Транзит боевиков: Босния — Чечня

Транзит боевиков: Босния — Чечня

Следующим пунктом нашего путешествия стал именно Мостар. У меня уже была информация от одного хорвата, что там есть такая авиакомпания — «Эйр Коммерц Абаджич». Переводится на русский как «Коммерческая авиалиния Абаджича». Абаджич — местный житель, хорват по национальности. Вроде бы он и владеет самолётами, которые возят моджахедов.

По приезде в Мостар мы первым делом направились в аэропорт — где ещё можно лучше всего узнать о самолётах? Мостар — совсем маленький городок, соответственно, и аэропорт там такой же. Небольшое двухэтажное здание. Никаких регулярных рейсов, как сразу выяснилось, нет. Летают лишь по мере необходимости. На территории аэропорта — ни души, даже таксистов нет.

Мы вышли из машины, сняли план этого здания с надписью: «Аэродром» (ударение в сербскохорватском варианте произношения этого международного слова на втором слоге). Обошли здание, сняли взлётно-посадочную полосу. Вроде больше и делать там нечего. Садимся в машину, разворачиваемся в сторону города… И вдруг видим, что нас пытается догнать какая-то легковушка. Причём едет со стороны аэропорта, хотя там мы её не видели. Преследователь сигналит нам фарами, просит остановиться. Наш водитель притормозил. К нам подошёл человек, спросил, кто мы. Мы говорим — российское телевидение, снимаем фильм о ситуации в Боснии, сравниваем, что было до войны и как сейчас живет Босния. Интересуемся, как живёт такой город, как Мостар. В частности, выясняем, какая у него связь с внешним миром, много ли авиарейсов, ну и так далее.

И вдруг этот человек говорит: «А я директор местного аэропорта». Причём говорит на чистом русском языке. Потом выяснилось, что он какое-то время работал в Советском Союзе, там и научился языку.

Мне, конечно, хотелось выяснить как можно больше об авиакомпании Абаджича, правда ли, что её самолёты летают на Кавказ. Но человек мне незнаком и настроения его неизвестны. Напрямую спрашивать не решился. Поэтому начинаю издалека — много ли здесь местных авиакомпаний, куда летают их самолёты, чем они занимаются — возят ли туристов…

Завязался разговор, и он между делом сказал: «У нас здесь есть весьма обеспеченный человек, его зовут Абаджич. У него своя авиакомпания». Я сделал вид, что удивился, спрашиваю: «Что вы говорите? И много у него самолётов?» Директор махнул рукой: «Да нет, откуда. Я здесь от безделья не знаю куда деваться. Самолёты почти не летают. А у этого Абаджича и вовсе всего один самолёт — Ту-134. Ну, я спросил: «Куда же, интересно, этот самолёт летает?» Мой собеседник, видимо, ничего не заподозрив, пояснил, что самолёт летает всегда в одни и те же места — в Стамбул, в Бишкек, в Баку и в Тбилиси. Кое-что стало ясно. Я перевёл разговор на погоду и на прочие мелочи. А когда уже садился в свою машину, будто невзначай поинтересовался — где же сейчас этот самолёт? Оказалось, что он застрял в Бишкеке — его не выпускают оттуда из-за долгов за топливо и за обслуживание!

Чуть мы отъехали в сторону, я сразу же позвонил в Москву, попросил ребят связаться с нашим собственным корреспондентом в Бишкеке Александром Князевым. Пусть он срочно выдвигается в аэропорт и любыми правдами и неправдами снимает самолёт из Боснии, задержанный там за долги. Александр мою просьбу выполнил, но снять самолёт не успел — тот поднялся в воздух буквально за пятнадцать минут до его приезда в аэропорт.

Но мне уже и без этого всё было ясно. Я нашёл в Мостаре офис этой авиакомпании. Совсем маленький. Больше похож на какой-то мини-магазинчик.

Главное — стала понятна схема перемещения моджахедов. Их готовили под Маглаем, затем из Мостара перебрасывали в Баку или в Тбилиси. А там они просто переходили российскую границу и присоединялись к отрядам боевиков в Чечне. Но на этом хозяева базы не останавливались. Они организовали перевозки бандитов из Бишкека — там собирались моджахеды из Афганистана и Таджикистана. Это «пополнение» привозили в Боснию, дополнительно тренировали в горах или в закрытых якобы воинских частях, а потом тем же самолётом перебрасывали на Кавказ. Вот такая была организация. И всё это на боснийской земле, в Европе, да ещё практически под носом у миротворцев!

Впрочем, американцы туда и вовсе не совались, как я смог убедиться. Они, возможно, предполагали, чем занимаются бородатые вооружённые люди в закрытых лагерях, но не пытались им мешать.

Из Мостара я приехал в посёлок Углевик — это была зона ответственности наших российских миротворцев в Боснии. Это недалеко от города Тузла, в котором американцы построили свою огромную военную базу, она существует до сих пор, уходить с боснийской земли заокеанские «защитники мира и покоя» явно не собираются. Её название на английском — «Эйр Форс бейз «Игл» — военно-воздушная база «Орёл». Собственно, это не база, а целый город, по которому ходят даже рейсовые автобусы.

Приехал я к нашим миротворцам и услышал от них следующее:

— Представляешь, только мы проводили тебя в Москву и через неделю получаем сообщение по внутренней системе связи миротворческого контингента. Там говорится, что группа российского телевидения под руководством Романа Бабаяна захвачена в плен арабскими моджахедами на территории Боснии. У нас просто ум за разум зашёл — не могли предположить, что ты так быстро вернулся из Москвы опять сюда, на Балканы. С нас теперь требуют, чтобы мы всё о вас узнали, нашли группу и освободили.

Я рассказал ребятам обо всём, что с нами было. Вскоре мы вернулись в Москву, сделали фильм. Уже прошёл монтаж, звук свели. Осталось только выпустить его в эфир. Но не успели мы этого сделать, как по линии «Интерфакса», «ТАСС» и «РИА-Новостей» прошло сообщение: «Государственный департамент Соединённых Штатов крайне обеспокоен ситуацией в Боснии и Герцеговине. Особенно тем, что на территории этой страны организованы и функционируют лагеря и базы для подготовки боевиков, которых перебрасывают на российский Северный Кавказ. Об этом свидетельствует фильм, подготовленный журналистами российского государственного телевидения».

Это заявление мы и поставили в начало своего фильма — пришлось кое-что перемонтировать. Даже не увидев фильма, американцы поспешили сделать заявление — после нашего визита в штаб дивизии «Норд-Пол» они поняли, что к чему. Так что мы, как получается, вынудили власти США признать очевидное. То, что они признавать явно не хотели.

И ещё об одном хочу сказать в связи с этой командировкой. Тогда, в 2000 году, имя Усамы бен Ладена было известно только узким кругам — военным и политикам. Но и они тогда ещё не знали, что он руководит организацией под названием «Аль-Каида». А ведь это слово в переводе с арабского означает «база». И это мы предугадали, назвав свой фильм именно так — «База». Как говорится, нарочно не придумаешь.