50

50

Уже на самом выходе из кишлака сержант Богунов неожиданно вздрогнул, махнул рукой группе прикрытия и быстро присел вниз. Матиевский и Шульгин тоже мгновенно пригнулись, прижались к дувалам.

Богунов поднес палец к губам, процедил сквозь зубы:

— Товарищ лейтенант, на этот раз точно заметил. Еще одну чалму видел… И еще… Блеснуло что-то… Вроде металла…

Сержант ткнул пальцем в восточную часть кишлака в сторону.

— Вон там дерево с раздвоенной кроной. Рядом с ним высокий дувал. Там чалма была.

Шульгин немедленно потянулся к радиостанции:

— «Метель». Я, «Метель-один», прием. Обнаружили в кишлаке подозрительного афганца. При нашем появлении скрылся за дувалом. Возможно, при нем есть оружие. Помогите нам выяснить обстановку. Посмотрите сверху, что вам видно?

— «Метель-один», — голос Орлова прозвучал встревоженно, — хвалю за бдительность. Подтверждаю, вы засекли наблюдателя. Я сам вижу его сверху. Вооружен дух автоматом Калашникова. И что самое примечательное, «Метель-один», этот наблюдатель обеспечен радиостанцией. Я вижу антенну в бинокль. Скорее всего, он пасет полковую радиочастоту. Хорошо, что мы на запасной частоте. Отправляю к вам трех стрелков со старшиной. Они зайдут с восточной стороны кишлака. Действуйте крайне осторожно, из-за прикрытий, — Орлов щелкнул тангентой. — Не лезьте на рожон. Гоните афганца на Булочку. Другой помощи от меня, к сожалению, не будет. У нас тут все падают с ног, — Орлов усмехнулся. — Кончилась «Метель». Вся тропа завалена отстающими. Будешь подниматься — увидишь. Держи постоянную связь.

Шульгин толкнул парней в бок.

— Все, ребята… Дело серьезное… Шутки в сторону. Мы засекли наблюдателя душманов. Будем гнать его к старшине.

Шульгин показал ориентиры движения и хлопнул сержанта по бушлату.

— Давай, Богунов, выдвигайся. Выступаешь первым. Пойдем знакомиться с этим «духом».

Богунов кивнул головой. Осторожно выглянул из-за дувала. Выпрямился и тут же перевалился через дувал, перекатился на другую сторону в афганский двор. За ним одновременно скользнули через глиняный заборчик Матиевский и Шульгин. Богунов широкими шагами пересек двор, махнул через следующий дувал. В глазах у Шульгина поплыли глинобитные стены, деревянные шесты, плоские крыши домов.

Внезапно Богунов резко взмахнул рукой предупреждающим жестом и упал быстро, как подкошенный. В то же мгновение гулким хлопком раздался выстрел. За ним бегло второй, третий. И стихло… Так же неожиданно, как началось.

Шульгин, метнувшийся от первого выстрела под дувал, заметил, как задымилось пылью место, где он только что стоял.

Матиевский потерял шапку и с удивлением оглядывался вокруг. Шапку отбросило метров за пять. В грязном меху дымилась черная рваная дырочка.

— Знакомство состоялось, — тихо проворчал Матиевский. — Только я обычно сам шапку снимаю.

Все прижались к дувалам, настороженно осматриваясь по сторонам.

Матиевский теребил в руках пострадавшую шапку:

— Испортил вещь, подлец. Теперь будет продувать.

Богунов хмыкнул:

— Не беда, Серега. У тебя там нечего продувать…

Шульгин хмуро кусал губы:

— Шутки в сторону… Прекращайте трепаться. Лучше думайте… Всего три выстрела Между прочим, предельно точных. Неопытных бойцов он положил бы наверняка Скорее всего, перед нами матерая зверюга. Следуем дальше, ребята. Надо гнать духа к Булочке. Через несколько дворов кишлак заканчивается.

Солдаты ящерицами расползлись по сторонам. Снова замелькали дувалы, цветастые тряпицы на шестах, лепешки сухого помета под ногами. Матиевский замахал рукой:

— Все-е! Теперь попалась сволочь… Засек я его, — снайпер ткнул пальцем в сторону одного из домов. — Забежал вон в тот дом, паршивец. Только что… И, между прочим, без оружия…

Богунов недоверчиво потянул носом:

— Как это без оружия? Не может быть? Что он из пальца стрелял?

— Хрен его знает…

Шульгин вышел на связь.

— «Метель», я, «Метель-один». Афганец зашел в дом на краю кишлака. Обкладываю его.

Орлов отозвался немедленно:

— «Метель-один». Я наблюдаю сверху. Все правильно. Афганец в этом доме. Вокруг все спокойно. В кишлаке движения нет. Булочка уже рядом с вами. Он прикрывает вас с восточной стороны.

Булочка тоже вышел в эфир:

— «Черпак» на связи. Приказ понял. Замполит, вы у меня уже в секторе обстрела. Прикрываю…

Шульгин погладил цевье автомата.

Удобнее перехватил оружие.

— Ну, все, хлопцы. Нас прикрывает Булочка. Матиевскому приказываю держать на прицеле двор. Богунов пойдет первым. Я прикрываю сержанту спину. Проходим челноком из комнаты в комнату. Обстреливать комнаты не будем. Обойдемся без стрельбы. Вперед, сержант!

— Есть вперед, — бросил сержант через плечо. — Я пошел. Нервных просим не волноваться.

Богунов легко перепрыгнул через дувал. На ходу передернул затвор. Бросил палец на спусковой крючок. Обычно внутри афганских дворов, штурмующие солдаты заранее обстреливали каждое встречное помещение двумя-тремя короткими очередями. Иногда даже посылали вперед себя гранату с сорванным кольцом. Но Шульгин решил взять наблюдателя живым, и солдаты поняли его решение.

Богунов выдвинулся вперед вдоль глинобитной стены. Вынырнул с правой стороны от входа. Обтер плечами пыль со стены.

«Дом вроде жилой. Хлебом пахнет. Навозом, — мысли Богунова растекались в стороны. — Грязно вокруг. Вляпался уже куда-то».

Шульгин неслышно скользил за ним следом, сдерживая дыхание.

Добравшись до дверного проема, Богунов замер, пригнулся.

«Ужом скользну. Наискосок. Если дух стреляный и с оружием, то встречным выстрелом будет бить в грудь. А я немножко присяду. Нырну под очередь. И уж тогда нарисую ему десятку в лоб».

Поправил бронежилет. Прикрыл автоматом грудь. Вжал голову в плечи.

«Давай, браток. Пошла дорога под уклон».

Сжавшись в комок, нырнул в провал дома. Проскользнул тенью. Наискосок. Тут же присел. Очертил автоматом полукруг. Комната была пуста.

«Понятно. Нас не встречают с объятьями. Здороваться не с кем».

Сзади за спиной сержанта скользящим движением зашел Шульгин. Прижался к стене рядом с дверью.

Посреди комнаты лежала кошма. Изношенный войлок. В углу стоял пыльный деревянный сундук. Дверца была отодвинута в сторону. В глубине блестели чайные чашки.

«Китайский сервиз. С золотой каемочкой. Дефицитная штучка».

Богунов скосил глазами в сторону.

«Тихо и спокойно. Радио не играет. Вода в кране не бежит. Только вот песок на уши сыплется».

Действительно, песка в афганском жилище было много. Пол афганского дома был земляной. Стены, неровно замазанные тонким слоем белой глины, осыпались местами. Старый деревянный сундук стоял в углу единственной роскошью.

Шульгин махнул Богунову автоматом. Что-то беззвучно прошептал.

Богунов понимающе шевельнул бровями:

«Понимаю, товарищ лейтенант. Не в гости пришли. Нам вообще по инструкции запрещено по чужим домам шастать. Нам по инструкции следует постучать и вежливо попросить: „Граждане «духи», выйдите на воздух. Повоюем в чистом поле“».

Богунов кивнул Шульгину головой.

«Неувязочки с инструкциями. Прошу прощения. Пройдем в спальную».

Богунов подобрался к следующей двери. Кошачьим движением скользнул в нее и тут же ушел в сторону. Шульгин прикрыл его со спины.

«Тут у них типа спальни. Опять грязная кошма, подушки, половики. Пылища…».

Богунов скользнул глазами по сумрачной комнате с низкими потолками.

«Одеяла, как будто цыганские. Из цветных лоскутков. Подушечек многовато. Под голову, под локоток. Нижнее белье отсутствует. Не носят они под штанами тряпок. Пойдем дальше».

В следующей комнате было темно и прохладно. Около стен стояли лари. Лежал кожаный бурдюк, заткнутый пробкой. Пахло зерном. Посреди из глины от самой земли возвышались гигантские глиняные кувшины, прикрытые деревянными крышками.

«Это что у них? Глиняные кадушки? Для капусты, что ли? Или для хранения зерна? А комнатка, между прочим, последняя…»

Богунов напрягся. Махнул Шульгину рукой. Ткнул пальцем в лари и глиняные пирамиды.

«Если „дух“ здесь, то прячется, голубчик, в каком-нибудь из этих горшков».

Шульгин понимающе двинул бровями. Поднял автомат повыше. Взял под прицел кувшины. Кивнул головой.

«Ну, что ж. Придется шарить по горшкам. Нарушать, так нарушать».

Богунов подошел к одному из глиняных горшков. Сорвал крышку. Положил ее на место. Пошел дальше. Лари тоже оказались пустыми. Сорвал крышку с другого гигантского горшка. И тут же отскочил в сторону и закричал во весь голос…

— Все!.. Хэндэ хох… По-одъем, говорю… Руки вверх! Стэнда-ап, по-русски сказано, — голос сержанта прозвучал яростно.

Словно хлестко выпрямилась сжатая пружина.

Богунов пнул глиняную пирамиду ногой.

Осыпалась с горбатых боков пыль, с грохотом упали черепки.

Шульгин, ожидая появления «духа», встал в укрытие, слился с тенью одного из кувшинов. Незаметно махнул рукой Богунову.

Черный зрачок автомата, не моргая, следил за вырастающей ободранной фигурой.

Афганец выпрямился. Он стоял теперь в горшке, неподвижно высунувшись по грудь и опустив руки вниз в глубину горшка.

— Очень приятная встреча, гутен морген, ха-а-ха-а, — Богунов нервно рассмеялся.

Не спеша, обошел афганца сзади. Приподнял автомат повыше. Дульный срез коснулся выпирающих позвонков пониже шеи.

— А теперь медленно вынимай руки вверх, душара. Стэндап, говорю… Руки к потолку, хэндэ хох… Хрен тебя знает, что ты в них прячешь, — Богунов скрежетнул зубами.

— Без фокусов, парень. Иначе сделаю дырку в башке…

Афганец медленно повернул голову, оглянулся на Богунова. Взгляд его скользнул по комнате, косо прошелся вдоль стен, настороженно шаркнул по двери.

Шульгин пригнулся еще ниже.

Полностью ушел в тень глиняной пирамиды.

Богунов незаметно кивнул ему головой.

«Понятно, товарищ лейтенант. Сделаем вид, что я один его сцапал. Дадим „духу“ шанс для выяснения личности. Если это действительно тот, который нас тремя выстрелами в землю прижал, то он этого шанса не упустит».

Шульгин, невидимый в темноте, приподнял брови, впился глазами в афганца, улавливая каждое его движение.

«Умница Богунов. Встал удачно, хоть и разыгрывает простачка. А афганец тоже изображает простофилю… Оглянулся назад вроде случайно, а глаза спокойные и очень даже внимательные. Руки держит в горшке. Хочет выяснить, с кем имеет дело? Как посмотрят на его руки? Правильно, что Богунов обошел его сзади и взял на мушку. Бдительности не теряет».

Богунов опять пнул ногой глиняную пирамиду.

— Пошевеливайся, жучара. Что ты ручки к животу приклеил. Хэндэ хох…

Афганец медленно, нехотя, с недоумением вытащил руки наверх, положил жилистые узловатые ладони на глинистые края горшка. Опять оглянулся на Богунова. Тот шагнул назад на расстояние вытянутой руки и качнул автоматом вверх.

— Давай, давай, целиком вылазь наверх. И не делай удивленные глаза. Подумаешь, нашли его в горшке! Скажи еще, что ты в нем живешь.

Афганец забормотал что-то по-своему, приниженно и тихо. Подтянул туловище на руках. Вытащил наружу босую ногу. Уперся коленом в глинистые края. И тут сделал то, что ожидал Богунов и к чему все же оказался не готов…

Не глядя на качающего автоматом сержанта, афганец коротко взмахнул голой ногой заученным движением. Пыльная пятка въехала точно в лицо Богунова. Брызги крови разлетелись по сторонам.

Богунов опрокинулся навзничь. Отлетел далеко от афганца. Уткнулся плечами в глинобитную стену.

Шульгин, не медля, нажал на курок, опустив ствол пониже «духа». Короткая очередь вырвала в глиняной пирамиде куски глины, распотрошила гладкие бока. Глиняные края поползли под руками афганца, и он, не удержав равновесия, рухнул головой вниз. Андрей привстал из-за укрытия, хрипло прикрикнул на языке фарси:

— Не двигаться, буду стрелять.

Добавил тише по-русски, поглядывая в сторону Богунова:

— Ну, как ты там, Коля, в порядке?..