«Мы не понимали, кто такой Хомейни»
«Мы не понимали, кто такой Хомейни»
Несколько дней спустя, 1 февраля 1979 года, народная революция, в результате которой был свергнут иранский шах, открыла путь для возвращения Хомейни в Тегеран. Тысячи американцев, включая большую часть штаба посольства, были эвакуированы из страны. Власть все еще сохранял светский премьер-министр вместе с Революционным советом, и ЦРУ попыталось завязать с ним сотрудничество, оказать хоть какое-то влияние и заодно настроить против лидера соседнего Ирака Саддама Хусейна. «На уровне премьер-министра состоялся ряд весьма щепетильных и секретных бесед, – вспоминал Брюс Лейнген, поверенный в делах в американском посольстве. – Дело дошло до того, что мы фактически предоставили им строго секретные сведения по Ираку».
В 1953 году Лейнген был самым молодым сотрудником американского посольства в Тегеране. В 1979 году он был наиболее высокопоставленным сотрудником. В промежуточные годы целая череда резидентов и послов слишком «ужилась» с шахом, полюбив его икру и шампанское. «Мы заплатили за это, – сказал Лейнген. – Нужно было узнать, как думают эти люди, почему они так думают, почему себя так ведут. А если нам становится слишком комфортно верить в то, что соответствует нашим же ожиданиям, – что ж, тогда мы сами подталкиваем себя к краю пропасти».
Идея о том, что религия окажется мощнейшей политической силой в конце ХХ столетия, была просто непостижимой. В ЦРУ мало кто верил, что пожилой духовник может взять в свои руки власть и объявить Иран исламской республикой. «Мы не понимали, кто такой Хомейни и какая поддержка у его движения, – сказал Тернер, – или что могли означать для Соединенных Штатов его взгляды эпохи VII века».
«Мы словно пребывали во сне», – сказал он.
18 марта 1979 года у Говарда Харта, на тот момент действующего руководителя резидентуры, в 2:00 ночи состоялась встреча с одним из старших офицером САВАК, шахской тайной полиции, который многие месяцы верой и правдой служил в качестве агента и информатора. Передав офицеру деньги и фальшивые документы, чтобы помочь сбежать из Тегерана, Харт нарвался на кордон Революционной гвардии Хомейни. Иранцы принялись жестоко избивать его с криками: «ЦРУ! ЦРУ!» Упав, Харт выхватил пистолет и застрелил обоих. Много лет спустя он вспоминал фанатичный блеск, который разглядел в их глазах. Это был лик священной войны. «У нашего народа нет никакого понятия, – грустно размышлял он, – по поводу того, что это такое и как это объяснить».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.