Эпилог

Эпилог

Долго ещё Наполеон помнил о позорной капитуляции у Ляхово и продолжал сердиться на Барагэ д’Илльера. Возвратясь в Париж, он поинтересовался 3 января 1813 г., получил ли военный министр указ от 13 ноября прошлого года об отдании под суд этого генерала. До суда, однако, дело не дошло, так как 6 января Барагэ умер в Берлине. Он знал, что его осуждали, и, как писал Гурго, для такого щепетильного в вопросах чести генерала и доброго француза, как Барагэ д’Илльер, перспектива быть преданным суду могла иметь гибельное влияние на его уже очень расстроенное здоровье. Свидетельство о его смерти гласило: «воспалительная и нервная лихорадка». 7 января маршал Ожеро написал Бертье о смерти генерала и о том, что его похоронили в католической церкви Берлина, причём, была организована почётная похоронная процессия, соответствовавшая его званию. 16 января Бертье официально известил императора о смерти генерал-полковника драгун и рекомендовал на эту должность Латур-Мобура. Наполеон по-прежнему был зол на Барагэ. Он не согласился с формулировкой причины его смерти, предложенной военным министром: «умер вследствие тягот последней кампании», и только «в виде исключения» (таково было выражение указа) признал 2 августа 1813 г. пожизненную пенсию в 3000 франков для вдовы генерала Барагэ д’Илльера.{78}

Не забыл император и о другом виновнике поражения. 3 февраля 1813 г. он написал военному министру: «Я получил рапорт генерала Ожеро. Этот генерал поступил очень дурно. Следует отстранить его от должности, а решение по этому делу отложить до того времени, когда можно будет его выслушать». От должности генерал был отстранён, но выслушать его императору так и не довелось, поскольку тот возвратился из русского плена лишь 15 августа 1814 г.{79}

Генерал Ожеро, командир 1-й маршевой полубригады второй майор А.С.В. д’Эстют де Траси и другие офицеры были отвезены в Калугу. Там «майор Виктор Траси и комисар главной квартиры графа Бараге-Дильера Карл Арно» написали письма гражданскому губернатору Каверину, в которых, по словам последнего, объяснили: «1-й что на содержание его получает он только один рубль в сутки, как в тоже время подполковники получают полтора рубля; звание же майора в французских армиях превышает чин подполковника; 2-й что он… получал одинаковое содержание с офицерами нижних чинов, во Франции же имел равное содержание с подполковниками». Губернатор, найдя подтверждение этому обстоятельству у пленных генералов, рекомендовал «означенным пленным Траси и Арно производить выдачу денег по тому же назначению, какое следует подполковникам», и сообщил об этом в Петербург.{80} Затем пленные были отправлены в Тамбов. Здесь в списке пленных от 23 сентября 1813 г. упоминаются Ожеро из division de reserve, Шарль Д’Арно (Charle d’Amaud — commis. de guerre), адъютанты Ожеро капитаны Годар (Godart) и Ж. Адари (Hadaris).{81}

Фрагмент письма французских военнопленных, переведенного на русский язык

Секретарь императрицы Г. И. Вилламов писал 2 апреля 1813 г. тамбовскому губернатору: «Его королевское величество княгиня Радзивил урожденная принцесса Прусская, просила Ея Величество Государыню Императрицу Марию Федоровну о всемилостливейшем покровительстве находящемуся в плену французскому майору Виктору де Траси, в доставлении матери его сведения о нем», и просил губернатора узнать, «mom-ли это Виктор де Траси, который взят в плен с генералом Ожеро близ Смоленска и потребовав от него в таком случае письма к его матери». К сентябрю майор был отправлен в Петербург.{82}

Пленные из отряда Абержу и из магазина в Княжем 2 (14) ноября отбыли в глубь страны в составе большой партии штабс-капитана Кахначевского. Они прибыли сначала в Мосальск Калужской губернии, затем в Белев Тульской губернии, а потом в уездный городок Лебедянь.{83} Оттуда написали 26 февраля 1813 г. письмо Калужскому губернатору, в котором донесли, что «были взяты в плен

12 ноября и препровождены в Главную квартиру генерала Кутузова», и далее: «Сей Князь принял нас самым любезным образом и уверил, что везде с нами будут поступать с приличным офицерам уважением, особенно столь обиженным судьбою войны. Он соблаговолил рекомендовать нас нашим проводникам и сказал, что мы будем получать жалованье со всевозможной точностию». Однако, после 25 ноября они никакого содержания не получали, и просили губернатора выплатить положенные им деньги. Письмо было подписано двадцатью офицерами, в том числе и «порутчиком Вилье», то есть автором мемуаров Вьейо. Все они упоминаются в двух списках пленных, находившихся в Лебедяни. Эти перечни помогли нам уточнить состав колонны Абержу. Сохраняем написание имён, содержащихся в этих списках, а в скобках приводим данные из мемуаров Вьейо.

1. Майор Абержу — полковник Ян Обержо 25 полку инфантерии резерв. бриг. — Иван Обержо, Jean Marie Obergaux commendant 3-me brigade de reserve (Jean-Marie Aberjou, второй майор 25 линейного полка, с 6 марта 1812 г. командир 3-й резервной полубригады).

2. Реми Бюино, капитан 24 полка лёгкой пехоты (Remy Buneau, умер в России на четвёртом месяце плена).

3. Пьоре (Торе) Паган(т) — Thore Pagant, капитан адъютант в штабе дивизионного генерала Duhem (Thorin Pagan. Генерал Duhesme в то время находился в Испании, что делал его адъютант в России, не ясно. А. П.).

4. Пьер Марте, капитан 93 полка линейной пехоты (Martin, умер в плену. Издатели мемуаров Вьейо не нашли этого офицера в составе 24-го полка, и не знали какой из многочисленных однофамильцев имелся в виду).

5. Александр Баель — Alexandre Bailleul, лейтенант 24-го полка (Alexandre Bailleul).

6. Пьер (Петр) Виоле(н) — Pierre Violin, лейтенант 24-го полка (Pierre Violain).

7. Рудольф Велле (Вилье) — Родолф Виейллиот — Rodolph Vieillot, лейтенант 24 лёгкого полка (Rodolphe Vieillot, автор мемуаров).

8. Дарру(г) — Огюстен Дарасс, лейтенант генерального штаба — Augustin Darras.

9. Илер Шерье (Шарьер) — Hillaire Charriere, лейтенант 93-го полка.

10. Александр Банет (Боннё) — Alexandre Bonnet, sous lieut. 24-го полка (Alexandre-Edmond Bonnet).

11. Шарль Море, су-лейтенант 24-го полка (Charles Felix Morin, умер 18 февраля 1813 г.).

12. Франсуа Бернадот — Francois Bemadotte, s. lieut. 24-го полка (Bernadotte, sergent-major au 24-eme leger; издатели мемуаров не нашли его в списках полка).

13. Шарль Вильнев, су-лейтенант 93-го полка.

14. Амант Констант Клюет (Клене), лекарь — Amand Constant Clenet, chirurgien s. aide major a la 3 1/2 brigade de marche (Armand Constant Cleuet, chirurgien sous-aide).

По свидетельству офицеров отряда, в нём ещё был су-лейтенант Валле (Theodore Vallee, sous- lieutenant du 24-eme leger), который умер 14 января 1813 г. после прибытия в Тулу. Поскольку Вьейо говорит о наличии в отряде трёх рот польской пехоты и упоминает капитана 7-го польского полка, к этой колонне нужно отнести и следующих офицеров:

1. Богуслав Нешковский (Ньенковский), капитан, 7 полка пехоты 3 батальона командир —

Augustin Nieszkowski.

2. Вицентий Кениш, капитан 7-го полка — Wincenty Henisch.

3. Эдуард Майковский, капитан 7-го полка — Edward Maykowski.

4. Карл Веверовский, лейтенант 7-го полка — Karol Wiewerowski.

5. Константин Хлевский, лейтенант 7-го полка — Konstanty Chlewski.

6. Эразм Дембинский, су-лейтенант, адъютант 7-го полка.

Итак, можно считать установленным, что колонна Абержу состояла из трёх рот 5-го батальона 24-го лёгкого полка, двух рот 5-го батальона 93-го линейного полка, трёх рот З-го батальона 7-го польского пехотного полка.

Остальные офицеры, указанные в списках (более 20 человек), должны быть отнесены к персоналу магазина, захваченного в Княжем. Они принадлежали к 4-й, 7-й, 9-й ротам 1-го итальянского батальона артиллерийских экипажей, 12-й роте артиллерийских экипажей, амуниционному обозу и различным полкам польской армии. Во главе их, вероятно, стояли подполковник Жоррен (Jorrin) и Яцентий Василевский (Jacinthe Wassilewsky), комиссионер провиантской части 5-го корпуса.{84}

Российские помещики охотно приглашали к себе пленных французских офицеров. Когда Абержу и лейтенант Бернадот гостили у одной задонской помещицы, рядом с границей Лебедянского уезда, местный исправник вторично взял их в плен, посадил под арест в Задонске и стал производить следствие. Оно было приостановлено воронежским губернатором, который приказал исправнику возвратить обоих офицеров «с должным уважением, поелику из них Бернадот племянник наследника короля Швеции».{85} Капитан Паган жил у рязанского помещика графа Толстого в Данковском уезде.{86}

Оставшиеся в живых пленные возвратились на родину в 1814 г. Иные из них, как, например, Р. Вьейо, оставили мемуары, публикация которых привлекает внимание историков к некоторым эпизодам войны, прежде обойдённым их вниманием, и позволяет тем самым углубить наши познания о великой эпопее 1812 г.