Борис Березовский

Борис Березовский

Коржаков предал всех, с кем имел серьезные отношения, и прежде всего, конечно, первого президента России, однако потребности в мщении я не испытываю, да и как личность он для меня не существует.

Борис Березовский

Издавать интервью, за которым минувшей осенью Дмитрий Гордон приезжал ко мне в Лондон, отдельной книжкой или не издавать, зависело не от меня — это его выбор, но я охотно пишу к ней предисловие, тем более, что с того времени произошло множество важных для Украины событий и в самой стране, и вне ее. Что для меня стало решающим аргументом «за»? Исхожу из того, что независимые знание и понимание происходящего для людей, которые относятся к политическим процессам критически или пытаются разобраться в их сути, необходимы.

Скажу честно: закрытие на Первом канале украинского телевидения авторской программы Дмитрия Гордона стало для меня неприятным известием. Согласитесь, когда руководство Первого Национального отказывается от передачи, имеющей самый высокий рейтинг у зрителей, это вызывает вопросы, и если верно предположение, что избыток русского языка в программах Гордона — только предлог, а в действительности Дмитрия «ушли» с «первой кнопки» из-за того, что он позволял себе приглашать в студию лиц с нежелательными для власти взглядами, и без того очень хрупкий уже бастион в моем позитивном отношении к сегодняшнему руководству Украины, и прежде всего к президенту, рушится.

Несмотря на претензии, которые я открыто высказывал гаранту, для меня такой шаг был совершенно непрогнозируемым, я был уверен (и в интервью Гордону эту свою уверенность подтвердил), что Ющенко, безусловно, политик глубоко демократического менталитета, но когда с государственного канала изгоняется человек, небезразличный к прошлому и будущему Украины, это не лезет ни в какие ворота и лишает меня последнего плацдарма в поддержке Виктора Ющенко как президента страны. Что ни говорите, но атака против независимых СМИ и независимых точек зрения, как бы они ни были главе государства (или его чиновникам!) неприятны, больше к лицу путинской России, нежели демократической Украине.

…Время, прошедшее после нашего с Дмитрием интервью, выдалось для меня нелегким: я потерял близкого друга Бадри Патаркацишвили, которого даже не смог проводить в Тбилиси в последний путь. Теперь лишь его портрет висит в моем кабинете как напоминание об утрате, но я человек православный и поэтому мстить никому не собираюсь — это противоречит моей вере.

С Бадри мы были абсолютными единомышленниками в оценке политических процессов и в России, и в Грузии, и в Украине, и именно к нему Виктор Ющенко послал своего тогда друга господина Жванию, чтобы договориться о поддержке прогрессивных гражданских сил (потом уже, после моего разговора с Виктором Андреевичем, Давид Жвания приехал ко мне).

Естественно, в меру своих возможностей я пытаюсь поддерживать грузинскую оппозицию — продолжаю, так сказать, то, чем занимался Бадри. Раньше по его просьбе финансово помогал грузинскому телеканалу «Имеди» (по сути, участвовал в его создании и на идеологическом уровне, и инвестиционно), а сейчас объединились, увы, две бригады жуликов: с одной стороны — приехавшие из Америки (имею в виду так называемого лорда Джозефа Кея и его адвоката Эммануила Зельцера, который сидит нынче в тюрьме в Белоруссии), а с другой — Саакашвили с соратниками. Общими усилиями они украли у семьи Бадри и у меня то, что им не принадлежит, и, разумеется, я это так не оставлю. Отстаиваю свои права абсолютно легитимным способом — через судебные разбирательства, в том числе и на территории Грузии.

Надеюсь также довести до логического конца и процесс против господина Жвании, который, несмотря на мои настоятельные требования, не соизволил отчитаться, как были потрачены переданные ему на развитие демократии в Украине средства. При этом надо учесть, что английское правосудие (в отличие от российского и отчасти перенявшего его традиции украинского) несколько неспешное, но исключительно правовое, поэтому установление истины занимает время. К сожалению, Давид Жвания ведет себя как-то по-детски, всячески пытаясь избежать вручения повестки. С просьбой найти этого господина мои адвокаты письменно обратились к Виктору Ющенко, но, как я понимаю, для президента Украины это тоже проблема.

Как бы там ни было, процесс продолжается, однако, с другой стороны, я категорический противник методов, которые применяются к Жвании в ходе выяснения отношений между ним и президентом. Интерес Генпрокуратуры к законности его украинского гражданства, как мне кажется, мотивирован исключительно политически, а значит — по сути своей лицемерен. Ни в коем случае не одобряю получение гражданства путем мошенничества, и, безусловно, этому необходимо дать правовую оценку, но, на мой взгляд, никто бы не вспомнил об этой проблеме, даже если она существует, если бы не нынешнее политическое противостояние Жвании президенту.

…Ощущения человека, которого, словно волка из песни Высоцкого, обложили флажками, мне хорошо понятны, и, разумеется, я не могу не задумываться о природе происходящих вокруг смертей. У меня, например, нет сомнений, что за гибелью Литвиненко стоит — безусловно! — бывший российский президент Путин, который на самом деле сохранил почти все рычаги влияния, а что касается Бадри… Он умер 12 февраля, но до сих пор официального заключения Скотланд-Ярда, то есть судебно-медицинской экспертизы по поводу его кончины, нет. Конечно же, это наводит на размышления, по крайней мере, версия о том, что смерть Бадри была не случайной, не опровергнута. Не расцениваю это как атаку непосредственно на меня, но считаю очередным наступлением на убеждения, на либерально-демократическую идеологию, которую пытаюсь отстоять, со стороны тех, кто исповедует другую идеологию — насильственную.

Ощущаю ли я, что кольцо вокруг меня сжимается, что снаряды падают все ближе? Это, на мой взгляд, достаточно абстрактный вопрос. Здесь, в Лондоне, я не чувствую, что свободы мои как-то сузились, считаю себя защищенным всей мощью британской правоохранительной системы и сбавлять критику российской власти не собираюсь. Тем более что она сегодня находится на переходном этапе.

То, что говорит в последнее время Медведев, не вдохновляет меня абсолютно, но выбор у него небогат: либо, покрывая преступления, которые совершил лично Путин и его режим, он станет их соучастником, либо от них отмежуется. В конечном счете, я думаю, возобладает-таки здравый смысл: не просто прагматичные соображения, а желание выжить, и в победе Медведева над всей той структурой, которую Путин искусственно вокруг него создал, чтобы подчинить президента России своим эгоистическим интересам, не сомневаюсь. Я за Медведева спокоен: как человек разумный, он сделает правильный выбор.

Вернемся, однако, к нашему с Дмитрием интервью: после его публикации с большим удивлением я узнал, что некоторые читатели усмотрели в моих высказываниях заочную полемику с бывшим руководителем службы охраны Ельцина Коржаковым, а особенно поразило, что он сам воспринял это таким образом. Поверьте, я не пытался бросить ему перчатку и вообще не знал ничего о том, что его интервью тоже готовится.

Повторяю: я никак не хочу комментировать слова Коржакова, который предал всех, с кем когда-либо имел серьезные отношения, и прежде всего, конечно, первого президента России. Он, безусловно, вправе высказывать свои суждения или предположения, однако мне его мнение безразлично, я не испытываю ни потребности в мщении (в общепринятом понимании), ни чувства соперничества, да и сам Коржаков как личность для меня не существует.

Меня совершенно не задевает, что он в четвертый раз избран в Госдуму, тогда как мне перед самым уходом оттуда Путин сделал «подарок» в виде шести лет заключения. Напомню: в 2000 году я добровольно сдал мандат депутата, и, насколько известно, впервые в новейшей российской истории этот шаг не был вызван переходом на другую работу. Это был открытый демарш, предпринятый в знак протеста против того, что Дума превратилась в кремлевский придаток, в орган или отдел, который штампует решения, принимаемые в Кремле, поэтому сравнение мотивов, движущих мною, с процессами, происходящими в душе и в уме Коржакова, кажется мне неуместным.

Также в своем интервью Гордону я утверждал, что от власти Путин полностью не отойдет, и время, как видите, мою правоту подтвердило. Не считаю, заметьте, свое мнение истиной в последней инстанции, поскольку мои выводы основываются не на колдовстве, не на каком-то сверхъестественном даре, на который претендует астролог Глоба, а исключительно на ощущении состояния общества и на знании исторических закономерностей. Тем не менее, будущее Украины вижу ясно: она навсегда распростилась с рабством, это свободная отныне страна. Большинство граждан сделали абсолютно сознательный выбор, и не только тем, за кого отдали на президентских выборах-2004 свой голос, — сотни тысяч людей, стоявших на Майдане в снег и мороз, определили будущее всей нации.

В самом начале этих событий я написал статью, которая называлась «Судьба России решается в Украине», и именно Украина показала, каким путем должна продвигаться Россия, чтобы стать эффективной страной и занять подобающее ей место в цивилизованном мире.

Кстати, рассуждать о борьбе цивилизаций совершенно неправильно — сегодня идет борьба цивилизации против варварства, и Украина, по существу, с варварством, слава богу, порвала. Особенно показательны в этом плане результаты недавних выборов киевских мэра и горсовета, поскольку противостояние шло уже не между оранжевыми и бело-синими, а скорее, внутри демократических сил и теми, кто позиционировал себя нейтрально. Куцые четыре процента, полученные Партией регионов, — яркое свидетельство вектора, который выбрала Украина, поэтому поводов для беспокойства, мне кажется, нет. Вопрос только в скорости процесса, а она в значительной степени зависит от личностей и их чувства ответственности.

Несмотря на все претензии к Ющенко, у меня нет ни малейших сомнений в его добрых намерениях и уж, тем более, в абсолютно однозначной позиции Юлии Тимошенко — вызывает лишь сожаление, что раскол оранжевого лагеря подменяет важнейшие аспекты демократического продвижения Украины вперед и, как следствие, этот процесс тормозит.

В заключение еще пару слов о постыдном закрытии на Первом Национальном программы «В гостях у Дмитрия Гордона». Давать Дмитрию советы как «старший товарищ» я не берусь (не считаю себя даже равным, поскольку моя профессия — не журналистика), но, если исходить из гражданской позиции, у журналистов, в моем понимании, может быть только одна задача: правдиво доносить информацию, которой они располагают, до общества, чтобы оно могло само принимать решения. В этом широком смысле то, что делает Дмитрий Гордон, абсолютно указанному критерию соответствует.

Я передаю Дмитрию привет и ни в коем случае не соболезнования: он сильный человек и в состоянии самостоятельно определить, что делать дальше. Не сомневаюсь: из сложившейся ситуации ему удастся найти выход.