«Чужой» на связь не выйдет
«Чужой» на связь не выйдет
Этот материал, рассказывающий о реальных событиях, произошедших несколько лет назад, передан в редакцию из Департамента военной контрразведки ФСБ России. Фамилии действующих сотрудников службы безопасности, а также ряда других причастных к делу лиц не называются, опущены также некоторые конкретные моменты. Обо всем же остальном рассказано самым подробным образом.
День 23 декабря 1996 года в кабинете директора Федеральной службы безопасности России мало чем отличался от многих предыдущих, разве что фантастические рисунки, нарисованные морозом на оконном стекле, празднично украшенные витрины «Детского мира» напротив, оживленная суета на Лубянской площади и улицах напоминали о скором приближении Нового года. Но он не замечал этой веселой и завораживающей красоты предпраздничной Москвы, мысленно находясь за сотни километров отсюда, в столице одного из дружественных государств СНГ.
Несколько минут назад, в 16.55, оттуда, теперь уже от зарубежных коллег, поступила и легла на его рабочий стол срочная шифровка. В ней сообщалось о попытке неустановленного лица инициативно выйти на контакт с сотрудником разведки США. Неизвестный «инициативник» располагал сверхсекретной информацией о Ракетных войсках стратегического назначения России и предлагал американцам купить ее за весьма внушительную сумму — 500 тысяч долларов.
Беглый взгляд на краткий перечень материалов, которые этот изменник, попавший в поле зрения контрразведчиков государства СНГ, собрал и намеревался передать иностранным спецслужбам, воскресил в памяти директора мрачную тень приснопамятного полковника Олега Пеньковского, шпиона, который в самом начале 1960-х годов в течение двух лет выдавал британской разведке наши важнейшие государственные секреты, в том числе планы строительства и развертывания РВСН. Разоблаченный предатель был судим и приговорен к высшей мере наказания.
Кажется, что тридцать лет спустя история одного из самых гнусных предательств повторялась с пугающей узнаваемостью. В случае реализации изменнические планы «инициативника» могли нанести значительный политический и военный ущерб нашей стране. В непростых условиях становления молодой российской государственности и реальных угроз со стороны международного терроризма и сил сепаратизма Ракетные войска стратегического назначения России, как и прежде, продолжают играть ключевую роль в поддержании сложившегося баланса сил в мире и являются одним из гарантов нашей независимости.
Пока еще неизвестный контрразведчикам «инициативник» делал серьезную заявку своим будущим хозяевам, предлагая в качестве «аванса» конкретные сведения о ракетном и специальном вооружении Российской армии — тактико-технические характеристики нескольких ракетных комплексов, нормативы приведения их в боевую готовность, данные о сроках пуска ракет и еще целый ряд других совершенно секретных документальных материалов.
Допустить, чтобы вся эта информация оказалась в руках иностранных спецслужб, контрразведчики не могли, но пока что время неумолимо работало против них. Было необходимо опередить изменника.
Директор отвернулся от окна, быстрым шагом подошел к столу, склонился над шифровкой и поставил короткую и решительную резолюцию:
«Т.т. С., Н. Создать оперативную группу и согласовать действия».
И с этого момента в работу включились десятки опытных разыскников и аналитиков российской контрразведки. Уже через сутки им удалось сузить круг поиска заявившего о себе изменника до трех объектов. По предварительной оценке, он мог находиться в Главном оперативном управлении Генерального штаба, в Главном штабе Ракетных войск стратегического назначения или же непосредственно в частях Оренбургской ракетной армии.
Но этот первый успех не принес желанного облегчения — контрразведчики по-прежнему еще слишком далеко находились от конечной цели. Впереди предстояла поистине титаническая работа. Требовалось, не оскорбляя подозрением честных и порядочных людей, добросовестно выполняющих служебный долг, и одновременно не насторожив «инициативника», проверить в кратчайшие сроки сотни военнослужащих и выйти на того единственного отщепенца, который, предавая Родину и своих же товарищей, предлагал услуги иностранной спецслужбе…
Прошли еще одни сутки, и раним утром в кабинете начальника Управления военной контрразведки ФСБ России (в настоящее время — Департамент военной контрразведки ФСБ России. — Ред.) собрались на срочное совещание руководители ряда ведущих отделов. Обсуждение задачи было недолгим. Руководство ФСБ, равно как и само время, требовало от них быстрых и решительных действий, а самое главное, результата — разоблачения изменника.
Опытные профессионалы, за плечами которых была учеба в военных училищах Минобороны, а затем многолетняя контрразведывательная работа, в том числе и в различных соединениях и объединениях ракетных войск, они хорошо знали, что следует делать и вместе с подчиненными незамедлительно включились в поиск «инициативника». При том скудном оперативном материале, что находился в их распоряжении, им особенно приходилось рассчитывать на способности аналитиков. Вместе они снова и снова скрупулезно изучали исходные материалы и новые данные, непрерывно поступавшие из различных управлений Федеральной службы безопасности, Генштаба, Главного штаба РВСН, и пытались соединить в единое целое разрозненные детали.
Вскоре эта напряженная работа принесла первый конкретный результат. К исходу дня 25 декабря перед генералом С. — руководителем одного из ведущих подразделений военной контрразведки, лежал полный перечень частей, где «инициативник» мог получить те сведения, которые предлагал на продажу иностранной спецслужбе. Таких объектов оказалось немало, но многолетний опыт работы в спецслужбе и то, что нельзя измерить ни на каких весах и называется профессиональной интуицией, подсказывали, что, вероятнее всего, изменник находится в одном из отделов управления Оренбургской ракетной армии.
Всего через несколько минут генерал получил убедительное подтверждение своей догадке.
В Оренбурге уже было десять часов вечера, и по телефону ВЧ-связи ответил дежурный по отделу ФСБ — подполковник Г. Генерал подумал, что в этот день все складывается как никогда удачно: офицер этот был его бывшим подчиненным, С. относился к нему с большой личной симпатией. Можно сказать, что подполковник Г. был поистине талантливым оперативником. Не первый год он вел контрразведывательную работу в штабе ракетной армии, прекрасно владел обстановкой, хорошо знал многих офицеров, прапорщиков и служащих. Как всякий настоящий военный контрразведчик, он жил интересами и заботами армейского коллектива. Поэтому на вопросы генерала сразу сумел дать исчерпывающие ответы: назвал отделы штаба, где могла вестись разработка документов, сведения из которых предлагал американской разведке «инициативник», и даже очертил круг подозреваемых лиц. Эта информация позволила оперативной группе определиться с направлением розыска. Теперь выявление изменника — лишь вопрос времени, но чувствовалось, что его катастрофически не хватает…
В тот же день поздним вечером от контрразведчиков из дружественной страны поступила очередная шифрограмма. Они сообщали о новой перехваченной ими информации, которая свидетельствовала о том, что «инициативник» продолжает искать выход на иностранную службу. На этот раз он действовал более настойчиво, но, как и прежде, вел себя крайне осторожно и не оставлял никаких следов. Медлить было нельзя, и 26 декабря 1996 года оперативная группа под руководством генерала С. — в нее вошли опытные контрразведчики и следователи — вылетела в столицу соседней страны.
Этот большой город встретил их пронизывающим ветром и крепким морозом, но материал, который коллегам удалось собрать к приезду москвичей, заставил забыть о холоде и неудобствах гостиничных номеров. Оренбургский «инициативник», подгоняемый, очевидно, не только жаждой наживы, но и страхом, спешил избавиться от опасного груза и, страхуясь, решил втянуть в опасную игру некоего Валерия Л.
Информация, предварительно собранная о Валерии и его связях местными контрразведчиками, мало что прояснила. Никто из этих людей до последнего времени не имел прямых контактов с иностранцами и тем более со спецслужбами других государств. Кроме того, личность Валерия сама по себе вряд ли могла заинтересовать даже самую захудалую разведку. Судимость в прошлом и отсутствие прямого доступа к секретам не оставляли ему шансов «отличиться» на шпионском поприще. Тем не менее он, перебивавшийся случайными заработками, после встречи с «инициативником», вероятно, ошалел от одной только цифры в 500 тысяч долларов и рьяно взялся за «новое дело» — искать выходы на американскую разведку.
Настойчивость Валерия в конце концов увенчалась успехом. Состоявшаяся вскоре встреча с иностранцем еще больше разожгла его аппетит. Американец, назвавшийся Майклом, пообещал солидный гонорар, однако желанного аванса так и не дал — опытный разведчик действовал с предельной осторожностью. Он потребовал от Валерия документального подтверждения устно сообщенных им секретных данных и настойчиво просил раскрыть источник информации в ракетных войсках. Рассказывать о своем источнике Валерий наотрез отказался, опасаясь оказаться лишним в предстоящей шпионской сделке, но согласился представить секретные документы на следующей встрече.
Прошло всего несколько дней, и Валерий снова «засветился» во время телефонного разговора с Майклом. Беседа между ними продолжалась чуть больше минуты, изобиловала условностями, и из нее контрразведчики так и не смогли установить, кто же стоит за Валерием. Ситуация с продажей секретов приобретала все более угрожающий характер. Буквально на глазах сотрудников военной контрразведки формировалась крайне опасная шпионская сеть, которая в любой момент могла нанести серьезный ущерб государственным интересам обоих государств. Допустить этого было нельзя, а потому сразу по возвращении в Москву и доклада руководству генерал С. и сотрудники его оперативной группы немедленно вылетели в Оренбург.
Военные контрразведчики отдела ФСБ по Оренбургской ракетной армии тоже не теряли времени. Они вели активный оперативный поиск «инициативника». В этих целях задействовался мощный арсенал средств Федеральной службы безопасности. Днем и ночью технические подразделения контролировали эфир и все каналы связи в расчете на то, что рано или поздно изменник даст о себе знать Валерию. Одновременно продолжалась оперативная проверка военнослужащих управления ракетной армии, находившихся в командировках, в отпусках или без уважительных причин отсутствовавших в части в конце декабря 1996 года.
В студеные январские дни, когда Оренбург и его жители один за другим встречали и провожали праздники, военные контрразведчики, сотрудники местного управления ФСБ и оперативно-поисковые группы из Центра вели напряженную работу. 17 января 1997 года на стол генерала С. лег короткий, всего из четырех фамилий, список. Все включенные в него офицеры имели доступ к особо охраняемым государственным секретам. Все они, за исключением одного — майора Игоря Дудника, незадолго до состоявшихся телефонных звонков Майклу выезжали в отпуск в город, где проживал Валерий Л.
Казалось бы, еще небольшое усилие — и неуловимый «инициативник» наконец-то будет установлен. Первым из списка отпал Дудник, в те дни проводивший отпуск у родителей жены в городе Кирове Калужской области. Подтверждалось это соседями по дому и отметками военкомата в отпускном билете. Поэтому основные усилия были сосредоточены на оставшихся офицерах, но и здесь контрразведчиков ждало быстрое разочарование. У всех троих имелось неопровержимое алиби: они никак не были связаны с Валерием.
Ситуация снова повисла в воздухе; порой казалось, что все придется начинать сначала, но запущенная на полные обороты машина контрразведывательного поиска не знала сбоев и неумолимо приближала его к конечной цели. В той разнородной и порой противоречивой информации, что поступала в оперативную группу, только опытный взгляд смог заметить и выделить кажущиеся несущественными для непосвященного отдельные подозрительные детали и штрихи в поведении и действиях майора Игоря Дудника.
В штабе ракетной армии обратили внимание на резкие изменения в его поведении после возвращения из отпуска. Офицер стал вспыльчив и раздражителен, без видимых на то причин вступал в конфликты с товарищами, потерял интерес к службе, заявлял о желании уволиться из армии. С каждым днем пропасть отчуждения между ним и сослуживцами становилась все больше и больше. Майор Дудник постепенно отдалялся от них и становился чужим в коллективе, продолжавшем жить нелегкими армейскими заботами.
Это был крайне важный признак, заставивший военных контрразведчиков более пристально присмотреться к его личности и выяснить, что могло бы заставить перспективного майора стать на путь измены. На первый взгляд он ничем особым не выделялся среди таких же молодых и амбициозных офицеров, в 1994–1995 годах пришедших на смену ветеранам из «таежных» ракетных дивизий в крупный областной город, в штаб армии — эту «кузницу командирских кадров».
Ранее, во время учебы в военном училище, а затем службы на различных должностях в войсках, командиры отзывались о нем как о специалисте с высоким уровнем подготовки и ярко выраженным стремлением к служебному росту. Это здоровое стремление сделать военную карьеру заметили старшие начальники, и в октябре 1994 года тридцатилетний, только что получивший звание, майор Игорь Дудник убывает к новому месту назначения — на перспективную должность в Оренбург.
Здесь перед ним открываются широкие возможности для роста по службе, и он на первых порах терпеливо переносит все ее тяготы, выпавшие на долю офицеров в тот сложный и трудный для страны и армии период: отсутствие жилья и постоянные задержки мизерного довольствия. А вскоре тяжелая болезнь сына и хроническая нехватка денежных средств толкнули его на поиск побочных заработков.
С 1995 года Игорь Дудник разрывается между службой и занятиями мелкой коммерцией, но вырученных средств явно не хватало, чтобы поддержать семью и внезапно проснувшиеся в нем денежные аппетиты. Он мечется в поисках доходного «бизнеса», но ни его способности, ни возможности не позволяли законными путями достичь желанного материального благополучия. В душе Дудника происходит серьезный надлом, и из последнего отпуска на малую родину, которая после распада СССР с каждым годом становилась для него все более чужой, он возвратился в мрачном настроении, стал раздражителен и окончательно потерял интерес к службе.
Однако внезапно проснувшийся в нем интерес к работе над секретными материалами, к которым он не имел прямого доступа по службе, не остался без внимания военных контрразведчиков. Им стало известно, что этот офицер начал часто появляться в кабинетах оперативного отдела и боевой подготовки, где велась разработка планов боевого применения частей ракетной армии и других документов ограниченного пользования. Информация настораживала…
Все эти факты еще больше усилили подозрения контрразведчиков в отношении Дудника. Их подкрепил поступивший из Управления ФСБ РФ по Калужской области ответ на запрос, направленный ранее в их адрес. Коллеги подтвердили его пребывание в июле — августе 1996 года в городе Кирове, но вместе с тем вскрыли любопытный факт. Дудник не весь срок отпуска находился в Кирове и на непродолжительное время покидал город, чтобы выехать в одну из стран СНГ.
В связи с этим были активизированы оперативно-разыскные мероприятия в отношении Игоря Дудника и его связей. И вскоре техническая служба контрразведки перехватила телефонный разговор Валерия с неизвестным в Оренбурге. Собеседники были предельно осторожны и прибегали к условностям, но, несмотря на это, содержание их беседы не составило тайны для оперативной группы. Контрразведчики с первых слов поняли, что неуловимый «инициативник» наконец-то «засветился» перед ними. Теперь они твердо знали, где его искать, но спустя несколько минут их ожидало жестокое разочарование.
Проверка по адресу в Оренбурге принесла неожиданный результат. Дудник, которого в оперативном штабе уже сочли тем самым объявившимся шпионом, ни к адресу, ни к телефону отношения не имел. В нем проживала гражданка З., в прошлом работавшая в штабе армии. Прошел еще час, и все стало на свои места: было замечено, что из квартиры З. вышел. Игорь Дудник.
Последующий анализ содержания его разговора с Валерием Л. не оставлял у контрразведчиков сомнений в том, что они твердо намерены реализовать свои преступные планы.
Дудник, словно чувствуя, что время безнадежно уходит, всячески торопил Валерия с организацией встречи с американцем. Он настойчиво рвался в отпуск, чтобы поскорее встретиться с представителем иностранной спецслужбы и наконец заполучить вожделенный долларовый куш. Но командование не отпускало. Словно бы случайно на майора одна за другой «посыпались» командировки в дивизии, а оттуда вырваться на встречу с Майклом было невозможно. Сам Валерий периодически названивал американцу, но его телефон не отвечал, и только в начале февраля между ними состоялся долгожданный разговор. В ходе разговора они договорились о конспиративной встрече в Москве.
10 февраля неподалеку от станции метро «Чистые пруды» встреча состоялась. На нее прибыл один Валерий Л. Собеседники заметно нервничали. Несмотря на все красноречие Валерия и его горячие заверения в исключительной ценности предлагавшихся на продажу секретных документов, Майкл вновь высказал сомнение в их подлинности. Американец стал настаивать на непосредственной встрече с источником информации — Игорем Дудником. Валерий, который вел свою игру и взвинтил цену до миллиона долларов, в конце концов вынужден был согласиться.
Но обстоятельства снова оказались выше их сил и сорвали шпионские планы. Дудник днями пропадал на службе, «закрученный» командованием в колесо всевозможных проверок, командно-штабных тренировок, и не мог вырваться на встречу с Майклом в Москву. Неудачи преследовали и Валерия. Магнитная дискета, на которой хранилась секретная информация, вдруг (бывают же такие «случайности»!) пришла в негодность. Ехать к американцу с пустыми руками не следовало, и Дудник, проклиная в душе своего непутевого партнера, принялся втайне от всех изготавливать дубликат. Но то, что он делал это втайне, казалось только ему — теперь ни один шаг Игоря не оставался без внимания военной контрразведки: ее сотрудники скрупулезно фиксировали действия «инициативника» по сбору секретной информации.
Уже заканчивался февраль 1997 года, а заветные 500 тысяч долларов так и оставались для Дудника манящим зеленым миражом. Ему казалось, что находившиеся у него секретные сведения жгли карман, он давил на Валерия и требовал, чтобы тот приехал к нему и забрал дискету с новыми копиями документов для Майкла. Американец в это время находился в
Москве, он с нетерпением ждал обещанные «русскими компаньонами» секретные материалы и торопил Валерия. Наконец тот отправился за дубликатом дискеты в Оренбург.
6 марта, спустя шесть месяцев после начала своего «шпионского предприятия», Игорь Дудник и Валерий Л. встретились вновь. Особой радости эта встреча у них не вызывала, липкий и точащий душу страх, взаимные подозрения в двойной игре не располагали к откровенности. А ведь для того имелись все основания: Валерий, полагавший, что он больше всего рискует в предстоящей «сделке» и поднявший перед Майклом цену за секреты до миллиона долларов, так и не сообщил об этом своему партнеру Возможно, Дудник заподозрил подвох, а потому и не торопился с вопросами, решив задать их в более подходящей обстановке.
До военного городка, располагавшегося на окраине Оренбурга, они добирались окольными путями. По дороге несколько раз меняли маршрут, пересаживались из одного транспорта в другой, пытаясь обнаружить за собой слежку. Но не заметив ничего подозрительного, добрались до военного городка и поднялись в комнату офицерского семейного общежития. Накрытый стол и бутылка водки постепенно растопили лед взаимной настороженности, развязали языки, но жена Дудника не захотела слушать пьяные разговоры и выставила их на улицу…
«Загрузившись» дополнительной порцией спиртного, они отправились на новую квартиру, недавно выделенную командованием армии семье Дудника. В очередной раз «проверившись» перед подъездом, приятели поднялись в квартиру. В нос шибануло запахом краски и обойного клея, под ногами затрещали неплотно подогнанные деревянные половые плитки и захрустели куски штукатурки. Из соседней квартиры через стенку доносился визг дрели и грохот молотка.
Не обращая внимания на эти неудобства, Игорь и Валерий накрыли на ящике «стол», но едва разлили водку по стаканам, как заляпанная известкой электрическая лампочка уныло подмигнула и безнадежно погасла. На лестничной клетке захлопали двери и защелкали переключатели автомата, но свет в квартирах не появился, а разъяренные жильцы принялись костерить электриков, начальника КЭЧ и прочих начальников.
Не желая больше испытывать судьбу, они по предложению Дудника отправились в ближайшее кафе с располагающим к откровениям названием «Уют». Эти метания двух приятелей доставили немало хлопот военным контрразведчикам, и тем не менее им удалось узнать главное: несмотря на все неудачи, Игорь Дудник и Валерий Л. не только не отказались от своих преступных планов, но и намеревались реализовать их в ближайшие дни. В тот вечер основная улика против них — дискета с записанной на нее секретной и совершенно секретной информацией перешла от Дудника к Валерию Л. и была спрятана в обложке фотоальбома. Контрразведчикам удалось выяснить и еще одно немаловажное обстоятельство — майор и на этот раз не собирался встречаться с Майклом. Сославшись на жесткий контроль со стороны своих командиров и невозможность незаметно отлучиться со службы, он «доверил» эту важную часть в разработанной им «операции» Валерию.
Игорь Дудник самонадеянно полагал, что возможные риски в затеянной им опасной шпионской игре полностью исключены. Как ему представлялось, даже в случае захвата Валерия сотрудниками контрразведки их выход на него был маловероятен. Он цинично рассчитывал на то, что Валерий, «тертый на зоне калач», так просто «колоться» не станет и тем более не будет «накручивать» себе срок, втягивая его в шпионскую группу.
Обсудив последние детали плана будущего обогащения и договорившись о долях прибыли, они в приподнятом настроении покинули кафе «Уют» и возвратились домой. На следующее утро Дудник, как обычно, отправился на службу, а Валерий Л., дождавшись вечера, выехал на железно дорожный вокзал.
До отхода поезда оставалось сорок минут. Дудник находился в штабе армии и внешне не проявлял признаков беспокойства. Валерий тем временем проехал мимо остановки «Автовокзал» и теперь держал путь к железнодорожному вокзалу. В оперативной группе перевели дыхание — шпионы-«инициативники» не стали преподносить неожиданных сюрпризов и действовали по обговоренному ими плану.
В 16.35 Валерий вышел на привокзальную площадь, миновал стоянку такси и направился к перрону. Затем он вошел в здание вокзала и поспешил к поезду. Заветная дискета, которая завтра должна была принести ему и Игорю Дуднику сказочное богатство, была спрятана у него на груди. Голову кружили легкий мартовский морозец и фантастические миражи будущей «сладкой» жизни. Он шел и не замечал сутолоки приграничного вокзала, где, казалось, одновременно собралась вся разноликая, разноголосая и пестревшая яркими восточными красками Средняя Азия.
Решительно действуя плечом, Валерий продрался через это человеческое море и вышел на перрон. Вытянувшаяся перед ним зеленая лента поезда терялась в сгущающихся вечерних сумерках. В воздухе витали аппетитные запахи, доносившиеся из вагона-ресторана. Предвкушая шикарный ужин, он потянулся к поручням, и в этот самый миг на его руках защелкнулись наручники.
Спустя несколько часов Игорь Дудник, отказывающийся поверить в провал, казалось бы, столь безукоризненно продуманного им преступного плана, был доставлен в следственное отделение Управления ФСБ России по Оренбургской области. Предъявленные улики — дискета, фотоальбом и признательные, как это называется, показания Валерия Л. не оставляли ему никаких шансов выйти на свободу. Тем не менее он пытался отрицать очевидные факты, так как прекрасно знал меру уголовной ответственности за совершенное преступление. Лишним подтверждением тому служила обнаруженная при обыске в его рабочем сейфе газетная статья «На краю пропасти» о разоблачении сотрудниками Федеральной службой безопасности агента-«инициативника» Марты.
Как и она, Игорь Дудник не удержался на скользком краю пропасти предательства и рухнул на самое ее дно. В течение года следователи Федеральной службы безопасности и Главной военной прокуратуры России с помощью своих зарубежных коллег скрупулезно, факт за фактом собирали и документировали преступную деятельность теперь уже «гражданина Дудника». Сухой язык протоколов бесстрастно фиксировал нравственное падение бывшего майора-ракетчика, изменившего военной присяге и замаравшего честь офицера. Он стал чужим не только для своих сослуживцев, но и в той жизни, что налаживалась в Оренбурге, в России и на его малой родине.
Мотив, подтолкнувший Игоря Дудника на это преступление, мало чем отличался от того, что был у целого ряда других таких же предателей: прежде всего всеми ими двигала корысть. На допросе 13 марта 1997 года на соответствующий вопрос следователя Дудник заявил: «…У меня была только одна цель — получить деньги любой ценой, даже ценой моей жизни».
В последующем, стремясь смягчить наказание и вызвать к себе жалость, он пытался представить себя жертвой обстоятельств и ссылался: «.на нищенское состояние семьи, болезнь ребенка и. настойчивость Валерия».
Но и здесь Дудник покривил душой, так как именно он привлек Валерия к исполнению своего преступного плана, а затем поручил ему исполнение самой опасной его части — продажу секретов.
Окружной военный суд тщательно исследовал все обстоятельства совершенного Игорем Дудником тяжкого преступления «Государственная измена» и 23 марта 1998 года признал его виновным, вынеся суровый, но справедливый приговор — двенадцать лет лишения свободы с содержанием в исправительной колонии строго режима.
Николай АБИН
Данный текст является ознакомительным фрагментом.