О чем не сообщали журналисты
О чем не сообщали журналисты
О парадной стороне деятельности партизан регулярно и много писали еще в период существования СССР. О других эпизодах старались умалчивать.
В конце августа 1942 года в поселке Навля появилось двое курьеров от подпольщиков из города Винницы. Гости активно пытались установить связь с местными партизанами. С собой они доставили сверхценные сведения — подробное описание одной из полевых ставок Адольфа Гитлера — «Верфольфа» (находилась в 8 км от города Винницы). Через подпольщиков посланцы с Буга вышли на командира местного партизанского отряда А.И. Кучугуева (бывшего начальника райотдела НКВД). Тот заподозрил в них немецких провокаторов и приказал арестовать. Вмешательство начальника отдела штаба партизанского движения И.Д. Сидорова не только спасло патриотов от дальнейшей расправы, но и кардинально изменило их судьбу. За ними из Москвы срочно прислали самолет и 11 сентября 1942 года их переправили за линию фронта. Вот только в документах НКВД почему-то фигурирует только один из них — И. Драхлер.[345]
Другой эпизод, который свидетельствует о проблемах в сфере организации разведки и контрразведки в партизанских формированиях, деятельность которых курировал Дмитрий Емлютин.
Достаточно изучить «Приказ представителя Центрального штаба партизанского движения, члена Военного совета Брянского фронта А.П. Матвеева и начальника УНКВД по Орловской области К.Ф. Фирсанова № 654 о работе оперативно-чекистских групп при партизанских отрядах и о взаимоотношении начальников опергрупп с армейским командованием», который датирован 6 декабря 1942 года.
В первой части этого документа можно прочесть несколько занимательных историй. Например, про то, как комиссар отряда Бойко принял к себе в штаб Андросову (несмотря на протесты со стороны оперативно-чекистского отделения), установил с ней интимные отношения и доверил хранение совершенно секретных документов. А дамочка оказалась агентом немецкой разведки.
Такие случаи происходили не только в Брянских лесах, но и в других местах дислокации подразделений народных мстителей. Часто истории заканчивались более трагично, чем описанная выше.
Снова обратимся к документу. В нем отмечалось, что иногда командиры вмешивались в работу чекистов — освобождали из-под стражи арестованных. Так, комиссар объединенных партизанских сил Суземского и Комаричского районов Никита Сергеевич Паничев без оснований освободил из-под стражи человека, которого подозревали в принадлежности к немецкой разведке.
Другое нарушение со стороны руководства подразделений народных мстителей — попытки снимать с работы начальников оперативно-чекистских подразделений (отделений, отделов и групп) и использовать их по своему усмотрению. Например, назначить политруками. А еще командиры бойкотировали деятельность этих чекистских подразделений, отказываясь снабжать их сотрудников необходимой информацией, взрывчаткой и т. п.
Справедливости ради отметим, что это происходило почти во всех соединениях партизан. Обычно конфликты такого рода разрешались на областном, республиканском или союзном уровне. Представители НКВД, Штаба партизанского движения и военные решали этот вопрос, а потом о результатах докладывали непосредственно инициаторам конфликта.
В ситуации с Дмитрием Емлютиным этот способ по каким-то причинам не был востребован. Вместо него подготовили уже упоминавшийся выше приказ. Согласно ему:
«1. Командованию объединенных партизанских отрядов — товарищам Емлютину и Бондаренко (комиссар. — Прим. ред.) разъяснить всему начальствующему составу партизанских отрядов, что оперативно-чекистский отдел и его группы действуют на правах Особого отдела НКВД и непосредственное оперативное руководство их оперативно-чекистской деятельностью осуществляет Управление НКВД Орловской области и представитель Центрального штаба партизанского движения при штабе Брянского фронта и что командование отрядов обязано оказывать им всемерное содействие в проводимой ими работе.
2. Разъяснить, что назначение и снятие оперработников производится только начальником управления НКВД или начальником оперативно-чекистского отдела, действующего в районе партизанских отрядов, по принадлежности.
3…
4…
5. Установить, что направление самолетами на советскую территорию лиц из партизанского края должно производиться по согласованию с оперативно-чекистским отделом».
А вот следующий пункт приказа был призван улучшить взаимоотношения между чекистами и партизанами. Вот как он звучал:
«6. Обязать начальников оперативно-чекистских отделений и отделов соответственно информировать командования отрядов и Объединенного штаба о материалах, касающихся положения дел в отрядах, о добытых разведданных, необходимых для боевой деятельности отрядов и проведения мероприятий по разрушению коммуникаций врага.
Разрешить командирам партизанских отрядов включать в отчетность соответствующего отряда результаты боевой деятельности специальных групп оперативно-чекистских отделений по разрушению коммуникаций врага по донесениям начальников оперативно — чекистских отделений».
Если учесть, что специальная группа комплектовалась людьми, прошедшими специальную разведывательно-диверсионную подготовку, и поэтому действовала результативнее, чем простые партизаны, то боевые достижения отряда резко возрастали. При этом умный командир мог использовать своих бойцов в качестве проводников, а минированием коммуникаций противника занимались члены спецгрупп. Другой важный фактор — спецгруппы располагали своей агентурой (подпольщиками) в населенных пунктах. А это еще один важный фактор в партизанской войне. Понятно, что в такой ситуации командиры партизанских отрядов должны были не бойкотировать, а, наоборот, поддерживать чекистов. Так обычно оно и происходило.
При этом руководство Центрального штаба партизанского движения не забывало и о том, что чекисты должны присматривать за партизанами. Все же вооруженные военизированные формирования. Поэтому предпоследний пункт приказа предписывал «начальнику оперативно-чекистского отдела — ст. лейтенанту государственной безопасности Лазунову улучшить особистское обслуживание отрядов…».[346] Говоря другими словами, заниматься тем же, чем в Красной Армии занимались сотрудники Особых отделов — выявлять шпионов противника, дезертиров и паникеров, следить за лояльностью личного состава воинских частей и сообщать куда следует о том, что происходит в отрядах, и об ошибках командиров.
Не прошло и месяца, как появился другой документ: «Доклад о состоянии разведывательной службы в объединенных партизанских бригадах тов. Емлютина на 25 декабря 1942 г.».
Сначала о задачах, которые стояли перед этим партизанским формированием. Без изучения этого перечня будет непонятно, за что критиковало руководство Центрального штаба партизанского движения Дмитрия Емлютина и его подчиненных.
«…основные разведывательные задачи:
1. В основу всей разведывательной деятельности положить приказ товарища Сталина № 9 00 189 (речь идет о Приказе НКО СССР № 00 189 от 5 сентября 1942 г. «О задачах партизанского движения». — Прим. ред.).
2. Создать широкую агентурную сеть в районах действия партизанских бригад, уделив особое внимание созданию агентуры в районах: Брянск, Орджоникидзеград, Жиздра, Навля, Локоть, Севск, хутор Михайловский, Новгород-Северский, Почеп, Трубчевск, Стародуб.
3. Взять под контроль железные и шоссейные дороги: Брянск — Орел, Брянск — Льгов, Гомель — Брянск, Унеча — хутор Михайловский с целью систематического наблюдения за перевозками живой силы и техники противника.
4. Установить наличие и строительство оборонительных сооружений по р. Десна.
5. Сбор и обработка сведений военно-политического и экономического характера.
6. Добыча документации противника (приказы, распоряжения военного командования и административных властей, паспорта, печати, справки, пропуска и другие документы, могущие служить правом на проживание и передвижение)».
Далее в документе констатируется, что агентурная обстановка благоприятна для выполнения этих задач. Также в каждой бригаде и отряде есть заместитель командира по разведке. А в Объединенном штабе создан разведывательный отдел.
А теперь о выявленных недостатках.
«Планирование разведывательной работы.
…до сих пор не ликвидирован хаос, отсутствует единое руководство. Разведкой занимаются: партизанские отряды (под руководством зам. командиров по разведке. — Прим. ред.), УНКВД по Орловской области, 4-е Управление НКВД СССР и разведотдел штаба Брянского фронта (предпоследнее и последний регулярно отправляют спецгруппы и спецотряды за линию фронта, которые в большинстве своем дислоцируются в расположении партизанских бригад. — Прим. ред.).
Казалось бы, при наличии таких разведывательных органов дело разведки должно было быть поставлено так, как это требует приказ товарища Сталина, но, по сути дела, ни один из этих самостоятельно действующих органов разведкой не занимается, они только мешают друг другу. В основном разведка зиждется на партизанских бригадах, а все остальные органы занимаются перехватом и присваиванием всеми путями разведданных, добываемых партизанскими бригадами, иначе говоря, крадут сведения. Каждый орган, не проверив данные, стремится как можно скорее передать их своим начальникам, в результате чего донесения часто вызывают большие сомнения.
Никакой взаимной информации и контакта в работе между существующими разведорганами в партизанском крае нет. Каждый орган стремится занять главенствующее положение. Без вмешательства Центрального штаба партизанского движения в дело организации ведения разведки в партизанских отрядах существующая там до сих пор неразбериха в этом вопросе не будет ликвидирована.
На декабрь штабом объединенных бригад поставлены каждой бригаде конкретные задачи по разведке. Бригады, в свою очередь, поставили задачи отрядам.
Командиры-разведчики штабов бригады редко бывают в отрядах, ограничиваясь бумажным руководством.
Не все еще зам. командиров бригад занимаются непосредственно подбором, обучением и вербовкой агентуры, возложив эти функции на отряды».
Следующий раздел доклада посвящен агентурной работе. Претензий со стороны проверяющих к общему количеству агентов нет. А вот в остальном:
«1…связь с ней (агентурой. — Прим. ред.) осуществляется нерегулярно. Руководство агентурой слабое. Разведывательные данные поступают медленно и нерегулярно, а поэтому они иногда теряют свою ценность.
2. Мало агентов в органах самоуправления, в полиции, на железнодорожном транспорте, предприятиях и совсем отсутствуют в органах гестапо, при руководителях политических и административных органов.
3. Слабо налажен контроль за перевозками противника по ж.д. и шоссейным дорогам.
4. Организация специальных диверсий на военных объектах через имеющуюся там агентуру совсем не проводится.
5. Совсем редко применяются разведывательные разработки, вербовки видных военных, политических руководителей противника или же их истребление…»
Претензии справедливы лишь отчасти. Например, требование о проведении диверсий на военных объектах было сложно реализовать на практике (усиленный контроль за гражданским персоналом), да и любая такая акция означала почти гарантированную потерю агентуры. Диверсантов вместе с семьями нужно было срочно переправлять в лес, или они рисковали быть арестованными противником. В любом случае партизаны теряли «глаза и уши», а они никогда не бывали лишними. Например, если человек работал на железнодорожной станции. Следующий важный фактор — психологический. Не каждый из подпольщиков мог решиться на участие в активном мероприятии. Одно дело, когда раз в неделю встречаешься со связным из леса или оставляешь для него сообщение в «почтовом ящике», а другое дело, когда нужно пронести и установить взрывное устройство. При условии, если человек имеет доступ к месту установки мины. А если нет? И ему нужно преодолеть несколько рядов колючей проволоки?
Случай из деятельности одной из подпольных групп. Четверым комсомольцам — жителям деревни приказали заминировать немецкий аэродром. Первая попытка сделать это чуть не закончилась гибелью всех четверых и разгромом подпольной организации. А все из-за того, что «диверсанты» не смогли незаметно преодолеть забор, зато «наследили». На поле осталась цепочка следов одного из них, которая вела в деревню. Ранним утром, обнаружив ее, немцы проверили все дома, и только чудо спасло ребят от гибели. Мать одного из них догадалась вымыть сапоги сына.
Вновь вернемся к документу. Следующий раздел посвящен состоянию войсковой разведки. Здесь основная претензия — она осуществляется эпизодически. Хотя по всем правилам военной науки должна проводиться постоянно и регулярно.
В остальных двух разделах доклада: «Информационная работа, сбор и обработка документов» и «Состояние. контрразведывательной работы» говорится об отдельных недостатках в работе, которые командование объединенных бригад активно исправляет.[347]
В советской литературе красочно описывается инициатива народных мстителей, которые летом 1942 года раздули пожар партизанской войны. На самом деле не обошлось без «руководящей и направляющей» роли ВКП(б). В качестве примера можно привести цитату одного из приказов Центрального штаба партизанского движения:
«…Всем партизанам, командирам и комиссарам партизанских отрядов, не считаясь ни с какими трудностями и презирая смерть:
1) выполнить свой долг перед Родиной — усилить партизанскую войну в тылу немецких захватчиков, разрушать средства связи и транспорта врага, не жалеть патронов против угнетателей нашей Родины;
2) незамедлительно начать наносить жесточайшие удары по коммуникациям врага, поставить своей задачей не пропустить ни одного поезда с живой силой, техникой и боеприпасами врага к линии фронта…»
Через некоторое время начальник Брянского штаба партизанского движения Александр Павлович Матвеев (бывший секретарь Орловского обкома партии) доложил в Центральный штаб партизанского движения: «В результате пятидневных боев противнику нанесены следующие потери: убито 2725 солдат и офицеров, ранено около 2 тысяч человек, уничтожено в поездах более 3 тысяч человек, сбито 2 самолета, уничтожено 4 танка, 5 бронемашин, 2 автоматических пушки, 8 минометов с расчетами. Захвачены партизанами трофеи: винтовки, пулеметы, минометы, мины, снаряды, важные документы и почта…»[348]
Данный текст является ознакомительным фрагментом.