Эпилог

Эпилог

Фон Манштейн, получив от Гитлера право на «отдых», покинул фронт. Теперь у него появилась возможность заняться своим здоровьем. В глазной клинике при госпитале в Бреслау ему сделали операцию, после которой он восстанавливался на природе, недалеко от Дрездена. 26 августа 1945 г. спокойствие отставного генерал-фельдмаршала было нарушено. По указанию английских военных властей он был арестован и направлен в лагерь в Люнебурге, а в октябре – в Нюрнберг. При обыске дома сотрудник «Си-ай-си» из 8-го корпуса обнаружил и присвоил себе фельдмаршальский жезл фон Манштейна. В Нюрнберге с 20 ноября 1945 г. по 1 октября 1946 г. состоялся судебный процесс над главными нацистскими военными преступниками. На Нюрнбергском процессе фон Манштейн выступал в качестве свидетеля и военного консультанта защиты Генштаба и ОКВ. Ему во многом принадлежит заслуга того, что 1 октября 1946 г. был вынесен приговор, в соответствии с которым Генштаб и ОКВ были оправданы. По этому поводу он писал:

«Меня очень обрадовало то, что на Нюрнбергском процессе не удалось доказать вину Генерального штаба. Таким образом, работая 10 месяцев над защитой руководства Сухопутных сил, бывших делом моей жизни, я смог оказать им последнюю услугу. Эта борьба за нашу честь велась с таким упорством, как никакая другая. По поводу этого приговора следовало ожидать неприятных комментариев, которые в целом ничего не меняли. Разумеется, приговор затронул и меня, и в особенности Йодля[336]. Это было связано с переоценкой его должности».[337]

В сентябре 1946 г. фон Манштейн был переведен из английской тюрьмы в обычный лагерь для военнопленных в Бридженте, графство Уэльс. В конце июля 1948 г. его направили в Германию в лагерь Мюнстер (Гамбург). На гамбургском процессе 19 декабря 1949 г. за «недостаточное внимание к защите жизни гражданского населения» и применение тактики выжженной земли фон Манштейн был приговорен к 18 годам заключения. Позднее этот срок был снижен на шесть лет. Однако в заключении фон Манштейн пробыл всего три года. 7 мая 1953 г. по состоянию здоровья его освободили. Он вместе с семьей поселился в Альмендингене, позднее переехал в Эссен, затем в Мюнстер, пока, в конце концов, окончательно не остановил свой выбор на городе Иршенхаузене под Мюнхеном. Без дела «самый блестящий стратег вермахта» не остался, став экспертом комиссии бундестага и бундесрата по обороне. На этом посту он внес большой вклад в создание бундесвера. Вице-президент бундестага Р. Егер в письме фон Манштейну отмечал:

«По окончании парламентских слушаний по закону о воинской повинности я бы хотел еще раз поблагодарить Вас и Ваших коллег за большую работу, которую вы проделали как военные эксперты комиссии по обороне. Усердие, с которым докладчики оппозиции, как Вы сами слышали, старались опровергнуть Ваш доклад, показывает, какое большое значение он на самом деле имел для ведения дискуссии».[338]

Фон Манштейн много времени уделял военно-теоретическим и военно-историческим исследованиям. В 1955 г. вышли в свет его мемуары под названием «Утерянные победы», а в 1958-м – «Из солдатской жизни. 1887—1939». Материалы из первой книги об операциях Второй мировой войны использовались в учебном процессе в военных академиях. Он является автором ряда статей, посвященных проблемам военного строительства, будущего вооруженных сил, использования ядерного оружия. Его заслуги в деле становления бундесвера не были забыты. К 80-летию отставного генерал-фельдмаршала кельнское издательство «Маркус» при содействии Министерства обороны ФРГ опубликовало брошюру о фон Манштейне под названием «Ни дня без службы». Празднованию юбилея предшествовала «Grosse Zapfenstreich» («торжественная зоря») в рамках традиционной ежегодной встречи бывших солдат второй военной школы танковой и мотопехотной дивизии в лагере Мюнстер. Генеральный инспектор бундесвера генерал де Мезьер передал имениннику поздравление от имени бундесвера.

Фон Манштейн пережил своего бывшего противника маршала Конева всего на двадцать дней. 10 июня 1973 г. он умер и был похоронен с воинскими почестями в Дорфмарке.

Маршал Конев, являвшийся одним из «виновников» отстранения фон Манштейна от должности, продолжал успешно командовать войсками 2-го Украинского фронта. Примечательными вехами его биографии стали Львовско-Сандомирская, Карпатско-Дуклинская, Висло-Одерская, Берлинская и Пражская наступательные операции. Успехи Ивана Степановича не остались без внимания. 29 июля 1944 г. «за образцовое выполнение боевых заданий Верховного Главнокомандования на фронте борьбы с немецкими захватчиками, проявленные при этом отвагу и геройство» ему было присвоено звание Героя Советского Союза, а 1 июня 1945 г. за образцовое руководство войсками в завершающих операциях Великой Отечественной войны он получил вторую медаль «Золотая Звезда».

После окончания Великой Отечественной войны маршал Конев назначается главнокомандующим Центральной группы войск и Верховным комиссаром по Австрии. В последующем он командовал Сухопутными войсками, был заместителем министра Вооруженных Сил СССР, главным инспектором Советской армии и заместителем военного министра, возглавлял войска Прикарпатского военного округа, Объединенные вооруженные силы стран Варшавского договора, Группу советских войск в Германии, был генеральным инспектором Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. На этих постах маршал Конев внес достойный вклад в развитие Вооруженных Сил Советского Союза, обучение командиров, штабов и войск в соответствии с изменившимися условиями ведения вооруженной борьбы. Он, как и фон Манштейн, большое внимание уделял обобщению боевого опыта и доведению его до войск. Его перу принадлежат статьи в военных и военно-исторических журналах, а также два мемуарных произведения «Записки командующего фронтом. 1943—1944» и «Сорок пятый».

21 мая 1973 г. И. С. Конев ушел из жизни и был похоронен в Москве на Красной площади.

Маршал Конев и генерал-фельдмаршал фон Манштейн, несомненно, были великими полководцами. Возможно, такая оценка фон Манштейна станет объектом критики, но предоставим «критикам» доказать обратное.

Английский историк Лиддел Гарт, говоря об отстранении фон Маштейна, отмечал:

«Так окончилась военная карьера самого опасного противника союзников, человека, сочетавшего современные взгляды на маневренный характер боевых действий с классическими представлениями об искусстве маневрирования, детальное знание военной техники с большим искусством полководца… Общее мнение среди генералов, которых мне довелось допрашивать в 1945 году, сводилось к тому, что фельдмаршал фон Манштейн проявил себя как самый талантливый командир во всей армии и именно его они в первую очередь желали бы видеть в роли главнокомандующего».

Военное дарование фон Манштейна вынужден был признать и Гитлер, с которым генерал-фельдмаршал постоянно конфликтовал, однажды проговорившись: «Возможно, что Манштейн – это лучшие мозги, какие только произвел на свет корпус Генштаба».

Объективно оценивали искусство фон Манштейна и полководцы Красной армии. Например, Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский писал:

«Мы ненавидели Эриха фон Манштейна, он был нашим самым опасным противником. Его техническое мастерство и владение ситуацией были великолепны».

В исторической и мемуарной литературе имеется немало высоких оценок и полководческого мастерства маршала Конева. Приведем лишь несколько из них. Так, авиаконструктор А. С. Яковлев отмечал:

«Мне нравился его здравый смысл в суждениях, реалистический, разумный и масштабный подход к решению вопросов».[339]

Главный маршал авиации А. Е. Голованов, характеризуя И. С. Конева, писал:

«Нелегко дался ему начальный период войны, а вернее, первые год-полтора. Пришлось ему сталкиваться все время с отборными кадровыми гитлеровскими войсками. И все-таки не сломали его имевшие место неудачи. Его стремление воевать было огромно. Совершенствуя и совершенствуя свой полководческий талант, он добился того, что овладел управлением вверенных ему войск в такой степени, что стал проводить по плану Ставки Верховного Главнокомандования смелые и решительные, успешные операции на окружение крупных сил врага… Характер у маршала Конева был прямой, дипломатией заниматься он не умел. Комиссар еще с времен Гражданской войны, он привык общаться с солдатскими массами. В войсках его звали солдатским маршалом. Он мог вносить и вносил Верховному немало различных предложений и отстаивал свою точку зрения по ним. Был смел и решителен, отправлялся, как я уже говорил, подчас непосредственно в батальоны и роты для личного руководства боем, оставляя штаб фронта, а следовательно, и управление войсками. После внушения со стороны Сталина о недопустимости подобных явлений послушался его, оставшись, однако, при своем мнении… Что касается личного отношения Сталина к Коневу, то могу сказать, что Верховный отзывался о нем всегда положительно, хотя и указывал ему на недостатки. А у кого их нет! Не раз Верховный брал его и под защиту и был очень доволен, когда дела у Ивана Степановича пошли в гору, видимо считая, что и он имеет к этому определенное отношение. Надо прямо сказать, что награды, полученные Коневым, а также высокое звание Маршала Советского Союза достались ему по праву и нелегко. И. С. Конев вошел в когорту заслуженных полководцев нашего государства».[340]

Член Военного совета 1-го Украинского фронта генерал К. В. Крайнюков, подчеркивая такую черту характера Конева, как вспыльчивость, вместе с тем отмечал, что он не помнит случая, чтобы Иван Степанович, «поддаваясь минутному настроению, смещал офицеров с должностей или же ходатайствовал об их замене».[341]

Генерал-полковник артиллерии Н. М. Хлебников пишет:

«Я много раз был свидетелем, как реагировал Иван Степанович Конев на ту или иную ошибку подчиненных. Он никогда не обвинял в ней весь коллектив, а находил конкретных виновников, разбирался во всем и, если было необходимо, крепко их наказывал… Он умел без лишних «громов и молний» поддерживать в войсках высокую дисциплину и чувство ответственности».[342]

Маршалу Коневу и фон Манштейну был присущ свой почерк, свой стиль руководства войсками. Но было в их полководческом искусстве нечто общее. Фон Манштейн не видел в этом ничего странного. В 1971 г. в предисловии к «Советско-германскому военному словарю» он писал:

«Для меня очевидно, что стратегия, накопленная за время войны, – наша совместная стратегия с русскими. И это несмотря на то, что и мы, и они всегда стремились нанести друг другу как можно больший урон. Это как сложнейшая и многоходовая партия, которую играют великие игроки. Скажу больше – жаль, что эта война поставила наши государства по разные стороны баррикад… Я думаю, что в начале будущего тысячелетия СССР и Германия постепенно придут к новому сближению. Пусть это пока останется лишь моим предсказанием».

Фон Манштейн, как всегда, оказался прав! Мы наблюдаем сближение пусть не Советского Союза, а России и Германии.

И Конев, и фон Манштейн обладали даром предвидения, творчества, новаторства, оригинального мышления. Они умели не только правильно понимать и оценивать сложную обстановку, но и проникать в психологию противника, предвидеть его действия в конкретных условиях боевой действительности. В этой связи интересно высказывание генерала армии И. Е. Петрова: «Есть шахматисты, которые могут играть, не глядя на доску: вся доска, все расположение фигур у них в уме. Так и Конев может представить себе расстановку соединений, не глядя на карту, точно сказать, что против них стоит и на какой местности». Эти слова можно уверенно отнести и к фон Манштейну.

Оба полководца всегда стремились к тому, чтобы подчиненные командиры и штабы тщательно и всесторонне готовили тот или иной бой, ту или иную операцию, считая это необходимым условием достижения поставленных целей. Глубокое знание тактики противника, всесторонняя оценка обстановки, возможностей своих сил и средств позволяли им в целом успешно решать вопросы выбора способов разгрома противника. Вот что по этому поводу отмечал генерал армии А. С. Жадов:

«Он (Конев. – Авт.) очень тонко чувствовал обстановку и на основе ее уяснения и всестороннего анализа безошибочно определял, какая армия и какую задачу сможет выполнить наилучшим образом, какие силы и средства необходимо иметь в первом эшелоне, что в данной операции целесообразнее выделить – второй эшелон или мощный резерв, как лучше использовать подвижные войска фронта… Принимая решение, какую армию и на каком участке оперативного построения фронта лучше поставить, Конев учитывал опыт командующих и их штабов… При подготовке операций Иван Степанович проявил большое умение выбирать время начала наступления».[343]

Для Конева и фон Манштейна характерным является стремление к окружению вражеских группировок, их рассечению и уничтожению по частям. Они считали это высшей формой оперативного искусства. Вместе с тем в ряде случаев, исходя из конкретных условий обстановки, по решению Конева войска наносили рассекающие удары на широком фронте, дававшие также значительный эффект. Фон Манштейн, учитывая искусство своего противника, в большинстве случаев находил правильное решение, позволявшее ему или избегать окружения, или выходить из него, спасая часть своих войск.

Конев и фон Манштейн всегда стремились массировать силы и средства на избранных направлениях ударов, уделяя большое внимание организации огневого поражения врага и осуществлению широкого маневра на поле боя. Они обладали умением правильно определять кризисные моменты обстановки, которое сочеталось с настойчивостью в достижении поставленной цели. Коневу это качество позволяло в сложной ситуации в большинстве случаев склонять чашу весов в свою пользу. Фон Манштейн, напротив, часто вынужден был уступать Коневу.

Еще одной из характерных черт полководческого искусства маршала Конева и генерал-фельдмаршала фон Манштейна является умение успешно осуществлять маневр силами и средствами, в том числе танковыми соединениями и объединениями. Например, по решению Конева в Корсунь-Шевченковской операции 5-я гвардейская танковая армия была перегруппирована с внешнего на внутренний фронт окружения, а в Уманско-Ботошанской операции эта же армия – для отсечения одесской группировки противника. Маршал Конев всегда считал, что танковые рейды в оперативную глубину – самая эффективная форма наступления. Он также своеобразно решал вопрос с вводом танковых армий в сражение. Как правило, ввод осуществлялся в пределах тактической зоны вражеской обороны, примерами чему служит опыт Кировоградской, Корсунь-Шевченковской и других операций. Фон Манштейн также успешно маневрировал танковыми частями и соединениями с целью остановить продвижение противника, деблокировать окруженные войска, создавать перевес в силах на том или ином направлении.

Как маршал Конев, так и генерал-фельдмаршал фон Манштейн всегда стремился ввести противника в заблуждение относительно истинных намерений и планов предстоящих действий. С этой целью умело применялись различные приемы маскировки и дезинформации вражеского командования. Оба полководца, считая внезапность одним из важнейших условий успеха в операции и бою, всегда стремились к ее достижению.

Особенность стиля руководства Конева и фон Манштейна заключалась и в том, что они считали необходимым приблизить управление к войскам. Оба, обладая мужеством, самообладанием и самоотверженностью, часто выезжали непосредственно в боевые порядки войск, в ряде случаев рискуя своей жизнью. «И. С. Конев, – отмечал маршал А. М. Василевский, – как только принимает решение на операцию, едет в войска – в армии, корпуса, дивизии и там, используя свой богатейший опыт, тщательно готовит их к боевым действиям».[344]

Маршал Конев был признан исследователями «мастером окружений». В свою очередь, фон Манштейн считался «мастером наступления». Но сложилось так, что он часто выступал в качестве «пожарного» или «скорой помощи» фюрера. Он с успехом применял тактику «эластичной обороны», чтобы выиграть время для отвода своих войск и занятия ими новых оборонительных рубежей. Гитлер часто ставил фон Манштейну «палки в колеса», сдерживая его порыв, что в последующем приводило к неудачам, предсказанным талантливым фельдмаршалом.

Завершая свой рассказ, отметим, что Конев и фон Манштейн были достойными соперниками. Они относились друг к другу с уважением, как и подобает настоящим полководцам. Ведь не велика заслуга одержать победу над слабым противником. Опыт операций, проведенных маршалом Коневым в годы войны, показал, что он во многих случаях превосходил фон Манштейна, который также имел в своем арсенале немало побед.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.