Глава 13. Александр Коротков

Глава 13. Александр Коротков

Будущий «король нелегалов» родился 22 ноября 1909 г. в Москве. С отцом он никогда не виделся, поскольку родители разошлись еще до его рождения. И хотя материальное положение семьи было более чем скромным, Александр окончил среднюю школу и хотел продолжать учебу на физическом факультете МГУ. Однако матери требовалась помощь, поэтому он пошел работать учеником электромонтера. Вместе с этим молодой человек увлекся спортом, в частности футболом и большим теннисом.

Короткову, достигшему приличных результатов в теннисе, иногда выпадала возможность играть с чекистами. На него обратили внимание и в 1928 г. позвали на работу по обслуживанию лифтов в цитадели органов госбезопасности на Лубянке.

Спустя некоторое время расторопного и сообразительного Александра повысили до делопроизводителя в отделе внешней разведки. В 1930 г. он стал помощником оперативного уполномоченного иностранного отдела. В кругу местной молодежи новый сотрудник пользовался неподдельным уважением. На своем месте Коротков показал себя как образованный, умный и ответственный работник, в итоге начальство решило направить Александра за границу в качестве нелегала.

Тогда еще не было специализированной структуры по обучению разведчиков, в связи с чем кандидатов «натаскивали» индивидуально параллельно с основной работой. Главным являлось изучение иностранных языков — немецкого и французского. Уроки проходили в нерабочее время, т. е. по вечерам и в выходные.

Александру разъясняли традиции и обычаи немцев, нормы поведения в общественных местах и государственных учреждениях, нюансы использования ненормативной лексики (благо, что европейские языки не отличаются многообразием таковой; можно предположить, насколько трудно в этом смысле иностранным нелегалам подготовиться к работе в России). Что касается французского, то здесь применяли новаторский подход — Короткову, помимо всего прочего, давали слушать грампластинки с записями популярных парижских исполнителей.

Далее его обучили тому, по каким признакам обнаруживать, что за ним следят, и как оторваться от назойливого наблюдения; навыкам вождения автомобиля в обычной и экстремальной ситуациях. После курса подготовки «выпускника» направили в первую командировку на Елисейские поля.

Сначала Коротков посетил столицу Австрии. Здесь, в Вене, он получил австрийский паспорт и совершенствовал навыки владения немецким языком. Кстати, позже он так и не избавился от своего венского акцента. Через 3 месяца Александр оказался в Париже и поступил на учебу в радиотехнический институт. Его руководителем по линии советской разведки был опытный А. Орлов.

Коротков принимал участие в некоторых важных операциях: разработке сотрудника французской разведки и контрразведки, встречах в Швейцарии и Германии с источниками советской разведки. Однако в 1935 г. ему пришлось вернуться в Москву, поскольку французы заинтересовались связями иностранца.

Уже на следующий год Александру дали задание работать в Германии и добывать сведения по линии научно-технической разведки. Кооперируясь с другими разведчиками, он получал данные о новейших образцах вооружений немецкой армии. В декабре 1937 г. по указанию из Москвы он опять поехал во Францию для выполнения намеченных заданий.

Осенью 1938 г. после захвата Австрии Германией и Мюнхенского сговора, по которому Германии отходила Судетская область Чехословакии, в воздухе запахло приближающейся военной грозой. В Москве гадали, на восток ли двинут немцы или на запад; возможен ли альянс Германии, Франции и Великобритании против СССР; каковы действительные намерения западных стран в отношении Советского Союза? Ответы на эти вопросы и должна была искать советская резидентура во Франции. За успешную работу во Франции Александра повысили по службе и наградили орденом Красного Знамени.

Новый 1939 г. встретил Короткова не слишком благосклонно. К этому времени он возвратился в Москву и обнаружил во главе Наркомата внутренних дел Л. Берию, который всех советских разведчиков за рубежом поголовно считал агентами иностранных спецслужб. Александр, огорошенный известием о своем увольнении, обратился в письме к Берии, перечислил свои заслуги и честно признался, что не видит ничего, что могло бы послужить основанием для его отставки. Тогда Берия переговорил с разведчиком и неожиданно восстановил его в должности заместителя главы Первого отделения внешней разведки.

Александр на короткое время отправился в Норвегию и Данию, где наладил связь с законсервированным ранее источником. В июле 1940 г. он посетил Германию и примерно через 6 месяцев стал заместителем резидента НКВД А. Кобулова в Берлине, а также занимался восстановлением контактов с участниками «Красной капеллы» X. Шульце-Бойзеном и А. Харнаком.

Разведчик рано осознал, что надвигается война, но его непосредственный начальник не обращал внимания на догадки подчиненного. Поэтому Коротков в марте 1941 г. письмом сообщил об этом лично Берии со ссылкой на сведения Харнака о подготовке нацистами нападения на Советский Союз весной текущего года. Все утверждения были подробно обоснованы информацией о военных приготовлениях Германии. Коротков просил проверить полученные данные.

Однако в Москве на это никак не отреагировали. Через месяц берлинская резидентура с подачи Александра направила письмо, в котором предлагалось без промедления приступить к подготовке агентов, чтобы они сами могли выходить на связь, если вдруг начнется война. С одобрения Центра группе немецких антифашистов была передана радиоаппаратура.

17 июня разведчик на основании информации от участников «Красной капеллы» передал советскому руководству известную телеграмму, где среди прочего утверждалось: «Все военные приготовления Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены и удара можно ожидать в любое время». Тогда же П. Фитин и В. Меркулов побывали у И. Сталина, заявившего, что доверять можно только коммунистам (антифашисты, как правило, не были коммунистами) и поручил перепроверить донесение.

Информация точно подтвердилась незадолго до трагедии — советскому разведчику в Берлине Б. Журавлеву сотрудник гестапо В. Леман (Брайтенбах) сообщил, что война начнется через 3 дня. В Москву немедленно полетела шифрограмма, но реакции опять не последовало.

Когда немцы перешли советскую границу, Александр находился в Берлине. Именно он под предлогом прощания с девушкой покинул родное посольство и в последний раз 24 июня встретился с антифашистами, передав им всю необходимую информацию, деньги и советы по организации сопротивления нацистскому режиму.

Работников советского посольства вскоре выслали из страны, и в июле 1941 г. они через Болгарию и Турцию приехали в СССР. В Москве Александр занял должность начальника германского отдела внешней разведки, отвечавшего за организацию и осуществление операций в Германии и оккупированных ею странах. Коротков участвовал в создании особой разведшколы по подготовке нелегальных разведчиков для заброски в глубокий тыл противника. Возглавляя школу, он одновременно был и преподавателем, щедро делясь с учениками разведывательным мастерством.

Много раз Александр бывал на фронте, где, переодеваясь немецким военнопленным, выведывал у офицеров вермахта информацию. В прифронтовой зоне или за линией фронта он помогал советским разведгруппам разобраться в обстановке и оказывал практическую помощь.

В конце 1943 г. в звании полковника Александр Коротков вместе с советской делегацией находился в Тегеране на встрече глав стран антигитлеровской коалиции и обеспечивал безопасность ее участников.

В 1943 г. Александр несколько раз посещал Афганистан, где немцы намеревались устроить переворот и склонить страну к войне против СССР. Благодаря слаженной работе советских и британских спецслужб нацистскую агентурную сеть удалось нейтрализовать. Кроме того, во время войны Коротков неоднократно бывал в Югославии с заданиями по передаче маршалу И. Б. Тито посланий от советского руководства.

Когда Великая Отечественная война явно близилась к завершению, заместитель наркома госбезопасности И. Серов дал Александру следующее указание: «Отправляйся в Берлин, где тебе предстоит возглавить группу по обеспечению безопасности немецкой делегации, которая прибудет в Карлсхорст для подписания акта о безоговорочной капитуляции Германии. Если ее глава фельдмаршал Кейтель выкинет какой-либо номер или откажется поставить свою подпись, ответишь головой. Во время контактов с ним постарайся прощупать его настроения и не пропустить мимо ушей важные сведения, которые, возможно, он обронит».

Мероприятие прошло без эксцессов. На знаменитой фотографии момента подписания немецким военачальником Акта о безоговорочной капитуляции Германии можно увидеть Короткова, находящегося за спиной Кейтеля.

В послевоенный год «король нелегалов» возглавлял советскую агентурную сеть в Германии, поделенной на 4 оккупационные зоны. Штаб-квартира резидентуры располагалась в Карлсхорсте. Официально Коротков был заместителем советника Советской военной администрации, ему поручалось узнать о судьбе советских довоенных агентов и по возможности восстановить с ними отношения.

В феврале 1945 г. перед встречей в Ялте лидеров СССР, Великобритании и США в Москве прошло совещание руководителей разведки, на котором присутствовали многие самые высокопоставленные представители советских спецслужб. Рассматривался вопрос о том, сколько еще Германия сможет противостоять союзникам. В качестве главного эксперта А Коротков утверждал, что война закончится примерно через 3 месяца.

Жизнь многих агентов сложилась трагично, в частности антифашисты, в том числе и Брайтенбах погибли в подвалах тайной полиции Третьего рейха. Некоторые выжили только для того, чтобы по возвращении в Советский Союз сесть в тюрьму или быть расстрелянными. Кое-кто продолжил свою деятельность на благо Советского государства.

В 1946 г. Александр возвратился в Москву на должность заместителя начальника внешней разведки и руководителя ее нелегального направления и был непосредственно причастен к отправке в США В. Фишера (Р. Абеля). Коротков уже давно чувствовал недоверие к Р. Хейханену (выдал позже Фишера) и противился его назначению радистом, но начальство решило по-своему.

Работавшие с Коротковым разведчики вспоминали, что он отличался нестандартным мышлением, нелюбовью к стереотипам и штампам.

Например, нечасто руководители, вращавшиеся в кругу высокопоставленных лиц, продолжали дружить с рядовыми сотрудниками, выезжать с ними на рыбалку, по грибы, семьями посещать театры. При этом Александр всегда прислушивался к их мнению, учитывал его при совершенствовании деятельности разведаппарата. К его чести стоит сказать, что отношения эти были поистине дружескими, без лести, снисходительности и подобострастия. Удивительным образом в человеке, несмотря на его к тому времени уже генеральское звание, сочетались простота и требовательность.

Можно привести воспоминания разведчицы-нелегала Г. Федоровой: «С необыкновенным волнением вошла я в кабинет начальника нелегальной разведки. Из-за большого стола в глубине кабинета энергично поднялся высокий широкоплечий мужчина средних лет и с приветливой улыбкой направился мне навстречу. Обратила внимание на его мужественное волевое лицо, сильный подбородок, волнистые каштановые волосы. Одет он был в темный костюм безупречного покроя. Пронизывающий взгляд серо-голубых глаз устремлен на меня. Говорил низким приятным голосом, с доброжелательностью и знанием дела. Беседа была обстоятельной и очень дружелюбной. На меня произвели большое впечатление его простота в общении, располагающая к откровенности манера вести беседу, юмор. И, как мне показалось, когда бы он захотел, мог расположить к себе любого собеседника».

В 1957 г. разведчика повысили до уполномоченного КГБ СССР при Министерстве государственной безопасности ГДР, ответственного за координацию и связь. Таким образом, Коротков получил под свое начало наиболее многочисленный и мощный аппарат КГБ за границей. Он сумел наладить доверительные отношения с начальством МГБ ГДР, включая министра госбезопасности Э. Мильке и руководителя внешней разведки ГДР М. Вольфа (они познакомились в Москве еще во время войны). Коротков приложил немало усилий для того, чтобы сделать разведку ГДР одной из сильнейших в мире.

Как-то раз западногерманская контрразведка под видом поставки мебели в штаб-квартиру представительства КГБ в Карлсхорсте попыталась установить прослушивающие устройства в кабинете Короткова, спрятав их в люстру. Об этой акции советская разведка была предупреждена своим высокопоставленным источником из западногерманской контрразведки X. Фельфе, поэтому впоследствии прослушка использовалась для дезинформации противника.

Александр много раз встречался с Фельфе для дачи указаний и получения информации. Впервые они общались в Австрии летом 1957 г. и проговорили почти весь день. За это время советский разведчик в подробностях узнал о внутриполитической ситуации в Западной Германии, степени влияния американцев на принятие политических решений, милитаризации ФРГ.

Фельфе в книге «Мемуары разведчика» так описывает Короткова: «Я хорошо помню генерала Короткова. Во время наших встреч в Берлине или Вене мы часто вели с ним продолжительные диспуты о внутриполитической обстановке в ФРГ. Его отличный немецкий язык, окрашенный венским диалектом, его элегантная внешность и манеры сразу же вызвали у меня симпатию. Он хорошо ориентировался в различных политических течениях в Федеративной Республике. Не раз мы с ним горячо спорили, когда он выражал свои опасения по поводу возникновения и распространения праворадикальных группировок в ФРГ. Тогда я не разделял его мнения. Очень жаль, что сейчас я уже не могу сказать ему, насколько он был прав».

В июне 1961 г., за 2,5 месяца до появления Берлинской стены, Александру приказали вернуться в Москву для участия в заседании ЦК КПСС. Перед собранием он говорил с председателем КГБ А. Шелепиным, который не согласился с оценками разведчика относительно политической ситуации в Германии и пригрозил увольнением после заседания. На следующий день перед уходом Коротков признался супруге, что может прийти домой уже без погон или совсем не прийти.

Опасения не оправдались — большинство присутствовавших на заседании поддержали точку зрения Короткова, и Шелепину не оставалось ничего другого, как промолчать. Переволновавшийся разведчик прогулялся по городу и заехал на стадион «Динамо» поиграть в теннис. Когда он нагнулся, чтобы подобрать упавший мяч, то ощутил острую боль в сердце и потерял сознание. Александр Коротков умер от разрыва аорты в возрасте чуть более 50 лет и был похоронен 29 июня 1961 г. в Москве на Новодевичьем кладбище.

У генерал-майора Короткова за всю его героическую жизнь скопилось немало наград: 1 орден Ленина, 6 орденов Красного Знамени, 1 орден Отечественной войны I степени, 2 ордена Красной Звезды, многочисленные медали и нагрудный знак «Почетный сотрудник госбезопасности». Имелись награды и от зарубежных государств.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.