящихся на 1-м Броневом танко-автомобильном ремонтном заводе в Москве (бывший «Руссо-Балт» в Филях) на 3 января 1922 года.
Общий вид броневика «Изотта-Фраскини». Офицерская стрелковая школа, июнь 1916 года (АСКМ).
Что касается бронемашин «Рено» и «Изотта-Фраскини», то работы по их изготовлению затянулись, так как договор на изготовление броневиков между ГВТУ и Ижорским заводом был подписан только 19 сентября 1915 года. 31 марта 1916 года начальник Военной автошколы генерал-майор Секретев докладывал начальнику технического отдела ГВТУ:
«Из переданных согласно разрешения Начальника Главного Военно-Технического Управления Ижорскому заводу для бронирования по системе штабс-капитана Мгеброва 12 автомобилей (11 шасси „Рено“ и 1 шасси „Изотта-Фраскини“), 4 снабженные броневым прикрытием и частями внутреннего устройства уже поступили в мастерскую Броневого Отдела Школы, где и заканчиваются оборудованием. Предполагаемый срок выпуска этих автомобилей 1–20 апреля сего года.
Остальные 8 автомобилей находятся еще на Ижорском заводе в период окончания установки броневого покрытия и некоторых переделок таковых; срок их полной готовности может быть определен концом мая или началом июня месяцев сего года».
10 мая 1916 года Ижорский завод сдал последний броневик, после чего был подписан акт об окончательной приемке 11 бронемашин «Рено» (шасси № 46384, 46645, 46610, 46638, 46643, 46639, 46609, 46651, 46379 и 46604) и «Изотта-Фраскини» (шасси № 5641).
Еще до окончательной сдачи — 30 апреля 1916 года — Комиссия по броневым автомобилям провела испытание одной бронемашины «Рено». Результаты их оказались неутешительными — броневик оказался сильно перегруженным: «Скорость автомобиля по плоской и ровной дороге доходила до 55 верст в час. На 41-й версте испытание пришлось прекратить из-за металлического стука, вызванного поломкой двух зубцов малой ведущей шестерни дифференциала.
Солдаты у бронемашины „Изотта-Фраскини“. Офицерская стрелковая школа, июнь 1916 года (АСКМ).
Вывод: броневой автомобиль перегружен, в настоящем виде не может быть рекомендован для ответственной работы на фронте. Испытание проводилось при полной нагрузке в пять человек плюс 19 пудов добавочного груза».
Для уменьшения перегрузки бронемашин начальник броневого отдела Военной автомобильной школы капитан Баженов разработал проект снижения их массы, заключавшийся в следующем:
«Желательно попытаться облегчить автомобиль, сохранив по возможности большую часть броневого корпуса. Этого можно достигнуть за счет уменьшения до четырех человек экипажа и замены всей вращающейся части бронировки с механизмами горизонтальным покрытием с двумя башнями (по типу „Жаррот“). При этом перегрузка с 68 пудов 28 фунтов (1099 кг) в настоящем виде (вес шасси 38 пудов 10 фунтов) уменьшится до 26 пудов 30 фунтов (428 кг)…
Внутри основной башни устраняются как вращающийся пол, со всеми его механизмами, так и все стойки и укрепления подвижных башен к вращающемуся полу. Устраняются также пулеметные стойки (пулеметы укрепляются к броне башен), сиденья для пулеметов предполагается подвешивать к вращающейся башне, в месте, противоположном укреплению пулемета…
Комиссия признала такую переделку вполне желательной. Эта работа будет закончена к концу июля».
Переделка «Рено» завершилась к сентябрю 1916 года. Правда, как показали испытания, эти броневики все же были перегружены, но, несмотря на это, осенью машины стали отправлять на фронт. Первой частью, получившей мгебровский «Рено» (шасси № 46384), видимо, стал Бельгийский броневой дивизион, входивший в состав 7-й армии Юго-Западного фронта. Акт на приемку машины был подписан 30 сентября 1916 года.
Броневой автомобиль «Изотта-Фраскини» перед началом испытаний.
Офицерская стрелковая школа, июнь 1916 года (АСКМ).
Броневой автомобиль «Изотта-Фраскини», перебронированный по проекту штабс-капитана Мгеброва, вид справа. Июнь 1916 года (АСКМ).
По состоянию на 1 мая 1917 года на Юго-Западном фронте имелось всего 3 «Рено», правда, в каких дивизионах, помимо Бельгийского, автору неизвестно. Эти броневики использовались и во время гражданской войны. На 10 декабря 1929 года в Красной Армии еще имелось четыре машины этого типа.
Последним, и наиболее удачным, из бронеавтомобилей штабс-капитана Мгеброва, был броневик «Изотта-Фраскини». Связано это было с использованием в качестве базы 4-тонного грузового шасси с мощным 120-сильным двигателем. Испытание броневика прошло 4 июня 1916 года и показало хорошие результаты:
«Боевая нагрузка машины — 44 пуда, в том числе 4 человека команды. Общий вес без боевой нагрузки 274 пуда 32 фунта (5088 кг), нагрузка на переднюю ось 169 пудов 36 фунтов, на заднюю ось 169 пудов 36 фунтов. Общая протяженность пробега составляла около 120 верст.
Состояние дороги очень хорошее, автомобиль развивал скорость до 60 верст в час, средняя скорость 35 верст в час. Кипение воды в радиаторе не наблюдалось, подъемы и спуски бронеавтомобиль брал вполне удовлетворительно. На больших ухабах дороги наблюдались удары сплошных шин задних колес о кожух, предохраняющий от попадания грязи внутрь броневого кузова…
Бронеавтомобиль „Череп“ на шасси „Изотта-Фраскини“ после ремонта в Саратове.
Весна 1919 года (РГАКФД).
При испытании пулеметов стрельбой исследовались максимальные и минимальные радиусы обстрела, которые составляют 2200 и 20 шагов (1540 и 14 метров соответственно. — Прим. автора)». Вскоре броневик, получивший весьма оригинальное название «Череп», отправили на Юго-Западный фронт, но в состав какого взвода, установить пока не удалось. Следы машины теряются вплоть до начала гражданской войны, а «всплывает» она уже в 1919 году. В сводке от 3 февраля 1919 года 5-го автобронеотряда красных, действовавшего в составе 4-й армии Восточного фронта говорится: «…Бывший на фронте бронеавтомобиль „Череп“ в ноябре прошлого года (т. е. 1918-го. — Прим. автора) был отправлен в ремонт в г. Саратов». Затем броневик включили в состав 41-го автобронеотряда, и летом 1919 года при отступлении красных со станции Шипово он был «взорван и оставлен».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.