Заключение

Заключение

В многовековой истории народов Дагестана освободительная борьба против иноземных завоевателей занимает особое место как по содержанию протекавших в то время процессов, так и по их результативности, оказавших решающее влияние на развитие важнейших событий не только на Кавказе, но и далеко за его пределам в обширном евразийском пространстве. Сказанное подтверждается анализом многочисленных материалов, использованных источников и литературы, позволяющих сделать следующие выводы:

Дагестан, расположенный между Европой и Азией, Черным морем и Каспием, на главных коммуникациях, ведущих в Закавказье, на Ближний и Средний Восток, издавна привлекал внимание разных стран и народов, особенно правителей соседних держав – шахского Ирана, султанской Турции и царской России. Главное внимание при этом они уделяли Дербентскому проходу, как «Главному Кавкзскому коридору», связывавшему Юго-Восточную Европу с Передней (и через Каспий) и Средней Азией.

По существу «Каспийский путь» выступал для них в роли постоянного «яблока раздора», овладение которым могло обеспечить гегемонию на Кавказе, расширить их владения в различных направлениях. Ирано-турецкие войны, шедшие с начала XVI в., завершились Касре-Ширинским договором 1639 г., по которому Дагестан, Азербайджан, Восточная Армения и Восточная Грузия попали под власть сефевидского Ирана, а Западная Грузия и Западная Армения отошли к Османской империи. С тех пор до свержения власти Сефевидов в 1722 г. в Плоскостном Дагестане установилось владычество иранских шахов, сочетавшее экономический и социальный гнет завоевателей с религиозным гонением шиитов против суннитов.

Успехи России в Кавказском направлении оказались скромнее, ограничившись овладением Астраханью в 1556 г.

Новая фаза активности кавказской политики России и Турции наступила в связи с мощными антииранскими восстаниями 1707–1721 гг. в Дагестане и Ширване, приведшими к свержению иранского владычества, ускорившими Каспийский поход Петра I и вмешательство Англии и Франции в кавказские дела с антироссийских позиций «восточного барьера». Значение Дагестана и прикаспийских областей в политике противоборствующих сторон еще более возросло, став объектом пристального внимания со стороны Петербурга и Стамбула, стремившихся захватить инициативу и овладеть этими важными в их стратегических и экономических замыслах территориями.

Обстановка на Кавказе благоприятствовала реализации экспансионистских замыслов османских и российских правителей. По мере усиления антииранских восстаний и ослабления власти Сефевидской династии большинство кавказских владетелей, в том числе и дагестанских правителей, стали отходить от Ирана и пошли на сближение с Россией. В то же время другая их часть заняла колеблющуюся позицию, добиваясь поддержки сначала со стороны Петербурга, а затем Стамбула. Учитывая этот важнейший внешнеполитический фактор, противоборствовавшие стороны стали выступать в роли их покровителей: российский кабинет – христианских народов Закавказья, султанское правительство – суннитов Дагестана.

Эта коллизия в кавказской политике соперничавших держав стала проявляться более активно после подписания Петербургского договора 1723 г. и Константинопольского трактата 1724 г., оказавших определенное влияние на выбор внешнеполитической ориентации местными владетелями и старшинами. Подтверждение тому – деятельность правительств и дипломатических ведомств Стамбула и Петербурга в период разграничения на Кавказе, стремительного восхождения Надир-шаха к власти, накануне и во время его первых нашествий на Ширван и Дагестан.

Однако, маскируя истинные цели своих правительств, представители российской и османской администрации были вынуждены проводить более умеренную политику, стремясь заручиться поддержкой определенных политических сил и местных феодальных правителей. Под прикрытием политики покровительства им удавалось найти опору среди части кавказских и дагестанских правителей, а также торгово-ремесленных кругов, заинтересованных в расширении торговли и обмена с Россией и Османской империей. Эти круги надеялись, что переход под власть Порты или российского правительства принесет им больше выгоды, чем деспотический режим иранских шахов, который они испытали в предшествующий период.

Вместе с тем уже в это время правящие круги упомянутых стран не раз демонстрировали захватническую сущность своей политики, хотя она и прикрывалась благими намерениями. Российское правительство, как и Порта, неоднократно отклоняло обращения о подданстве местных владетелей, чтобы сохранить предлог для проведения экспансионистской политики. После смерти Петра I петербургский кабинет организовал ряд карательных экспедиций против строптивых горских владетелей, в частности шамхала Адиль-Гирея, завершившихся лишением их владений, титулов и политических прав. Такая же политика османскими и российскими властями проводилась в отношении старшин союза Кюре и жителей других территорий, не желавших подпасть под иноземное владычество.

В то же время в годы российско-османского разграничения и нашествий крымских правителей на Дагестан представители обеих сторон под видом «покровительства» и «помощи» активно склоняли на свою сторону местных владетелей и старшин, сочетая приемы политики «ласкания» и применения силы, когда это диктовалось их интересами. С этой же целью проводилось переселение жителей из одной зоны оккупации в другую, чтобы создать опору в лице компактно расположенного единоверного населения.

Двойственность, непоследовательность, противоречивость османской и российской политики на Кавказе ослабляли их позиции, создавая разнобой во внешнеполитической ориентации владетелей и старшин, толкая одних в объятия Петербурга, других – в сторону Стамбула, третьих – на сближение с вновь восходящей звездой на иранском небосклоне – Надир-Кули-ханом, активно добиваясь перевеса сил на Востоке в пользу Ирана и территориальных уступок со стороны России и Османской империи.

Ввиду указанных причин территориальные приобретения османских и российских правителей на Кавказе оказались непрочными. С начала 30-х гг. военно-политическая обстановка на Кавказе сложилась в пользу Ирана. По Рештскому договору 1732 г. петербургский кабинет обязался вернуть Надиру прикаспийские территории вплоть до места слияния Аракса и Куры. Попытки Порты противодействовать аналогичным требованиям со стороны Надира потерпели провал. В кровопролитных боях 1731–1733 гг. турецкие войска были разгромлены. По Багдадскому договору 1733 г. Порта обязалась очистить оккупированные иранские провинции, в том числе часть территорий Дагестана и Ширвана, считавшихся под властью Сурхай-хана Казикумухского.

Багдадский договор был использован Надиром как прецедент для предъявления новых требований к Петербургу о возвращении оставшихся под его властью бывших иранских владений на Кавказе. Однако ни одна из сторон, подписавших упомянутые договоры с Ираном, не собиралась выполнять их до конца. Под прикрытием дипломатических переговоров Петербург и Стамбул старались найти новые возможности для сохранения в этом регионе своего влияния и ослабления позиций другой стороны.

Конкретным выражением новой конфликтной ситуации в регионе стали походы крымских ханов через Северный Кавказ и Дагестан в Закавказье в 1733 и 1735 гг. и нашествия Надир Кули-хана на Ширван и Дагестан в 1734 и 1735 гг. С тех пор территория Дагестана превратилась в арену острой борьбы между Россией и Османской империй, с одной стороны, и между Ираном и Турцией – с другой. Не улучшил, а, наоборот, ухудшил положение и Гянджинский договор 1735 г., вынудивший Петербург вывести свои войска за реку Сулак. Так были устранены серьезные препятствии, стоявшие на пути иранской агрессии на Дагестан.

Анализ обширной дипломатической документации и исторической литературы на разных языках показывает, что середина 30-х – первая половина 40-х гг. XVIII в. составили особую главу в истории Дагестана. Она началась освободительной борьбой народов Дагестана против эпизодических нашествий Надир Кули-хана в 1734 – 1735 гг., но затем – с 1741 г. – переросла в героическую эпопею, направленную против систематических, целенаправленных, широкомасштабных, преследующих далеко идущие стратегические цели, завоевательных походов «Грозы Вселенной» – Надир-шаха Афшара.

По своим масштабам, количеству участников, накалу борьбы, особенно региональным и международным последствиям она не имеет аналогов в истории освободительной борьбы народов Востока в рассматриваемый период. Не случайно героизм и упорство защитников родной земли, всенародный, массовый характер борьбы, блистательные победы, одержанные ими над грозным противником, восхитили современников и продолжают вызывать активный интерес многих последующих поколений. Важным итогом политического прозрения народов Дагестана в ходе этой борьбы стало осознание необходимости совместных, сплоченных действий для защиты родного края, своей жизни, языка, религии и культуры, уничтожения и изгнания ненавистных завоевателей ради сохранения национальной самобытности и будущего своих потомков.

Как указывалось выше, героическая борьба народов Дагестана обескровила иранскую армию, фактически преградила ее агрессию на Север. Она вышла за рамки узкоместного значения и приобрела международный характер. Не случайно за ней заинтересованно следили не только из столиц соперничавших держав – Петербурга и Стамбула, но и западных стран – Парижа и Лондона, оказывавших Надир-шаху активную поддержку в его агрессивной политике. Донесения османских и российских послов с полей сражений и английских и французских послов из Петербурга и Стамбула своим правительствам – наглядное тому подтверждение.

Неоднозначное воздействие на ход завоевательный политики Надир-шаха в Дагестане оказывала позиция соперниц Ирана по борьбе за гегемонию на Кавказе – России и Османской империи. Хотя ирано-турецкие войны, происходившие в это время за пределами Дагестана, оказывали косвенное воздействие на политику шаха и его окружения, они не могли иметь решающего влияния на исход кровопролитных сражений, развернувшихся на полях Дагестана. В основном же Порта ограничивалась декларацией политики покровительства, выражавшейся в виде жалованных грамот, присвоения титулов, вручения денежных наград и других подарков активным участникам антииранской борьбы, а также выдвижением на кавказскую политическую арену различных самозванцев под видом защиты своих сторонников и мнимых прав «законных» наследников Сефевидов.

На этом фоне более эффективной оказалась политика петербургского кабинета, поддерживавшего негласно освободительную борьбу народов Дагестана материальными и политико-дипломатическими средствами ради достижения собственных целей. Более существенную роль сыграло укрепление Кизляра, сооружение форпостов по Сулакской границе, расположение подвижных кавалерийских отрядов в аулах Северной Кумыкии, предупреждения шаха о погубности для Ирана продолжения завоевательной политики в Дагестане и т. п. Освободительная борьба народов Дагестана, подрывавшая военно-политическую мощь Ирана, совпадая со стратегическими целями кавказской политики царизма на данном этапе – не допустить господства иранских и османских феодалов, стала важным фактором расширения и укрепления российско-дагестанских отношений.

На наш взгляд, как свидетельствуют многочисленные источники, в мобилизации сил для отпора врагу, организации и руководстве освободительной борьбой дагестанских народов, разгроме сил могущественного противника и достижении победы над «непобедимой» армией Надир-шаха позитивную роль сыграло участие в многочисленных боях, особенно в решающих сражениях, виднейших дагестанских владетелей, духовных деятелей и старшин. Их готовность сражаться за родную землю, боевой опыт и военное искусство, умение проводить боевые операции в горных условиях вдохновляли на борьбу народные массы, вселяли веру в конечную победу над врагом.

Среди наиболее активных участников и руководителей национально-освободительной борьбы ярко выделяются колоритные фигуры сына Сурхая Муртузали-хана Казикумухского, правителя Мехтулинского владения Ахмед-хана Дженгутаевского, авторитетного духовного деятеля Ибрагима-Хаджи Урадинского, активно проявившего себя на решающем этапе борьбы кайтагского уцмия Ахмед-хана, известного табасаранского поэта Мирзы Калукского, народных героев – Маллаччи Унцукульского, Нур-Магомеда Согратлинского, Галеги Анцухского, Гаджи-Мусы Хочобского, Модилава Чохского, Амирцилава Ругуджинского, Чопалава и Давуд-бека из близкого окружения малолетнего хунзахского хана Магомед-нуцала и многих других.

Однако, как свидетельствуют многочисленные источники, народные сказания, предания и легенды, решающую роль в разгроме многочисленных сил противника сыграли не владетели и их дружины, а народные массы Дагестана. Вместе с тем мы должны признать, что определенную помощь им в этой борьбе оказали другие народы Кавказа. Участие в освободительной борьбе дагестанцев добровольческих дружин из Азербайджана под предводительством Ибрагима-Диване и Магомед-Халила, грузинских отрядов под командованием эристави Шенша и князя Гиви Амилахвари, чеченских ополчений во главе со старшинами Дайтиевым и Грузиловым – отдельные эпизоды совместного отражения нашествий Надир-шаха Афшара. Не предавая забвению заслуг одних народов и не выпячивая подвигов других, надо признать, что историческая победа над «Грозой Вселенной» стала общим достоянием всех народов, подвергавшихся истреблению иранскими завоевателями.

Но значение вклада, внесенного народами Дагестана в победу над врагом в кровопролитных боях 1741–1745 гг., занимает доминирующее положение и выходит за рамки истории страны. Память о тех, кто пал в этих боях, обязывает нас бережно хранить и приумножать славные традиции любви к Родине, героизма и дружбы народов, проявленные нашими предками в те грозные годы.

Именно поэтому – для сохранения памяти о героических подвигах наших славных предков и воспитания молодежи в их примере в духе патриотизма и дружбы народов – в первом издании этой книги автором выражалось сокровенное желание о необходимости возвести памятные сооружения в местах решающих сражений (Согратль, Чох, Обох, Мегеб, Кумух, Турчи, Хурхи, Ури и других) со следующей надписью: «Эй, путник, остановись. Остановись и прочти: Здесь в сентябре 1741 г. наши героические предки разгромили войска «непобедимого» Надир-шаха. Прочти и передай потомкам».[811]

Однако действительность, как это порою случается в жизни, намного превзошла ожидания автора, придав этой работе небывалую высоту, масштабность и духовную оплодотворен-ность. Обусловлено это тем, что – и это особенно отрадно отметить – руководство республики проводило и проводит постоянную, целенаправленную работу в этом направлении, воплощая ее в зримых, конкретных делах. Подтверждение тому – открытие 12 августа 2004 г. у подножия Турчидага на поле Хициб мемориального комплекса «Батан» в память о блистательной победе народов Дагестана над Надир-шахом.

Выступление Председателя Госсовета РД М. М. Магомедова «Бессмертен подвиг дагестанских народов» на открытии этого памятника стало заметным стимулом для реализации конкретной программы в этой области. Основы и перспективы для дальнейшего усиления такой работы с учетом нынешних реалий заложены в материалах III Съезда народов Дагестана, особенно в докладе Президента РД М. М. Магомедова «Дагестан за мир, единство и развитие».

В этой связи уместно отметить, что, придавая важное значение идее обеспечения единства народов Дагестана, он особо подчеркнул: «Дагестанцы, воспитанные на такой идее, совершали великие исторические подвиги. Так было, когда наши народы общими усилиями громили войска грозных, жестоких завоевателей Тамерлана и Надир-шаха. Так было и в годы Великой Отечественной войны, и в новейшей истории, когда в 1999 году мы дали решительный отпор международным террористам…

Все это и есть общедагестанский дух, который должен быть возрожден и заслуживает особого отношения и признания, потому что это великое духовное достояние всех наших народов.

В связи с этим, уважаемые делегаты, считаю целесообразным учредить республиканский праздник – День единства народов Дагестана. Этот праздник должен служить сохранению лучших традиций Страны гор».[812]

Как известно, таким ежегодным праздничным днем решением III Съезда народов Дагестана и указом Президента РД М. М. Магомедова от б июля 2011 г. определено 15 сентября. Весьма символично, что накануне первого торжественного праздника по этому случаю 14 сентября 2011 г. в сел. Кумух состоялось открытие второго памятника, посвященного победе над Надир-шахом. Мемориал, в центре которого – фигура Муртузали-хана Казикумухского, – яркий символ единения и многовековой дружбы дагестанских народов.

Весьма знаменательно и то, что, открывая этот памятник, Президент Дагестана еще раз подчеркнул: «Единство дагестанцев – это наше главное историческое достижение и главное богатство. Пока мы едины – нам не страшны никакие испытания. Нам по плечу любые трудности и те, которые есть в жизни нашей страны. Мы никогда не должны забывать о том, что Дагестан – это самая лучшая, сильная, динамичная часть великой страны, нашей Родины – Российской Федерации. Только в единстве с Россией, в большой семье российских народов мы видим свое будущее».[813]

Такие же уроки можно извлечь из трудов видных дагестанских историков – Р. М. Магомедова и В. Г. Гаджиева, содержащих концептуальные оценки значения разгрома Надир-шаха для укрепления единства народов и их взаимоотношений с Россией. Сказанное прежде всего относится к новейшей работе основателя и создателя дагестанской исторической науки Р. М. Магомедова с таким послесловием: «Осень 1999 г. показала, что в случае серьезного кризиса только Россия действительно обеспечит необходимый баланс сил – военных, политических, экономических. Однако напоминаю нашим согражданам: даже Аллах помогает лишь тем, кто готов помочь себе сам. Без нашей внутренней воли к сохранению единства нам не поможет никто… Если нам суждено уцелеть на страницах истории в цепи поколений наших потомков, то только вместе, а порознь наши народы не имеют будущего».[814]

Думается, что завещание учителя и наставника всех наших историков Р. М. Магомедова, метко названное академиком Г. Г. Гамзатовым «Манифестом единства Дагестана»[815], особенно созвучно с конкретными реалиями сегодняшнего дня. Наша задача – интенсивная повседневная работа по воплощению в жизнь вышеобозначенных принципиальных рекомендаций и суждений. В этом смысле широкая просветительская работа через средства массовой информации (телевидение, интернет, печать), выступления с лекциями, докладами и беседами перед населением республики на эту тему – гражданский долг всех тех, кто склоняет голову перед памятью о великом подвиге наших предков, сокрушивших полчища «Грозы Вселенной».