«Фаустники»

«Фаустники»

Одной из острых проблем, возникших перед Красной Армией в 1945 г., стало массовое применение противником ручного противотанкового оружия. Сорок пятый настолько прочно ассоциируется с фаустпатронами, что имеет смысл посвятить этому вопросу отдельный раздел. Динамореактивные гранатометы фаустпатрон («панцерфауст») и вооруженные ими солдаты – «фаустники» – стали головной болью советских танкистов и пехотинцев. Последнее отнюдь не оговорка: гранатометы активно использовались немцами как «карманная артиллерия» мелких подразделений. Ввиду большого веса боевой части фаустпатроны обладали заметным разрушительным действием. Массовое применение фаустпатронов наблюдалось уже в первые дни Висло-Одерской операции и достигло пика в боях за немецкие города в феврале – марте 1945 г.

Однако на долю «фаустников» приходилась все же куда меньшая часть потерь, чем на артиллерийский огонь. По статистике, собранной на 1-м Украинском фронте за период с 12 января по 5 апреля 1945 г., наблюдалась следующая картина. Из числа 37 потерянных фронтом ИС-2 25 машин было поражено артснарядами, 5 фаустпатронами и 7 подорвались на минах. Из числа 1235 потерянных войсками Т-34 1072 было поражено артснарядами (в основном 88-мм), 115 фаустпатронами, 33 авиапушками, 13 подорвались на минах и 4 было разбито авиабомбами. Столь же массовая, как Т-34, самоходная установка СУ-76 демонстрировала схожую картину: 296 САУ были поражены артиллерией, 16 фаустпатронами, 3 авиапушками, 8 подорвались на минах и 4 разбито авиабомбами. Как мы видим, фаустпатроны существенно отставали от огня артиллерии в качестве причины потерь советских танков. Огнем артиллерии (точнее, огнем танковых и противотанковых пушек) было поражено в 5–10 раз больше танков, чем «фаустниками». Другой вопрос, что говорили о них, в отличие от привычных «болванок», намного больше. Вследствие этого могло создаться впечатление о решающей роли ручного противотанкового оружия в борьбе с советской бронетехникой в последние месяцы войны.

Однако, несомненно, фаустпатроны стали важным моральным фактором, сковывавшим действия танковых частей в борьбе за города. Не в последнюю очередь потому, что попадания «фаустов» чаще всего приводили к гибели экипажа.

Может возникнуть закономерный вопрос: «Почему не получили широкого распространения противокумулятивные экраны на танках и САУ?» Опыт-то был получен еще в январе – марте 1945 г. Соответствующая доработка танков перед Берлинской операцией теоретически могла снизить потери бронетехники от фаустпатронов. Якобы экипажи были вынуждены самостоятельно приваривать к танкам кроватные сетки. Однако такая возможность спасти жизни танкистов существует только теоретически. Испытания экранов проводились, но результаты этих испытаний были разочаровывающими. Разумеется, ни о каких кроватных сетках не могло быть и речи. Такая сетка слишком мягкая и при попадании гранаты фаустпатрона просто промнется до брони.

Фольксштурмист рассматривает пробоины от «фаустпатронов» в бортах башни и корпуса советского танка Т-34-85

Во 2-й гв. танковой армии проходили испытания сетчатые экраны, набранные из стального прутка диаметром 4 мм с шагом 40 мм. Получившаяся сетка укреплялась на кронштейне на расстоянии 600 мм от борта танка. Результаты испытаний были следующими:

«Выстрел из фауста «2» (модернизированный фаустпатрон для тяжелых танков) производился по танку с расстояния 12 метров [типичной дистанции применения этого оружия в уличном бою. – А.И. ]. В результате выстрела поверхность сетки была разорвана на площади 4200 кв. см и имела прогиб в сторону брони. Пробоина в наклонном листе борта танка была сквозной, эллипсной формы, с малой осью, равной 30 мм. Отверстие на внутренней стороне брони отклонений в размерах не имело» [58].

«Модернизированный фаустпатрон» – это «Panzerfaust 60M» или «Panzerfaust 100M». Вторым вариантом экрана, испытанного управлением бронетанкового снабжения и ремонта 2-й гв. танковой армии, был стальной лист толщиной 1,5 мм, укрепленный так же, как сетка. «Выстрелом из фауста «2» с того же расстояния лист был разорван, пробоина в нижней части башни была сквозной, круглого сечения, диаметром 30 мм»[59].

Последний эксперимент был воспроизведен на НИИ БТ полигоне в Кубинке обстрелом оснащенного штатными экранами-«шурценами» трофейного танка Pz.Kpfw.IV. Попадание фаустпатрона (судя по прилагавшемуся к отчету снимку «Panzerfaust 60M» или «Panzerfaust 100M») в экран привело к его разрушению и поражению башни танка. Кумулятивная струя пробила башню Pz.Kpfw.IV от борта до борта насквозь.

Некоторый эффект от преждевременного срабатывания фаустпатрона все же наблюдался. Если граната фаустпатрона попадала в неэкранированный танк, то диаметр пробоины достигал 70 мм (чаще 45–50 мм), с конусообразным отколом с внутренней стороны брони диаметром выходного отверстия до 80 мм. Таким образом, экран не давал решения проблемы защиты танков от поражения фаустпатронами наиболее распространенных в 1945 г. модификаций. Экраны из тонкой листовой брони защищали в лучшем случае от пуль противотанковых ружей, кумулятивных снарядов калибром около 75 мм и ухудшали условия пробития брони бронебойными снарядами небольших калибров.

Столь же разочаровывающими были результаты экранирования в других частях 1-го Белорусского фронта. Так, в отчете 7-й гв. тяжелой танковой бригады указывалось: «Приварка кронштейнов рем. силами бригады не дает должных результатов вследствие большой силы взрыва (от фаустпатронов), кронштейны не выдерживают» [60]. Картина, как мы видим, такая же, как на испытаниях во 2-й гв. танковой армии и на Кубинке – разрушение экрана с пробитием брони.

Единственным встреченным автором документом, в котором позитивно оценивались экраны, была сводка боевого опыта 5-й ударной армии. В подчиненных армии танковых частях устанавливался сетчатый экран, сваренный из прутка на раме. Экран устанавливался на бортах корпуса и башни, а также крыше башни на расстоянии 200 мм от брони. Обстрел привел к незначительному разрушению экрана и отметине-лунке на броне. Тип использованного для испытаний в 5 ударной армии противотанкового гранатомета, к сожалению, не указывался. Скорее всего, это был менее мощный Panzerfaust 30 (Фаустпатрон 1). Возможно также, что определенное влияние на успех испытаний оказал тот факт, что экранами оснастили тяжелый танк ИС с более толстой броней. По результатам испытаний неизвестное количество танков и САУ 5-й ударной армии оснастили экранами и использовали в боях за Берлин.

Однако в целом можно констатировать, что массовая установка экранов на танки и САУ, наступающие на Берлин, была бы бесполезной тратой сил и времени. Экранировка танков только ухудшила бы условия посадки на них танкового десанта. Боевые машины все равно бы поражались «фаустниками». Кроме того, как отмечалось в отчете той же 5-й ударной армии по Берлинской операции, увидев экранированные танки и САУ, немцы стремились поражать их выстрелами с верхних этажей зданий. Танки не экранировались не потому, что мешала косность мышления или отсутствовали решения командования. Экранировка не получила широкого распространения в последних сражениях войны вследствие доказанной опытным путем ее низкой эффективности.

В сводке боевого опыта 2-й гв. танковой армии впоследствии отмечалось: «Широкое применение получило индивидуальное оружие «фаустпатрон» и «офенрор». Введение на вооружение этих реактивных средств объясняется необходимостью увеличить средства борьбы с танками, при отсутствии противотанковых средств дальнего боя»[61]. Обратите внимание: «при отсутствии противотанковых средств дальнего боя». То есть противотанковые пушки были, безусловно, более эффективным оружием против танков, чем фаустпатроны. Однако их оставалось мало, и батальоны фольксштурма их почти не получали. В этих условиях ручное противотанковое оружие было единственным средством борьбы с многочисленными советскими танками и САУ. Без них эффективность фольксштурма упала бы до нулевой отметки. В сущности, фаустпатроны стали заметными на фоне общего снижения потерь от обычных средств борьбы – противотанковых орудий и танковых пушек.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.