«Обстреливая улицы, дома, создавать панику»
«Обстреливая улицы, дома, создавать панику»
Пиком массированного применения Ил-2 стала Берлинская операция (16 апреля — 2 мая 1945 г.). Штурмовая авиация 2-й воздушной армии была представлена тремя авиакорпусами:
— 1-й гвардейский штурмовой Кировоградский краснознаменный ордена Суворова авиационный корпус генерал-лейтенанта Рязанова;
— 2-й гвардейский штурмовой авиационный Владимир-Волынский краснознаменный корпус генерал-майора Слюсарева;
3-й штурмовой авиационный Ленинский корпус генерал-майора Рубанова[110].
Каждый из них в апреле 1945 г. имел в своем составе две штурмовые дивизии трехполкового состава и одну истребительную авиадивизию (самолеты Як-1, Як-3, Як-9 и Ла-5).
На завершающем этапе войны штурмовая авиация 2-й В А использовалась для содействия наземным войскам при форсировании водных преград, ударов по окруженным группировкам противника, отражения его контрударов и непосредственной поддержки сухопутных войск в ходе наступления.
Штурмовая авиация использовалась массированно на направлениях главных ударов. При прорыве немецкой обороны 70 % Ил-2 совершали вылеты на поддержку своих войск. В ходе боевых действий, когда борьба развернулась на подступах к Берлину, штурмовики наносили массированные удары по 9-й и 12-й немецким армиям. В течение нескольких дней Илы бомбили и обстреливали войска и технику, а также оказывали поддержку 4-й гвардейской танковой армии, отражавшей контрудар генерала Венка на Берлин.
«Значительную лепту внесли штурмовики 2 ВА в дело срыва этого замысла командования немецких армий, — сообщалось в отчете о боевых действиях 2-й воздушной армии в Берлинской операции. — Своими ударами они уничтожали большое количество живой силы и техники врага, оказали большое влияние на деморализацию его солдат и офицеров и нарушение управления войсками. После ударов штурмовиков часто пехота противника бросала оружие и разбегалась по окружающим лесам»[111].
Способы действий штурмовиков в ходе операции изменялись в зависимости от обстановки. Так, при прорыве обороны, когда требовалось нанести в ограниченное время мощный удар с воздуха, Илы действовали большими группами по 100–110 машин. В промежутках между массированными ударами производились беспокоящие атаки мелкими группами. Сопровождение танковых армий во время наступления производилось, как правило, более привычными мелкими группами по 6–12 штурмовиков, а в период преследования отходящего противника на задания вылетали группы по 8–12–18 Ил-2. В сложных метеоусловиях и при плохой видимости штурмовики действовали парами и четверками.
Во время массированных авиаударов применялся хорошо отработанный за годы войны боевой порядок в виде колонны из групп по 4–5–6 Ил-2. Сбрасывание бомб, пуск реактивных снарядов и пулеметно-пушечный обстрел производился с одного-двух заходов, что было обусловлено уже не сильной вражеской ПВО, как, скажем, в 1942–1943 гг., а весьма ограниченным запасом боеприпасов. Применялись и другие тактически приемы, к примеру, в одном районе одновременно большим количеством групп поражалось большое количество целей. В этих случаях каждая группа имела свою цель и «обрабатывала» ее в пяти-шести заходах.
Большое количество боеготовых самолетов позволяло также во время непрерывных массированных налетов группам Ил-2 сменять друг друга над полем боя через каждые десять — двадцать пять минут. При этом обычно применялся боевой порядок «круг», а по вытянутым целям — боевой порядок «змейка» и «восьмерка». Обычно группа производила над целью по пять-шесть заходов.
Кроме того, во время Берлинской операции широко практиковались действия штурмовиков-охотников. Как правило, при этом формировались группы из двух-четырех Ил-2 и четырех-шести истребителей. Выбранные цели они атаковали внезапно и с первого захода, после чего быстро уходили на свою территорию. Для выполнения этих задач привлекались лучшие экипажи-снайперы, хорошо зарекомендовавшие себя. В основном штурмовики-охотники использовались против транспортных перевозок в тылу противника и переправ[112].
В первые дни операции 16–18 апреля войска 1-го Украинского фронта в упорных боях формировали водные преграды Шпрее и Нейсе. Штурмовики 2-й воздушной армии оказывали разноплановую поддержку наземным войскам: ставили дымовые завесы, атаковали артиллерийские батареи, наносили удары по подходящим резервам и содействовали войскам в отражении контратак.
При форсировании Нейсе частями 3-й гвардейской, 13-й и 15-й гвардейской армиями утром 16 апреля самолеты 1-го гв. шак ставили дымовую завесу на фронте 5-й и частично 13-й армий. В 6.55 взлетели две группы по шесть Ил-2 командира 144-го гв. шап майора Степанова и командира эскадрильи 140-го гв. шап капитана Яковлева. Поскольку на аэродроме еще было темно, а метеорологические условия неблагоприятными (туман), требовалось освещение, которое было выполнено весьма кустарным способом. В трех местах разжигались костры, которые обозначали линию взлета. Взлет и сбор групп в воздухе проходил с выключенными навигационными огнями, а командиры давали необходимые указания экипажам сигнальными ракетами. Кроме того, как указано в отчете, «для сбора групп ведомые экипажи наводились на ведущего с земли по радио».
Полет к цели проходил на высоте 400–600 метров, самолеты шли звеньями на дистанции 200–300 метров. При подходе к цели штурмовики перестроились в «правый пеленг» по одному на дистанции между машинами 100–150 метров. Оказавшись по графику над районом переправ, Илы с интервалом в три-четыре секунды вскрывали приборы. В результате цель была за короткое время окутана плотным слоем дыма. Выполнив задачу, штурмовики один за другим сделали левый разворот с одновременным набором высоты.
В упомянутом отчете по этому поводу говорилось:
«Наблюдающий за постановкой дымовой завесы командующий 5 гв. А генерал-полковник Жадов и его командующий артиллерией генерал-майор артиллерии Полузитов отметили хорошие действия этих групп штурмовиков. Дымы замаскировали действия передовых отрядов по форсированию р. Нейсе и способствовали войскам в овладении переправами на участке сев. Мускау»[113].
Поутру небо над линией фронта наполнилось угрожающим гулом десятков моторов. Это большие группы штурмовиков летели для нанесения ударов по немецким войскам. В 8.45–9.10 группа из 100 Ил-2 нанесла авиаудар по узлам обороны и позициям артиллерии в районе Пузак — Невельн — Емлиц — Мускау — Берг. Штурмовики шли длинной растянутой колонной группами по шесть машин на высоте 900–1000 метров. После преодоления линии фронта самолеты снизились и направились к своим целям. Согласно плану, специально выделенные группы Илов должны были нанести удар по позициям зенитной артиллерии. Однако реальная обстановка внесла свои коррективы. Немецкие зенитки действительно открыли мощный огонь из всех стволов, но из-за сильной дымки сами позиции были почти не видны.
Тогда командир 155-го гв. шап подполковник Чернецов решил вначале атаковать зенитки всей группой. Снизившись до бреющего, штурмовики открыли огонь из пушек и пулеметов, попутно пуская реактивные снаряды. Только после этого Илы снова собрались в боевой порядок и приступили к бомбардировке немецких позиций. В общей сложности штурмовики находились над целью в течение двадцати пяти минут, сделав при этом по шесть заходов. Несмотря на сильный зенитный огонь, все Ил-2 вернулись на свои базы.
Тем временем советские войска успешно форсировали Нейсе и начали бои на западном берегу реки. 17 и 18 апреля из-за плохой видимости (менее километра), дополнявшейся дымом от горящих лесов, штурмовикам пришлось перейти на действия мелкими группами.
Так, в 12.45–13.00 17 апреля группа из четырех Ил-2 из 140-го гв. шап нанесла авиаудар по переправе через Шпрее в районе населенного пункта Зеллессен. Встав над целью в круг, штурмовики сделали по шесть заходов, обстреливая на обоих берегах автомашины, повозки. Как говорилось в донесении:
«Группа Жигунова в этот налет уничтожила и повредила до 10 автомашин, 5 повозок с войсками и грузами и в пункте Зеллессен был создан мощный очаг пожара»[114].
Истребители сопровождения ввиду отсутствия в воздухе люфтваффе также занимались штурмовкой наземных целей.
Что характерно, в боевых донесениях о действиях штурмовиков в конце войны наблюдается все та же схематичность, присущая рапортам осени 1941 г. Термины по-прежнему не отличались разнообразием: «повозки с грузами и войсками», «автомашины», «создан пожар» и т. п.
В тот же день в 13.05–13.20 другая четверка Ил-2 из 140-го полка получила приказ атаковать отходящего противника на переправе через Шпрее в районе Шпремберга. Достигнув района цели в условиях низкой облачности и тумана, группа встала в круг и в течение пятнадцати минут наносила удары по немецким войскам. По донесениям летчиков, в районе переправы было создано «несколько очагов пожара», уничтожено и повреждено до восьми автомашин с войсками и грузами. Движение через саму переправу было остановлено[115].
В 15.00 18 апреля 24 Ил-2 из 155-го гв. шап тремя группами по шесть машин повторно атаковала немецкие войска на переправе у Шпремберга. Тактика была прежней: подход к цели, построение кругом и последовательные авиаудары в течение двадцати пяти минут.
«В районе переправы было создано много очагов пожаров и взрывов, застопорилось движение на восточном берегу реки, — сообщалось в отчете. — С западного берега реки огневое сопротивление противника было прекращено на 30–40 минут».
Вечером того же дня советские танки переправились на восточный берег Шпрее и в течение ночи полностью овладели указанной переправой. В общей сложности в течение 16–18 апреля штурмовики 1-го гв. шак выполнили свыше тысячи самолето-вылетов против переправ на Шпрее и узлов обороны немцев на западном берегу, сбросив 5843 бомбы. Средняя бомбовая нагрузка на каждый самолет составила 455 кг. За указанный период летчики корпуса генерала Рязанова отчитались о восьми уничтоженных танках, семи самоходках, пяти бронетранспортерах, 148 автомашинах, 36 повозках и т. д. Даже учитывая, что эти данные были преувеличены, ясно, что массированное применение на узком участке большого количества штурмовиков наносило существенный урон противнику.
С 24 апреля по 2 мая значительная часть штурмовиков 2-й воздушной армии была задействована в атаках окруженной немецкой группировки юго-восточнее Берлина. В первую очередь наносились авиаудары по частям, пытавшимся вырваться из котла.
Так, 26 апреля восемь Ил-2 в сопровождении четырех Як-1 атаковала противника, двигавшегося по дороге от Барут на Хальме. Самолеты шли на цель в боевом порядке «кильватер четверок». Вылет начался после тщательного предполетного инструктажа в 15.10. Через двадцать семь минут полета штурмовики вышли на цель и с высоты 100–300 метров нанесли бомбово-штурмовой удар по автоколонне из 70 единиц, двигавшейся по проселочной дороге в лесу. Атака производилась с востока на запад с последующим левым разворотом. Бомбы сбрасывались серийным способом с трех заходов с высоты 300 метров с одновременным ведением огня из пушек и пуском реактивных снарядов.
«В результате 23-минутного воздействия на противника, по наблюдению экипажей штурмовиков и истребителей прикрытия, уничтожено и ранено до 30 солдат и офицеров, — сообщалось в отчете. — Тем временем наши войска сумели организовать отражение врагу и его попытке прорваться»[116].
Наиболее трудный день для 1-го шак выдался 29 апреля. В этот день немцы из района Беелиц пытались прорваться на восток для соединения с окруженными войсками. В атаке участвовало, по советским данным, 30–40 танков и бронетранспортеров. Штурмовики получили приказ поддержать оборонявшуюся в этом районе танковую бригаду 4-й гвардейской танковой армии.
Командир корпуса генерал Рязанов лично руководил действиями подопечных с крыши высокого здания на окраине Беелица. Несколько раз ему приходилось менять свое местоположение вследствие немецких контратак и артобстрелов. Штурмовики непрерывно наносили удары по переднему краю немецких войск, бомбы и ракеты взрывались в 500–1000 метрах от передовых позиций советских солдат. Упорные бои в этом районе продолжались и 30 апреля. Во второй половине дня немцы перешли в наступление с целью овладеть Беелицем. И снова вся надежда была на рязановские штурмовики. Решающий удар в период с 15.25 до 15.45 выполнили 16 Ил-2 из 155-го гв. шап во главе с его командиром подполковником Чернецовым. Группа сделала пять заходов на цель и наносила авиаудары до полного израсходования боеприпасов. Командир 1-го шак снова лично руководил действиями подчиненных со своего КП, отдавая приказы чуть ли не конкретным пилотам. В итоге противнику так и не удалось прорваться к окруженным.
Тем временем 1-й и 2-й шак вели бои в пригородах Берлина. 21 апреля танковые части уже находились в предместьях германской столицы и завязали там уличные бои. С этого момента там стали регулярно появляться и Ил-2. Экипажам ставились задачи уничтожать огневые точки, технику, а также солдат, засевших в домах и подвалах. Учитывая опыт, полученный ранее во время авиаударов по Бреслау, когда немцы превращали в укрепленные узлы сопротивления в основном крепкие каменные здания, во время налетов на город применялись преимущественно фугасные бомбы ФАБ-250.
К примеру, 24 апреля 18 Ил-2 из 141-го гв. шап получили приказ нанести удар по позициям артиллерии в пригороде Берлина — Тельтов. Атака производилась звеньями с пологого планирования под углом 30–35°. Штурмовики подходили к цели на высоте 1200 метров, затем переходили к снижению и сбрасывали бомбы с высоты 400 метров. В результате, по донесениям летчиков, были разрушены три здания, в которых были укрыты огневые точки[117].
25 апреля 18 Ил-2 из 140-го гв. шап во главе с командиром полка майором Нестеренко получили задачу атаковать артиллерию и минометы на юго-западной окраине Берлина. Налет был выполнен в 15.35–15.47 с высоты 1000–300 метров с двух заходов. Попутно с артиллерийскими позициями штурмовики обстреляли автотранспорт, двигавшийся по соседним улицам. По наблюдению экипажей и данным аэрофотосъемки, было уничтожено и повреждено семь автомашин и подавлен огонь двух батарей. Вскоре советские войска заняли предместье Штеглиц.
Однако в дальнейшем при штурме самого Берлина действия штурмовых полков носили очень ограниченный характер. В отчете о боевых действиях 2-й воздушной армии по этому поводу указано:
«Действия штурмовиков в г. Берлин в последующие дни встречали большие затруднения. Обстановка была исключительно сложной. Очень трудно было определить местоположение своих войск в городе. Обозначение линии боевого соприкосновения встречало большие затруднения, тем более что могло привести к ударам по своим войскам… Большое насыщение района боев артиллерией и танками создавало плотный огонь и часто исключало необходимость непосредственной авиационной поддержки атаки пехоты в городе»[118].
16-я воздушная армия в конце войны также вела боевые действия на Берлинском направлении в полосе действий 1-го Белорусского фронта. Штурмовая авиация здесь была представлена 6-м и 9-м шак, а также 2-й гв. шад и 11-й гв. шад. В их составе к началу операции насчитывалось в общей сложности 687 самолетов.
Как и южнее, на 2-м Украинском фронте, штурмовики действовали массированно, нанося удары как большими группами по 100–150 Ил-2, так и мелкими, сменяющими друг друга группами. Основными задачами были уничтожение артиллерии, танков и другой техники, живой силы в окопах и траншеях, разрушение опорных пунктов и др. Кроме того, штурмовики осуществляли непрерывное сопровождение подвижных войск в глубине обороны противника с нанесением упреждающих ударов по целям, мешающим их продвижению.
В большинстве случаев пребывание Илов над целью было длительным, от пятнадцати до двадцати пяти минут, что значительно повышало эффективность действий и усиливало моральное давление на обороняющихся.
В отчете о боевых действиях 16-й ВА так описывался типичный пример действий Ил-2:
«18.04 группа 8 Ил-2 175 гв. шад под командованием гв. майора Смирнова получила задачу уничтожать артиллерию, минометы на ОП и живую силу противника в районе Альт-Малиш, Нидерезар, Альтцешдорф.
В 16.40, подходя к району цели в правом пеленге, Смирнов вступил в связь с радиостанцией командира дивизии, находившегося на НП командующего 69-й армией. Командир дивизии приказал: «Бейте заданную цель, работайте внимательно».
Обнаружив артиллерию противника (одну батарею ПА[119]), одну батарею МЗА, 4 танка, 10 крытых автомашин и 20 повозок, также до 100 солдат пехоты и 5 пулеметов. Группа стала в круг и с первых четырех заходов бомбометанием с планирования под углом до 30 градусов с индивидуальным прицеливанием уничтожала обнаруженные цели. В то же время истребители прикрытия 517 иап 282 иад под командованием подполковника Баранова бомбами ФАБ-50 уничтожали батарею ЗА противника, которая вела огонь по штурмовикам.
На пятом заходе истребители набрали высоту 900–1000 м, а штурмовики начали самостоятельно выбирать цели и со снижением до 50 м пушечно-пулеметным огнем уничтожали огневые точки и пехоту в окопах и траншеях. Каждый экипаж действовал самостоятельно, не теряя огневой связи в группе…
Всего группа над целью находилась 40 минут и произвела при этом 10 заходов. Группой при этом было израсходовано: 2 ФАБ-100, 2 ФАБ-50, 6 АО-50, 64 АО-25, 12 АО-10, 50 АО-2,5, 29 PC-82, 1680 ВЯ, 5400 ШКАС.
Экипажем[120] были прямые попадания бомб и снарядов ВЯ в расположение орудий ПА и прямые попадания в траншеи.
Когда группа уходила от цели, командир дивизии, наблюдавший за ее действиями и державший все время связь с командиром группы гв. майором Смирновым, передал: «Молодцы, работали отлично. Объявляю благодарность всему составу»[121].
При наличии благоприятных метеоусловий и сильном противодействии зенитной артиллерии, которое имело место в полосе действий 1-го БФ, штурмовики обычно действовали группами по 15–20 машин, часть которых заранее выделялась для ударов по зенитным батареям. Поскольку противодействие люфтваффе было не столь интенсивным, как в прежние годы, истребители сопровождения, как правило, также привлекались для штурмовых ударов по зениткам. Яки и «Лавочкины» обычно сбрасывали по одной 50-кг бомбе, после чего со второго и третьего заходов обстреливали противника из пушек и пулеметов.
Кроме того, для борьбы с зенитными средствами иногда выделялись отдельные группы Ил-2, которые появлялись над целью с небольшим опозданием. Дело в том, что германские зенитчики, как правило, открывали огонь по «цементбомберам», когда те выходили из атаки. В этот момент пилоту было сложно следить за происходящим внизу, и чаще всего было непонятно, откуда именно ведется стрельба. Штурмовикам, подходившим с задержкой, ставилась задача издалека выявлять такие зенитки и с ходу атаковать их.
Нередко командиры подразделений непосредственно во время налета определяли конкретные цели для экипажей. Примером такой атаки группой штурмовиков одновременно нескольких целей является вылет группы из 21 Ил-2 173-го гв. шап 19 апреля. Выйдя в район цели (Альт-Малиш — Дебберин), командир группы подполковник Лысенко заметил на северном берегу озера Гроссен позиции двух батарей противотанковой артиллерии, а также две батареи орудий, пехоту в окопах и танки на восточной окраине города Дебберин. На месте оценив обстановку, командир приказал второй подгруппе атаковать артиллерию, третьей подгруппе — непосредственно опорный пункт Дебберин, четвертой — лес в полутора километрах юго-восточнее населенного пункта. Сам Лысенко с первой подгруппой решил заняться пехотой и танками на берегу озера.
Бомбометание производилось с первых двух заходов одиночными бомбами и кассетами. При этом каждый летчик самостоятельно выбирал себе цель. В последующих трех заходах штурмовики, встав в круг, снижаясь до бреющего полета, обстреливали пехоту, засевшую в окопах. На пятом заходе экипажи наблюдали, как советская пехота пошла в атаку, почти не встречая организованного сопротивления. Опорный пункт Альт-Марин был взят с ходу[122].
Столь же деморализующий удар по немецким войскам в том же районе был нанесен на следующий день штурмовиками 175-го гв. шап. Когда 14 Ил-2 прибыли в район опорного пункта Дебберин, командир группы старший лейтенант Фатеев увидел внизу траншеи, занятые пехотой, а на одной из высот артиллерию, которая вела огонь по советским войскам. На окраине указанного населенного пункта группами по пять — семь единиц стояли свои танки, которые вели огонь по немецким окопам и пускали сигнальные ракеты в их направлении. Чтобы точно определить расположение своих войск, Фатеев сделал ложный заход.
После этого в 11.35 с планирования, с высоты 300–500 метров первая группа Ил-2 перешла в атаку на позиции артиллерии. Вся высота, на которой они располагались, вскоре была охвачена дымом от разрывов. Затем появились следующие штурмовики, которые уже вели с бреющего полета огонь по траншеям. В результате большая группа немецких солдат оставила позиции и начала разбегаться в разных направлениях. Вскоре населенный пункт Дебберин был занят советскими войсками. Всего же в течение 20 апреля штурмовики 16-й воздушной армии выполнили 872 самолето-вылета[123].
На волне успехов штурмовикам порой ставились и задачи, не связанные с военными объектами. Так, в приказе по 16-й ВА на 22 апреля говорилось:
«2, 9 и 6 шак, 2 и 11 гв. шад — небольшими группами или парами, бомбардировочно-штурмовыми ударами уничтожать живую силу и технику противника на северо-восточной и восточной окраинах г. Берлин, обстреливая улицы, дома, создавать панику… Кроме того, 11 гв. шад нанести бомбардировочно-штурмовой удар по Франкфурту н/О»[124].
Всего в этот день самолеты армии выполнили 780 самолето-вылетов на штурмовку, в том числе 520 по столице рейха. Отчет содержал привычные с начала войны формулировки: «подожжен ж. д. эшелон», «уничтожено и рассеяно до 1200 солдат и офицеров». 24 апреля штурмовики и истребители «рассеяли» еще 1600 пехотинцев. Что означает слово «рассеяли», так и осталось до конца неизвестным… В этот же день были выполнены последние в войне налеты на аэродромы. По донесениям летчиков и данным контрольной аэрофотосъемки, на авиабазах Ной-Руппен, Дальгов, Вильгельмштадт было уничтожено 13 самолетов (шесть FW-190, пять Ju-87 и по одному Ju-88 и Не-111)[125].
Немецкая авиация, несмотря на отчаянное положение, сохраняла боеспособность и продолжала сопротивляться. К примеру, 24 апреля в полосе действий 1-го Белорусского фронта было зафиксировано 343 самолето-пролета люфтваффе, в основном истребителей FW-190. 22 апреля потери 16-й ВА составили 19 самолетов, 24 апреля — пять. В выводах за последний день сообщалось:
«Авиация противника все еще продолжала оказывать противодействие боевой работе нашей авиации и делала попытки воздействовать по боевым порядкам наших наступающих войск, используя для этого, преимущественно, часть аэродромов, уцелевших севернее Берлина»[126].
Во время боев за Берлин, когда непосредственная поддержка наземных войск была затруднительной, экипажи Ил-2 использовали необычный прием, своего рода «психическую атаку» или, как указано в отчете о боевых действиях 16-й воздушной армии, «инсценировки бомбардировочно-штурмовых ударов». В документах это описывалось следующим образом:
«Группа или несколько групп получали задачу появиться над целью точно в установленное время. Об этом предупреждались наши наземные войска. С появлением над целью группы штурмовиков инсценировали атаки объектов противника пикированием с круга и переводом при этом на большой шаг винта, что создавало полную иллюзию бомбардировочно-штурмового удара, но без применения бомбометания и пушечно-пулеметного обстрела.
Противник, как правило, с появлением групп штурмовиков прятался в подвалы и прекращал огонь. Этим пользовались штурмовые отряды наземных войск, которые, зная, что самолеты Ил-2 бомбометания и обстрела производить не будут, в момент нахождения их над целью поднимались и шли в атаку. При этом они не встречали сопротивления, блокировали вражеские группы в подвалах и таким образом занимали важнейшие объекты (дома) и даже отдельные кварталы»[127].
Всего штурмовики 6-го и 9-го шак, 2-й и 11-й гв. шад выполнили 449 вылетов по Берлину. Советская штурмовая авиация продолжала действовать почти до самой капитуляции Третьего рейха. В частности, 4 и 5 мая небольшие группы Ил-2 наносили авиаудары по немецким войскам западнее Берлина, совершая по 50–60 самолето-вылетов в день. По состоянию на 10 мая 1945 г. в составе ВВС РККА насчитывалось в общей сложности 3075 штурмовиков Ил-2.
Теперь немного статистики. Всего в апреле 1945 г. (включая Берлинскую операцию) штурмовики 16-й воздушной армии совершили 7860 самолето-вылетов, из которых больше всего — 2760 — пришлось на 9-й шак. По выполняемым задачам большинство вылетов (6946) пришлось по прямому назначению, то есть на штурмовку наземных войск. Летчики заявили в общей сложности о 132 уничтоженных танках, 8 бронемашинах, 16 тягачах, 14 паровозах, 530 вагонах, 2824 автомашинах, 711 повозках, 434 противотанковых орудиях, 214 зенитках, 134 минометах, 12 бронетранспортерах. Также было заявлено о разрушении 69 домов и двух заводов. Точно посчитали даже созданные очаги пожара — 243, взрывы — 73 и попадания в железнодорожное полотно — 230. Урон противнику в живой силе оценили в 14 436 солдат и офицеров[128]. Хотя многие из этих показателей конечно же вызывают сомнение, все же ущерб, нанесенный «горбатыми» противнику на завершающем этапе войны, был весьма значительным.
Собственные потери составили 129 Ил-2, из которых 25 было сбито истребителями и 28 зенитной артиллерией. Еще 17 машин «не вернулись с боевого задания». Кроме того, 41 штурмовик был подбит зенитками и истребителями и затем разбился во время вынужденной посадки. Велик был и уровень небоевых потерь. Три «черных смерти» разбились из-за отказа матчасти, один в результате катастрофы, 13 потерпели аварии, еще один был потерян по «прочим причинам». Наибольшие потери — 42 Ил-2 понес 9-й шак. Однако по количеству вылетов на одну боевую потерю впереди всех оказалась 2-я гв. шад — 53.
Потери личного состава составили 126 летчиков, в том числе один штурман полка и два командира эскадрилий. Больше всего — 49 летчиков лишился 6-й шак.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.