«Зрелищное мероприятие»
«Зрелищное мероприятие»
11 февраля 1979 года режим иранского шаха рухнул, и власть в Тегеране оказалась в руках фанатика-аятоллы. Три дня спустя, в нескольких сотнях миль к западу, произошло убийство, которое тяжким бременем легло на Соединенные Штаты.
Американский посол в Афганистане Адольф Дабс на одной из улиц Кабула был схвачен и похищен афганскими мятежниками, борющимися с просоветским марионеточным режимом. Он был убит, когда гостиница, где он удерживался, подверглась атаке афганской полиции в сопровождении советских инструкторов. Это был явный признак того, что Афганистан выходит из-под контроля. Исламские мятежники при поддержке Пакистана готовились к восстанию против своего безбожного правительства.
Состарившиеся лидеры Советского Союза со страхом взирали на юг. В советских республиках Средней Азии проживало более 40 миллионов мусульман. Советы видели, как пламя исламского фундаментализма неуклонно приближается к их границам. На расширенном совещании Политбюро, которое началось 17 марта, руководитель советской разведки Юрий Андропов заявил, что «мы не должны потерять Афганистан».
В последующие девять месяцев ЦРУ оказалось не в состоянии предупредить президента Соединенных Штатов о вторжении, которое целиком изменило облик мира. Агентство не распознало истинных советских намерений.
«Советы не станут вводить большие количества наземных войск в Афганистан», – уверенно сообщил 23 марта 1979 года еженедельник ЦРУ «Нэшнл интеллидженс дейли» в секретном донесении Белому дому, Пентагону и Государственному департаменту. На той же неделе вблизи афганской границы начал развертываться советский воинский контингент численностью 30 тысяч солдат, в составе которого были также танки и бронетранспортеры…
В июле и августе нападения афганских мятежников усилились, в армейских гарнизонах начались бунты, и Москва направила батальон десантников на авиабазу Баграм под Кабулом. По совету Бжезинского президент Картер подписал приказ о проведении ЦРУ секретной операции, направленной на то, чтобы предоставить афганским мятежникам медицинскую помощь, деньги и пропагандистские материалы. Советы направили в Кабул тринадцать генералов во главе с командующим советскими наземными войсками. Однако 24 августа ЦРУ заверило президента, что «ухудшение ситуации не предвещает эскалации советского военного вмешательства в форме прямых боевых действий».
14 сентября адмирал Тернер сообщил президенту, что «советские лидеры могут вот-вот принять решение о вводе своих войск, чтобы предотвратить крах режима» в Афганистане, но только они сделают это постепенно, наряду с отправкой мелких групп военных советников, и в количестве всего нескольких тысяч человек. Не уверенное в такой оценке, ЦРУ собрало всю информацию от военной разведки, систем электронной слежки, а также данные со спутников-шпионов, чтобы составить развернутое представление о ситуации в Афганистане. И 28 сентября эксперты ведомства единодушно заключили, что Москва не будет осуществлять вторжение в эту страну.
Советские войска тем не менее продолжали прибывать. 8 декабря на базе Баграм приземлился второй батальон десантников. Национальная разведка в своих ежедневных сводках оценивала их присутствие как меру по укреплению обороны против нападений мятежников на авиабазу. На следующей неделе шеф резидентуры ЦРУ в Кабуле доложил о том, что видел на улицах города советский спецназ…
В понедельник утром, 17 декабря, адмирал Тернер отправился в Белый дом на совещание с высокопоставленными советниками президента, членами Специального координационного комитета. Среди присутствующих были вице-президент Уолтер Мондейл, Збигнев Бжезинский, министр обороны Гарольд Браун и заместитель госсекретаря Уоррен Кристофер. Тернер сообщил, что теперь на авиабазе Баграм дислоцированы 5300 советских солдат. Еще два новых советских командных пункта расположены к северу от афганской границы. Потом он заявил: «ЦРУ не видит в этом радикального наращивания сил». Это, «возможно, связано с советским восприятием ухудшения положения афганских войск и потребности до некоторой степени укрепить их». Слова «вторжение» из уст адмирала Тернера никто так и не услышал.
Лучшие советские аналитики ЦРУ – и среди них Дуглас Maкичин, позднее заместитель директора по разведке, – круглые сутки трудились, чтобы дать свое заключение для президента. 19 декабря это окончательное заключение было озвучено. «Темпы развертывания советских войск не предполагают… непредвиденную ситуацию или повышенную срочность, – говорилось в нем. – Операции против мятежников в общенациональном масштабе потребовали бы мобилизации намного большего количества регулярных наземных войск». Короче говоря, Советы нападать не собирались…
Три дня спустя вице-адмирал Бобби Рэй Инман, директор Агентства национальной безопасности, американской империи слежки с помощью электронных систем, получил срочное донесение, смысл которого был прост и ясен: советское вторжение в Афганистан неизбежно. Фактически оно уже шло полным ходом. В страну было введено более 100 тысяч советских солдат. Картер немедленно подписал приказ о начале секретной операции ЦРУ по вооруженной поддержке сил афганского сопротивления, и агентство занялось созданием международного канала переправки оружия в Афганистан. Но советская оккупация являлась тем не менее уже вполне совершившимся фактом.
ЦРУ не только проворонило это вторжение, но и отказалось признать свой промах. Зачем кому-то в здравом рассудке вторгаться в Афганистан, который в течение 2 тысяч лет был фактически кладбищем завоевателей? Так, видимо, думали горе-аналитики агентства. Причиной неудачи явилась не нехватка разведданных, а недостаток воображения.
Таким образом, советское вторжение стало для Соединенных Штатов «зрелищным мероприятием», как написал более двадцать лет спустя звезда аналитического отдела агентства Дуг Макичин. «США наделали немало шума, но не смогли оказать сколько-нибудь серьезное влияние на ход событий. Приходилось ждать следующего раунда Большой Игры».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.