ПРИМИРЕНИЕ
ПРИМИРЕНИЕ
«В кабинете врут, а в поле бьют!»
Уход в монастырь был естественным завершением земного пути великого полководца. Он создал и утвердил свою военную систему, уже все доказал. Проведя год в тишине деревенской ссылки, изнемогающий от болезней и ран богобоязненный старик имел полное право думать только о своей душе. Но в Европе с 1792 г. бушевал его страшный враг — война. Революционная Франция, отразив наступление армий монархических государств, начала кровавый поход по континенту, навязывая либеральные ценности и грабительский режим террором.
Суворов понимал, что никто, кроме него, не сможет остановить французов, совершивших, вслед за ним, революцию в военном деле на Западе. Выбора между личным спасением и долгом человеколюбия для старика не было. Противоречия с императором Павлом — идеалистом, представлявшим себе армию как совершенно особое, высшее сообщество, — были не так глубоки, чтобы они с фельдмаршалом не смогли понять друг друга. Это в глубине души чувствовал и Павел. Он не мог сам пойти на попятную. Но когда австрийцы взмолились, чтобы им в помощь прислали Суворова, обрадовался: «Вот каковы русские — везде пригождаются!»
«Граф Александр Васильевич! — воззвал император 4 февраля 1799 г. — Теперь нам не время рассчитываться, виноватого Бог простит. Римский император требует Вас в начальники своей армии и вручает Вам судьбу Австрии и Италии. Мое дело на это согласиться, а Ваше спасти их. Поспешайте приездом сюда и не отнимайте у славы Вашей времени, а у меня удовольствия Вас видеть». В другом рескрипте от того же числа император, ссылаясь на «настоятельное желание Венского двора», поручал Суворову командование всеми союзными войсками в Италии, упомянув, что туда идут два русских корпуса (Д IV. 1).
Суворов получил рескрипты с флигель-адъютантом 6 февраля. На сей раз он не медлил. «Тотчас упаду к стопам Вашего императорского величества!» — гласил ответ Павлу I. «Час собираться, другой — отправляться, — гласил первый приказ его победоносного похода в Италию. — Поездка четырьмя товарищами, я в повозке, а они в санях. Лошадей надобно 18, а не 24. Взять в дорогу денег 250 рублей. Егорке бежать к старосте Фомке и сказать, чтоб такую сумму поверил (т.е. дал взаймы), потому что я еду не на шутку; я тут служил за дьячка и пел басом, а теперь буду петь Марсом!» (П 591 и с. 703).
Судя по письмам, Суворов был практически разорен исками к его имуществу, которым потворствовал император. Он с огромным трудом наскребал денег, ведь предстоял дальний путь, и не только ему. Фельдмаршал со всей страны собрал в поход старых товарищей-офицеров. В зеленом, расшитом по швам бриллиантами мундире при всех орденах он устремился в Петербург и дальше на Запад, к русским корпусам и армиям союзников, чтобы не только остановить, но совершенно разбить французов и покончить с европейским многолетним кровопролитием…
«Веди войну по-своему, как умеешь!» — сказал фельдмаршалу император Павел I, 13 февраля дав в качестве высшей милости не полную власть главнокомандующего, а лишь право обращаться за подкреплениями лично к нему (Д IV. 2). В будущем это неизбежно означало конфликт и опалу, ведь воевать, оглядываясь на Петербург, Суворов не мог. Общение полководца с российским, а затем еще и с австрийским императором было трудным. Для победы ему нужна была полная власть. Но в рескрипте от 13 февраля говорилось, что Суворов будет «предводительствовать войсками под началом эрцгерцога Иосифа», видимо, российскими. Выезжая из Петербурга в Вену 17 февраля, Суворов писал, что назначен командовать именно ими, хотя рескрипт Павла I о подчинении ему русских войск в Италии появился только 1 марта (Д IV. 3–5). Вопрос о назначении главнокомандующим всеми союзными войсками в Италии предстояло решать в Вене. А ведь требование «полную власть командующему» было выдвинуто Суворовым еще в Кончанской ссылке! Он рискнул согласиться — ив итоге победил.
В своем двухлетнем заточении Суворов неустанно следил за событиями мировой политики, которые определялись силой французского оружия. Поразительно, с какой ясностью видел он движения армий и флотов, тайные интриги кабинетов, предрекал судьбы государств и полководцев. Особенно тщательно, с картами и планами в руках, изучал он победные походы рожденных Французской революцией генералов с их новой армией, стратегией и тактикой. Изучал до тех пор, пока не стал точно предугадывать решения французов, которые повторили многие его открытия, но не постигли глубинного смысла войны, а потому неизбежно должны быть битыми.
И перед Суворовым встал вопрос: какой ценой?! Мы с вами знаем эту цену, как она сложилась в реальной истории: 15 лет жесточайших войн, покоренный Мадрид, Вена и Берлин, сожженная Москва, беспощадные «битвы народов», зверства регулярных войск и партизан, миллионы трупов. Суворов, как хирург, предпочитал действовать скальпелем, а не топором. Грядущих бедствий можно было избежать, вылечив в теле Европы одну точку — Париж, где с 1795 г. душила революцию продажная Директория. Именно там был руководящий центр прежде освободительных, а теперь грабительских армий, устрашавших монархическую Европу.
5 сентября 1798 г., за полгода до освобождения из ссылки, Суворов принял в Кончанском генерал-майора Прево де Люмиана. Этот выходец из Южной Франции, прозванный Суворовым Иваном Ивановичем, служил под его началом в Финляндии. А теперь был послан императором, чтобы негласно узнать мнение фельдмаршала о военном положении в Европе. Суворов продиктовал ему на французском языке точный анализ военно-политической ситуации на континенте (П 578).
При явном перевесе Англии на море, фельдмаршал полагал необходимым взять операции на суше в руки России и Австрии. Выставив по 100 тысяч солдат, они освободят Европу за одну кампанию, «взяв за правила: 1. Только наступление. 2. Быстрота в походе, горячность в атаках, холодное оружие. 3. Не рассуждать — хороший глазомер. 4. Полная власть командующему. 5. Атаковать и бить противника в поле. 6. Не терять времени в осадах… Иногда действовать… блокадой, а всего лучше брать крепости штурмом, силой. Так меньше потерь. 7. Никогда не распылять силы для охранения разных пунктов. Если неприятель их обошел, тем лучше: он приближается для того, чтобы быть битым. 8…. С беспрерывными боями до самого Парижа, как главного пункта… Никогда не перегружать себя бесплодными маневрами, контрмаршами и так называемыми военными хитростями, кои годятся лишь для бедных академиков… Никаких отсрочек, ложной предосторожности и зависти — кабинету и министерству показать голову Медузы».
Кабинет и министерство — правительства Австрии и Англии — в 1798 г. действительно каменели от ужаса перед Францией, бившей их на континенте и высадившей армию в Египте. Российский император, в начале царствования отвергший план матери победить в союзе с ними Францию, склонился к их мольбам, когда Бонапарт, по пути в Египет, захватил Мальту и упразднил на острове власть рыцарского ордена, великим магистром которого являлся Павел I. В союз просилась и обиженная французами Турция, против которой не надо было теперь держать наготове армию. Флот фельдмаршала не заботил — им командовал Федор Федорович Ушаков! Войску предстояло в одну кампанию разгромить неприятельские армии и стремительным ударом на Париж покончить с затянувшейся кровавой войной.
В Кончанском Суворов обдумывал наступление через Германию и Люксембург. Все войска, шедшие этим путем, были французами биты. Наконец-то Александр Васильевич встретил противника, достойного своего гения! «Народятся еще Евгении и Мальборо, вослед Суворову и Кобургу!» — ободрял он Павла I, вспоминая австрийского полководца Евгения Савойского и английского герцога Мальборо, которые вместе разбили французов в 1706 г.
Назначение в Италию изменило план, но не цель похода: удар прямо на Париж. Фельдмаршал желал за одну кампанию покончить с порожденной революцией военщиной, которая, уже вкусив плода от грабежа соседей, грозила залить кровью всю Европу. Одно огорчало Суворова: «Бог в наказание за мои грехи послал Бонапарта в Египет, чтобы не дать мне славы победить его». Именно Бонапарт под лозунгом «Свободы, равенства и братства» завоевал и разграбил Италию. Александр Васильевич ценил его военный талант очень высоко[92]. Он еще в Тульчине тщательно изучал со своим штабом действия французов, добиваясь того, чтобы русские командиры всегда умели предугадать шаги возможного противника. Действия Бонапарта в Италии представлялись ему прекрасным образцом стратегии и тактики. Но в победе над грабителем и убийцей Суворов не сомневался.
Не успев пересечь границ России, полководец детально спланировал удар из Северной Италии через французскую провинцию Дофине и г. Лион на Париж. О Дофине он говорил тогда с бежавшими от революции французами так детально, словно сам долго жил там!
Данный текст является ознакомительным фрагментом.