Постоянный состав штрафных частей

Постоянный состав штрафных частей

В Положениях о штрафных батальонах и ротах отмечалось, что в постоянный состав (командиры, военные комиссары, политруки и др.) назначались на должность приказом по войскам фронта и армии из числа волевых и наиболее отличившихся в боях командиров и политработников.

М.И. Сукнев, награжденный орденом Александра Невского, в середине октября 1943 г. по рекомендации командования 225-й стрелковой дивизии был назначен командиром отдельного штрафного батальона 59-й армии Волховского фронта. До этого Михаил Иванович командовал стрелковым батальоном этой же дивизии. Ему было предоставлено право выбора лучших командиров рот и взводов, а также сержантского состава из полков дивизии. Старшим адъютантом (начальник штаба) батальона стал старший лейтенант Н. Лобанов, заместителем по строевой и боевой подготовке – капитан Кукин, комиссаром – майор Ф. Калачев, командиром 1-й роты – капитан Н.Н. Шатурный, 2-й – старший лейтенант Крестьянинов, 3-й – старший лейтенант И.Ф. Петрик, пулеметной – старший лейтенант А. К. Жадан.

Командиром 1-й отдельной штрафной роты приказом № 0398 Военного совета 57-й армии был назначен П.П. Назаревич, его заместителем – младший лейтенант Н.М. Батурин[147]. Командиром 8-го отдельного штрафного батальона Донского фронта стал гвардии майор Я.Ф. Григорьев, военкомом – батальонный комиссар П.П. Лавренюк, начальником штаба – капитан Г.И. Лобань. За батальоном был закреплен оперуполномоченный Особого отдела НКВД фронта лейтенант госбезопасности П.Т. Ефимов.

По сведениям А. Мороза, командир 8-го отдельного штрафного батальона имел право подбирать командиров рот и взводов в Отдельном полку резерва офицерского состава, а также отчислять тех, кто не оправдал доверия. «За попытку уклонения от командировки к передовой линии фронта, – отмечалось в одном из приказов по батальону, – командира стрелковой роты капитана Юхту Ивана Даниловича от занимаемой должности отстраняю, направляю в отдел кадров фронта и ходатайствую перед Военным советом фронта о понижении его в звании до лейтенанта»[148]. Одним заместителем командира 8-го отдельного штрафного батальона А. В. Пыльцына являлся бывший командир стрелкового полка, бывший подполковник С.И. Петров, имевший более чем двухлетний боевой опыт. Другим заместителем стал проштрафившийся начальник тыла дивизии, тоже подполковник, Шульга. На должности командиров отделений были назначены майор-артиллерист Пузырей, капитан-пограничник Омельченко, капитан-танкист Луговой.

На Забайкальском фронте, по данным А. Мороза, постоянный состав 3-го отдельного штрафного батальона (ранее под этим номером воевал отдельный штрафной батальон Калининского, затем 1-го Прибалтийского фронтов) был укомплектован из числа офицеров 26-й окружной школы снайперов, начальник которой, майор Ф.С. Марченко, стал командиром этого батальона.

Подполковник запаса Герой Советского Союза З.М. Буниятов в годы войны командовал штрафной ротой. В мае 1941 г. он окончил Бакинское пехотное училище им. Орджоникидзе, получил назначение в г. Бендеры, где встретил начало войны. В январе 1945 г. командир дивизии предложил ему возглавить штрафную роту. Правда, в книге «Герои Советского Союза» отмечается, что Буниятов командовал 123-й отдельной стрелковой ротой в 5-й ударной армии 1-го Белорусского фронта.

Сами участники войны вспоминали, при каких обстоятельствах они получали назначение в постоянный состав штрафных батальонов и рот.

Е.А. Гольбрайх: «В штрафную роту я попросился сам. Солдат, как, впрочем, и офицер, на войне своей судьбы не выбирает: куда пошлют, туда и пойдешь. Но при назначении на должность в штрафную роту формально требовалось согласие…».[149]

Майор в отставке И.Н. Третьяков: «Я командовал ротой в учебном батальоне, когда меня вызвали к командующему 13-й армией генералу Н.П. Пухову. Было это в ноябре 1942 года. Когда командарм сказал, что я назначаюсь командиром ОШР, у меня невольно вырвалось: «В чем я провинился?» (о штрафротах мы слышали уже раньше). Генерал ответил: «Если бы вы провинились, вас бы не командиром назначили, а послали рядовым». Потом начал говорить, что, мол, вы вторую войну размениваете (я участвовал в 1939 году в боях на Халхин-Голе), недавно окончили училище и вы – коммунист…».[150]

Подполковник в отставке А.В. Беляев: «На фронте я с сентября 1941 года. К концу Московской битвы стал начальником штаба стрелкового батальона. Ранили. Из госпиталя попал на курсы командного состава Западного фронта в Подольск. А оттуда по распоряжению Военного совета фронта был назначен помощником начальника штаба 16-го ОШБ по оперативной работе и воевал в его составе до марта 1945 года. Знаю, что в постоянный состав в основном попадали боевые, опытные офицеры. Например, вторым (не нашим) ОШБ на Западном, затем 3-м Белорусском фронте командовал полковник Яков Ефимов, бывший начальник политотдела 29-й гвардейской стрелковой дивизии. У нас тоже были сплошь прошедшие бои командиры… Командиры взводов нередко назначались и из числа искупивших вину штрафников: наиболее подготовленные в боевом отношении, имеющие опыт проведения политико-воспитательной работы, поддержания дисциплины, воинского порядка и надежные в моральном плане».[151]

Н.И. Смирнов: «В резерв армии (47-я армия. – Авт.) приехал капитан Князев – командир штрафной роты – и сказал, что ему срочно нужны четыре добровольца. Я, как и многие другие молодые офицеры, тогда ничего об этом не слышал. Он рассказал, чем нам придется заниматься и с каким контингентом работать. Задачи определил так: прорыв обороны, разведка боем, вылазки ночью за «языками». Я, как настоящий комсомолец, рвался на фронт и особенно не задумывался, куда именно попаду. Просто махнул рукой и согласился. Вот так и получилось – можно сказать, на себя я тогда рукой махнул. Как только приехали на место, под мое командование выделили первый взвод, а уже потом, когда погиб командир, я принял командование ротой на себя».[152]