Приложение № 1 Заграничные плавания фрегата “ГЕНЕРАЛ-АДМИРАЛ”

Приложение № 1 Заграничные плавания фрегата “ГЕНЕРАЛ-АДМИРАЛ”

(Из рапортов командиров кораблей, РГА ВМФ Ф.417. Главный морской штаб)

Из рапортов командира капитана 1 ранга Серкова

От 11 ноября 1880 г. Брест.

30 октября, в 9 ч утра был доставлен из порта ключ, для подвинчивания гаек штоков поршней, и как только была окончена эта работа фрегат снялся с бочки в 2 ч 15 мин пополудни, при умеренном ветре от W. Барометр стоял 30,21, но погода пасмурная. Пар держали в 8 котлах при 45–50 фунтах и 42–45 оборотов винта имели ходу от 7,5 до 11 узлов; последний с косыми парусами.

По выходе в океан взяли курс не прямо на Ферроль, а держались наставления лоции — к W. 31 октября и 1 ноября машина работала удовлетворительно, и несмотря на противный, довольно свежий ветер и океанское волнение при 41–44 оборотах винта и 50 фунтах пара, ходу давали от 7,5 до 8 узлов. Фрегат довольно много принимал воды полубаком.

1 ноября, в полдень, по наблюдениям находились в расстоянии от Ферроля 306 миль. Барометр стал быстро понижаться, ветер свежел от W, волнение увеличивалось. В 4 ч пополудни взяли курс на Ферроль. Около полуночи начали обрываться один за другим цепные бакштаги дымовой трубы, вырывая скобы. Приказано было, соединив по два оборванных бакштага, спустить их с марса по грот-штагам, чтобы накинуть шлаги и затем вытянуть хват-талями, но труба освободившись от бакштагов, начала сильно раскачиваться, ударяясь о грот-штаги, между которыми она проходила почти вплотную. Ударившись несколько раз она оборвала сначала левый и вслед затем и правый штаг, и вырвав с частью дымового кожуха железные стопора, и разорвав левую подъемную цепь и паровыпускную трубу, свалилась на правые бортовые вентиляторы и измяв их и себя, и обломив нок правого выстрела, засела между вентиляторами, удерживаемая у дымового кожуха тремя оставшимися подъемными цепями. В это время розмахи фрегата доходили до 28°. Машина при 44 оборотах и 45 и 50 фунтов пара давала ходу от 7 до 8 узлов. Тотчас прекратили пары и фрегат лег в дрейф под глухо зарифлеными бизанью и грот-триселем, имея руль на борту закрепленный. Немедленно было приступлено к укреплению грот-мачты временными из 12-дюймового кабельтова штагами.

На другой день ветер все крепчал, волнение увеличивалось, розмахи фрегата доходили до 30°. Часть трубы, выходившая за борт, подымаемая волнением, начала биться о вентиляторы, раздавливая их все более и более, угрожала сломать фальшборт и обрушиться на палубу. Видя невозможность сохранить трубу и непригодность употребить ее измятую и изломанную, хотя временно, в дело, я приказал обрубить удерживающие ее подъемные цепи, а чтобы при розмахе в обратную сторону она не могла свалиться на палубу, приказано было под коренную ее часть подвести конец, который был вытянут талями с фор и грот-марсов. По отделению от цепей труба моментально вылетела за борт, не причинив вреда фрегату.

В полдень 2 ноября фрегат находился от Ферроля в 225 милях. Барометр понизился до 29,54, ветер свежел, волнение увеличивалось, розмахи доходили до 32°, фрегат брал очень много воды обоими шкафутами и волнение ходило по палубе. 8-дм орудия, укрепленные, сверх обыкновенных походных найтовов, еще перлинями к бортам, и между собой, выдержали довольно хорошо, хотя буруны ходили через них.

Грот-ванты, ослабленные при разрыве штагов, с увеличением розмахов фрегата до того ослабли что болтались как отданные, мачта расшаталась и я очень опасался за целостность ее, тем более, что она утверждена только в одной палубе (степс ее непосредственно под стальной палубой). Фок-мачта также расшаталась. Железные бейфуты нижних фор- и грот марса-рей не выдержали качки, сломались железные подставки и штыри. Гротовая подставка свалилась на передний мостик, обломив поручень и пробив палубную доску, вылетела за борт, к счастью не задев никого. Полагаю, что железные бейфуты, для таких значительных размеров рей, как фрегатская — длина 84 фута, диаметр 17,5 дюймов — непригодны, по крайней мере такой системы, какая имелась на фрегате и не безопасны для эзельгофтов, на которых бейфуты были утверждены. Полагаю завести обыкновенные тросовые, подобно бейфутам нижних рей, с проволочными боргами на топы стенег, если только не удастся высмотреть что-нибудь лучше.

С 3-х часов пополудни 2 ноября барометр стал понемногу повышаться и ветер перешел к WSW, но с 5 часов утра 3 ноября барометр начал снова падать и ветер свежел с сильными шквалами и дождем. В полдень 4 ноября барометр показывал 29,23 и понижение его было от 0,03 до 0,08 дюймов в час. По обсервации находились в широте N 48°14,5’ и долготе W 8°47’, от Ферроля в 272 милях. И чем более фрегат втягивало в Бискайский залив, тем волнение делалось не правильнее и розмахи доходили до 45°. Вечером этого числа было замечено, что обе носовые, затем левый кормовой и правый пятый котлы имеют колебания до 1/8 дюйма, и оказалось, что болты, скрепляющие котлы с блоками, срезаны. Тотчас же старшим механиком были укреплены котлы упорками и затем поставлены новые болты. Вода из котлов была выпущена до половины, на другой день, по прекращении паров.

После полудня ветер начал понемногу стихать, но барометр продолжал понижаться и к полудню показывал 29,17. Ветер стихал и перешел к N, но волнение не улегалось. В4 ч, имея ветер NNW, поставили все косые паруса, фок, крюйсель — словом все, что было возможно поставить на расшатавшемся и поврежденном рангоуте, и взяли курс на Брест. Между тем, вместо сломанных бейфутов, заводили тросовые, л разводили пар в одном котле для испытания паропроводных труб, и когда убедились, что они не повреждены, начали разводить пары в 10 котлах.

Чтобы не сжечь тросовые грота-штаги, сделали из парусины обшитые войлоком рукава и надели на них. и посредством шлангов от пожарной помпы, проведенных на грот-марс, пускали в них воду.

В 6 часов вечера, 6 ноября, пары были готовы, закрепили паруса при стихнувшем совершено ветре, и дали ход машине, имея от 8 до 9 узлов, при 34 оборотах винта и 45 фунтах пара.

Ночью прошел дождь, ветер перешел к SO, и к утру засвежел. С восходом солнца приблизившись к маяку Уэсан, и с подъемом лоцманского флага сделали несколько выстрелов, но лоцмана не было. Горизонт был чрезвычайно пасмурный, дождь все время не прекращался.

В 9 ч утра ветер перешел к SW, тогда пошли снова в океан. Барометр снова стал понижаться, ветер свежел, заходил к W, и развел большое волнение; но, несмотря на противный ветер и волнение, машина давала до 9 узлов хода, при 40–42 оборотов винта и 42–45 фунтах пара, — и пар держался очень хорошо без форсуна, хотя дымовой трубой служил кожух, возвышавшийся над палубой только на 19 фут, и потому полагаю возможным новую трубу сделать ниже на 10 или 12 фут.

В этот день понижение барометра было значительное, от опускался до 0,1 дюйма в час, а к 1 часу пополудни состояние его было 28,55. Ветер постоянно переходил через SW и N к NO, не останавливаясь долго на ни на одном румбе, приносил с собой шквалы с дождем, градом и пасмурностью; более продолжительно и свежо дул от N и NO. С часу пополудни барометр стал медленно повышаться, но ветер не стихал. В 4 ч пополудни взяли курс снова к острову Уэсан.

В 6 часов вечера фрегат, идя против волнения, сильно черпнул баком, — утлегарь ушел в воду и сломался, оборвав такелаж и обломав блинда-гафеля и мартин-гик.

Волнением поломало носовое украшение.

Вообще замечено, что против волнения фрегат берет много воды полубаком, хотя расходуя уголь, я старался всегда держать дифферент более теоретического около 5 фут, что считаю вполне выгодным для фрегата. Полезно было бы увеличить уклон бушприта.

Каждый раз по выходе в море течь на фрегате, верхним шельфом и обоими бортами выше стальной палубы, увеличивалась, на переходе из Шербурга течь эта была гораздо сильнее. При килевой качке и во время лежания в дрейфе, фрегат выдерживал значительные удары в кормовой подзор. Ниже стальной палубы, т. е. в трюме, в море течь постоянно увеличивается, но не так значительно кроме арсенала, и в особенности верхнего отделения шкиперской каюты, где помещаются тросы и часть больших чемоданов, откуда постоянно во время похода выбирают воду, и которая вытекает по стрингеру в шкиперскую каюту, — тоже явление что было замечено и в Кронштадте.

Обломки утлегаря с кливером и такелажем болтавшиеся в воде легко могли оборваться и запутаться в винте, поэтому была застопорена машина. К полночи, убравшись с обломками, пошли малым ходом от 5 до 6 узлов при 30 оборотах винта. Ветер стихал и барометр повышался. В 8 ч утра 7 ноября подошли на 3 мили к маяку Уэсан, и в 9 ч, приняв лоцмана, пошли в Брест. В 2 ч 15 мин вошли на рейд, а в исходе 3-го стали на мертвый якорь, по указанию портового начальства.

На рейде кроме учебных судов никаких нет.

На “Генерал-Адмирале ” в дальнем плавании

Здесь представляется необходимым произвести следующие работы:

Сделать подъемное колено дымовой трубы с исправлением оставшейся нижней части трубы и кожуха, исправить паровыпускную трубу (когда свалившаяся дымовая труба лежала на вентиляторах, то паровыпускную трубу, хотя с риском удалось высвободить). Сделать часть трубы от свистка и исправить свисток и ревун. Укрепить надежно паровые котлы. Сделать новые две головки к вентиляторам, сломанным дымовой трубой и исправить одну медную от вентилятора на юте, сломанную упавшим гиком и переставить некоторые палубные болты, которыми подавалась течь.

По приходе в порт я обратился с просьбой к префекту произвести главнейшие исправления аварии от порта, которые он весьма предупредительно разрешил и на другой же день приехал главный инженер, г. Клеман, для осмотра исправлений. Г. Клеман относительно течи отказался высказывать свое мнение, пока не будет снят, хотя бы в некоторых местах весь цемент. Он полагал что это средство хорошо только в спокойном состоянии судна, но не в качку; кроме того, он находит необходимым снять верхний брус наружной деревянной обшивки. Так как на эту работу необходимо произвести на более спокойной воде и кроме того постановка трубы потребует крана, поэтому префект разрешил перейти в аван-порт, но для этого потребуется свезти порох. На рейде же производить эту работу во время осеннего сезона, когда часто прекращается сообщение с берегом, — будет невозможно.

Этот первый серьезный шторм молодая и неопытная команда выдержала бодро и молодцами. В первый день шторма, во время больших розмахов, было несколько ушибов, но большей частью легких, один только был серьезный, но окончился весьма счастливо. Рулевой молодой матрос, Яков Эмме, проходя по шканцам, во время большого розмаха подскользнулся, и потерял равновесие, упал в открытую раму машинного светлого люка, на крышу малого цилиндра, откуда соскользнул в машину на нижнюю площадку и был поднят без чувств с рассеками в двух местах на голове и ушибом левого бока, но на третий день больной уже ходил, и в настоящее время совершенно здоров. Вообще здоровье команды удовлетворительно.

От 12 апреля 1881 г. Гибралтар.

26 марта, в 8 ч утра, фрегат снялся с бочки Брестского рейда при тихом ветре имея пары в 8 котлах. В 11 ч, пройдя траверз маяка Пьер-Наур, спустили лоцмана и вязли курс по компасу NW62°. В 12 ч 30 мин пополудни увидели к N идущий с моря коммерческий пароход, под французским флагом, у которого поднят был сигнал “терплю бедствие и имею надобность в помощи”, тотчас вяли курс к нему и, подойдя под корму послан был катер под начальством мичмана Снарского узнать какую помощь можем дать ему. Оказалось, что это был пароход французской трансатлантической компании, на пути из Нового Орлеана в Брест, имел постоянные противные и свежие ветры, потому израсходовал весь запас угля, которого оставалось всего только на два часа, а за последние двое суток поддерживали пары употребляя топливом все, что было возможно сжечь, как-то трапы и тому подобное. Поэтому просил дать три тоны угля, что и было немедленно передано на присланные с парохода шлюпки. В 2 ч пополудни подняли катер дали ход машине, поставили все косые паруса, и имели ходу от 9 до 10 узлов. Машина делала от 40 до 46 оборотов, при 40 и 50 фунтах пара.

Пар держать было трудно, так как употреблялся уголь кардиф прежних погрузок и несколько раз перегружаемый, а потому очень мелкий.

27 марта, в 8 ч утра, изменили курс и в полдень по счислению находились от мыса Финистер в расстоянии 281 мили. Генеральное плавание 190 миль. За это время пар держался легче, потому что уголь пошел крупнее, число оборотов машины было от 40 до 45, при давлении пара от 40 до 45 футов. Температура кочегарных отделений 35° R, наружного воздуха +11°; ночью пар держался труднее, потому что топки и трубки приходилось чистить чаще. Труба была поднята на средний стопор, высотой 57 футов от колосниковой решетки.

После потери дымовой трубы осенью прошлого года, подъем новой трубы сделан на три взвода, таким образом, что при полном подъеме, ее высота от колосниковой решетки 60 фут. Труба может быть приспущена на 3 фута, возвышаясь над колосниковой решеткой на 57 фут, и еще на 3 фута и высота ее будет 54 фута. На пути из Бреста до Финистера труба было выстрелена на 57 фут, а от Финистера до Гибралтара возвышалась на 54 фута от колосников. В обоих случаях пар при 8 котлах и среднем ходе держался довольно хорошо и только на вторые сутки, когда приходилось часто чистить трубки и топки, иногда употребляли форсун. Оба эти последние подъема будут испытаны еще, и можно надеяться, что на волнении, когда не требуется полного хода от машины, можно будет ограничиться наименьшим подъемом, в случае же надобности всегда можно будет выстрелить трубу до полной высоты.

28 марта в 9 ч утра остановили машину, подняли винт и вступили под паруса: поставили марсели, брамсели, фок, и все косые паруса, ходу имели от 4 до 5 узлов. Через три часа по прекращении паров, когда была спущена дымовая труба, поставили грот. Грот в первый раз еще был привязан; при высокой дымовой трубе, чтобы не сжечь его совсем, не привязывался. Боковые ликтросины его, еще новые, не обтянулись, поставленный в бейдевинд он всею нижней шкоториною галсового угла ложится поперек кожуха дымовой трубы, перемалываясь на нем; когда же его ликтросины обтянутся, то грот в таком виде ставить будет совсем невозможно.

В полдень по обсервации находились от мыса Финистера в расстоянии 102 мили. Плавание 180 миль. В 6 часов поворотили овер-штаг на левый галс. Это был первый поворот фрегата овер-штаг. Обстоятельства были самые благоприятные: ровный ветер почти без волнения, ход 6,5 узлов. Поворот был очень хорош и так быстр, что обоих вахт, без машинной команды, которую, чтобы не отрывать от чистки и уборки машины после паров, не вызывали, оказалось недостаточно, чтобы успеть переносить паруса, но тем не менее фрегат поворотил без потери хода. Нельзя судить о качестве судна по одному лишь повороту, но это подает надежду, что фрегат будет поворачивать хорошо, в особенности когда команда приобретет навык бойко управляться в маневрах с парусами.

С заходом солнца ветер стал свежеть; закрепили брамсели, а в 4 ч утра, 29 марта, ветер усилился до 6 баллов со шквалами и дождем, барометр опустился до 29,89. Убрали нижние паруса и взяли риф у бизани. К полудню ветер от W дошел до 9 баллов, барометр 29,8. По обсервации находились от мыса Финистера в расстоянии 27 миль, плавания 15,5 миль, крен до 9°, розмахи доходили до 25°. В 3 ч пополудни, при усиливавшемся ветре, закрепили фор-марсель и крюйсель и держались под нижним грот-марселем, зарифленным грот-триселем и бизанью; к полуночи ветер начал стихать и барометр подниматься.

30 марта, в 6 ч утра поставили марсели фок и грот. В полдень по обсервации находились от мыса Финистера в расстоянии 93 мили; генеральное плавание 36 миль, ходу до 7 узлов. В 3 ч поворотили через фордевинд на правый галс. С заходом солнца ветер начал снова свежеть, взяли по два рифа у марселей, а в полночь ветер усилился до 9 баллов, закрепили верхние марсели и нижние паруса, барометр 29,96.

В полдень, 31 марта, по обсервации, от мыса Финистера в расстоянии 10 миль. Генеральное плавание 34 мили. К вечеру ветер стихает до 2 баллов, барометр поднимается. В 8 ч подняли трубу, спустили винт и начали разводить пары. Нижняя часть рамы поднятого винта, во время плавания под парусами, ударяясь о кремольеры при зазоре около 3/4 дюйма, производила сильный стук. Пробовали заколачивать дубовые клинья, но они тотчас же раскалывались. Резиновые прокладки между рамой и кремольером держались не более 2 ч, прокладка же из пеньковой пряди держалась несколько долее, но стук не прекращался. В Гибралтаре будут сделаны угольники в колодце, через которые нажимными винтами будут укреплять раму винта.

В 1 ч ночи, 1 апреля, дали ход машине. При продувании машины сломался медный шток регулятора парового привода для пускания машины в ход. Пар держался от 38 до 46 фунтов, машина делала от 38 до 50 оборотов, ход от 8,5 до 9,5 узлов. В полдень, 1 апреля, по обсервации от мыса Финистера в расстоянии 45 миль. В 1 ч 30 мин застопорили машину, чтобы заменить временно сломанный медный шток регулятора железным. В это время не поднимая винта, поставили все прямые паруса и держались на курсе при тихом ветре имея ходу от 2,5 до 4 узлов, а в 5 часов, по исправлении регулятора, закрепили паруса и дали ход машине. С опущенным винтом, который оставался в наклонном положении, фрегат руля совсем не слушал.

2 апреля, в полдень, по обсервации, находились от мыса C-Винцент на NW19°, в расстоянии 197 миль, генеральное плавание имели 169 миль. Пар держался труднее: часто приходилось чистить топки и продувать котлы.

3 апреля, ветер тот же, пар на котлах держался лучше, давление было от 35 до 44 фунтов, число оборотов машины от 37 до 44, ход имели от 9 до 10 узлов. В полдень по обсервации находились от мыса С.-Винцент на в расстоянии 23 мили, плавание 210 миль.

С рассветом, 4 апреля, открылся мыс Спартель. При входе в Гибралтарский пролив встретили довольно свежий Qst. В 3 часа пополудни стали на якорь на Гибралтарском рейде, на глубине 18 сажень. На рейде застали четыре броненосца эскадры Английского канала под флагом вице-адмирала Худа, которые стояли уже три недели и рассчитывали выйти отсюда 7 (19) апреля, к о-ву Мадера, но дурные погоды задержали эскадру, и только 10 (22) апреля, в полдень, суда вышли с рейда.

По приходе на рейд отсалютовали нации и флагу вице-адмирала, на которые были получены ответы тотчас же, равным числом выстрелов.

После обычных официальных визитов адмиралам и сделав визит губернатору, было приступлено к погрузке 100 т угля, но дурные погоды со шквалами и дождем, причем разводило большое волнение, часто прекращали эту работу, приходилось баржи отсылать от борта. 9 (21) апреля, приведенная баржа к борту с 90 тоннами угля и очень загруженная, по невозможности выгружать из нее уголь, при засвежевшем ветре, была сдана за корму и пошла ко дну, залитая волнением, людей при барже от поставщика успели снять. Мною назначена комиссия для расследования обстоятельств и причин сопровождавших гибель баржи.

8 (20) апреля пришел на рейд шведский корвет, пробывший зиму для практического плавания в Средиземном море и возвращавшийся в Швецию.

В понедельник, 6(18) апреля, я и офицеры фрегата были приглашены на бал к губернатору, но по случаю глубокого траура отказались от бала, поблагодарив за сделанное приглашение. Погрузка угля была закончена только в субботу, к вечеру. Остаюсь на якоре в воскресение и понедельник, на первые два дня праздника, а во вторник, 14 апреля, с рассветом, рассчитываю выйти в море для следования в Неаполь.

На “Генерал-Адмирале” в дальнем плавании Во время обеда

Во время хода под парами стальная палуба над котлами нагревается до такой степени, что руку держать на ней долго нельзя, и температура в жилом отделении этой части поднимается у передней части, где нет паровых котлов, от 20 до 22° R, у середины или дымового кожуха 35° и у переборки ближайшей к корме до 28° R, при температуре наружного воздуха +16° R.

Здоровье команды удовлетворительно, больных нет. На фрегате все благополучно.

От 11 июля 1881 г. Неаполь.

Во исполнение предписания начальника отряда судов в греческих водах, от 29 июня, вверенный мне фрегат снялся с якоря в 1 ч 45 мин дня под парусами, при ветре NO с порывами. Почти одновременно снялся также и корвет “Аскольд”. Идя с ним одним курсом до параллели мыса Малеа на расстоянии 90 миль, полный бакштаг под всеми прямыми парусами, без лиселей, имея ходу от 6,5 до 9,5 узлов, суда держались почти борт о борт и настолько ровно, что только изменившаяся сила неровно дующего ветра и частью умелость рулевых давала возможность тому или другому выдвигаться вперед и то не более как на длину судна.

В 3 ч ночи корвет “Аскольд” сигналом уведомил, что он желает идти в сторону о-ва Цериго, а фрегат направился каналом по N в сторону того же о-ва. В 9 ч утра 1 июля прошел меридиан мыса Матапан. Разные направления, принятые судами, разлучили их, хотя не теряли друг друга из вида во время плавания под парусами. С проходом меридиана мыса Матапан, ветер стих, продвигая фрегат по курсу со скоростью от 3 до 5 узлов. Копившиеся в продолжении дня в NO части горизонта тучи, после захода солнца, разразились шквалом с сильным дождем, после чего ветер снова установился от NO, с переменой силой от 1 до 4 баллов и уклоняя иногда фрегат от прямого пути.

В 11 ч ночи прошел мимо нас под парами корвет “Аскольд”, держа курс в Мессинский пролив. 4 июля, в 4 ч утра, при стихнувшем совершенно ветре, начали разводить пары в 8 котлах, а в 8 ч утра спустили винт и, закрепив паруса, дали ход машине. В 7 ч утра 5 июля вышли из Мессинского пролива, где и нагнали корвет “Аскольд”.

К полуночи подошли к о-ву Капри, горизонт покрыт был туманом и, чтобы не придти на рейд ночью, от Капри шли малым ходом, и в 5 ч утра 6 июля стали на якорь на внутреннем Неапольском рейде за молом, где застали фрегат “Светлана”. В 7 ч утра пришел туда же и корвет “Аскольд”. Под парусами находились 90,5 часов и пройдено 322,5 миль со средней скоростью 3,56 узла, а под парами 44,5 часа и 389 миль со средней скоростью 8,75 узла.

"Генера-Адмирал” в дальнем плавании Якорная стоянка в Средиземном море

27 июля 1881 года. Кадикс.

В 4,5 часа пополудни снялся с бочки в Алжирской гавани и вышел из порта при тихом ветре имея пар в 8 котлах. Около получаса раньше вышел из порта фрегат “Светлана”. С заходом солнца ветер стал стихать и 10 ч вечера заштилело. Всю ночь шли под парами, имея от 42 до 44 оборотов при 42–50 фунтов пара, что давало ход от 9,5 до 10,25 узлов С утра следующего дня ветер задул и в 8,5 ч прекратили пары, подняли винт и вступили под паруса, имея ходу от 4,5 до 6 узлов с лиселями. Следующие сутки, 25 июля, шли также под парусами, со скоростью от 3 до 4,5 узлов. 26 июля ветер с утра стал стихать, ход фрегата постоянно уменьшался; к вечеру развели пары в 7 котлах и в 9,75 ч, считая себя в 30 милях от Гибралтара, дали ход машине.

В 8 ч вечера открылся маяк Сеута. Определившись по нему оказалось, что течением подало фрегат на 10 миль к NO. В полночь вступили в Гибралтарский пролив, пройдя меридиан мыса Европа и только тогда открылся огонь его маяка, так густо были покрыты туманом оба берега пролива. В 3 ч ночи прошли меридиан мыса Спартель. В 7 ч 15 мин утра открылся маяк Св. Себастьяна и собор в Кадиксе. В 9 ч утра приняли лоцмана и вошли на рейд, где стали фертоингом. В Кадиксе застали корвет “Аскольд” и клипер “Джигит”; последний в тот же день, в 2 ч пополудни, ушел в море.

Пройдя фрегатом под парусами 234,75 мили в 59,25 ч, со средней скоростью 3,96 узла и под парами 291,75 миль в 30,75 ч, что дало среднюю скорость 9,45 узла. Угля израсходовано 91 т на сумму 990 руб. 50 коп. На переходе из Алжира, пользуясь тихими погодами, производились парусные учения.

На фрегате все благополучно. Состояние здоровья команды весьма удовлетворительно.

10 августа 1881 года. Шербург.

30 июля, сделав запасы свежей провизии и воды, фрегат в 4,5 ч пополудни снялся с фертоинга и имея пар в 8 котлах вышел в море, и так как ветер стал стихать и заходить к W, то всю ночь шли под парами. В8 ч утра, пройдя меридиан мыса C-Винцент, которого за пасмурностью не видели, перестали подбрасывать уголь и, поставили все паруса, легли на бейдевинд правым галсом имея ходу от 2 до 5 узлов. До 4 августа ветер, дувший постоянно из NO четверти хотя и тихо, уклонял фрегат значительно к W-ту, так что 4 августа в полдень находились в 300 милях от португальского берега. С утра 4 августа ветер дуя с переменной силой, в направлении от бейдевинда до фордевинда, провожал фрегат до Английского канала с суточной скоростью от 75 до 169 миль.

9 августа, при порывистом ветре дававшем ходу от 9 до 11,75 узлов, в полдень лопнул штуртрос, который и был вскоре заменен запасным. В 9 ч вечера открылись огни маяков Лизард. Ночью ветер стал стихать и ход фрегата постепенно уменьшился до 5 узлов. По утру 10 августа развели пары, а в 10,75 часа дали ход машине, закрепили паруса. С заходом солнца открылись Шербургские маяки, а в 10 ч ночи стали на якорь на рейде за маяком. На рейде застали клиперы “Джигит” и “Наездник”.

На другой день, в 8 ч утра, обменявшись салютом, получили предложение от портового начальства перейти на бочку, и так как на фрегате пары были прекращены, то очень любезно был предложен буксирный пароход от порта.

Переход от Кадикса до Шербурга был сделан преимущественно под парусами, с помощью которых пройдено около 1200 миль. Ветры стояли большей частью тихие, что давало возможность познакомить команду с лиселями и производить парусные учения. Приближаясь к Английскому каналу, шквалистый WSW заставлял иногда убраться с парусами, но рифов брать не приходилось.

Под парами пройдено всего 256,5 миль в 28 ч, со средней скоростью 9 и 1/3 узла, угля сожжено на этом переходе 93 тонны 54 пуда, на сумму 1017 руб. 33,5 коп.

Отсюда иду в Киль, где, если позволят обстоятельства и не будет особых приказаний, полагал бы окрасить фрегат.

В Шербурге получил отношение командира корабля “Петр Великий”, чтобы согласно распоряжению канцелярии Морского министерства передать с фрегата гидравлический пресс для мин Уайтхеда, который будет мною отправлен отсюда в Глазго.

Здоровье команды, несмотря на быструю перемену после жаров Средиземного моря, на холодные и сырые погоды Атлантического океана и Английского канала, весьма удовлетворительно.

Капитан 1 ранга Серков

На “Генерал-Адмирале ” в дальнем плавании Перед раздачей вина команде

Из рапортов командира, капитана 1 ранга Тыртова

5 октября 1884 г. Киль.

30 сентября с вверенным мне фрегатом, в 3 ч пополудни, снялся с якоря с Кронштадтского рейда, имея пары в 8 котлах. Финский залив прошел при свежем SW, который близ Дагерорта усилился до того, что фрегат имел от 3 до 4 узлов ходу, при частых шквалах и дожде, барометр упал до 29. Вероятно в Балтийском море дул шторм и мы захватили только кончик его.

Подходя к Готланду получили ровный NW, который дозволил нести косые паруса и довел фрегат до Борнгольма, затем ветер снова перешел в SW, постепенно свежея, с частыми шквалами, с дождем и градом. В промежутках между ними удалось увидеть маяк Аркона, по которому определились. Так как ночью приходилось проходить между островами Лаланд и Фемерн и состояние погоды не обещало улучшиться, то я близ острова Фемерн бросил якорь на глубину 12 сажен. С рассветом 5 октября снялся с якоря. Около 2 ч пополудни, на правом траверзе, сквозь пасмурность, видели фрегат, по всем признакам “Владимир Мономах”. В 5 ч вечера, подойдя по счислению на 8 миль, ко входному маяку на Киль, и имея видимый горизонт не далее одной мили, при жестоких шквалах с дождем и градом, доходящих силою до 10 баллов, взял курс от берега и пройдя 10 миль остановил машину и стал держаться под бизанью и грот-триселем в 2 рифа. Около полуночи увидели маяк Факериерг, в огнях которого и держался до рассвета.

В 5 ч 6 числа, взял курс в Киль, куда и пришли в 9 ч утра и стали на бочку. Проходя крепость Фридрихскорт салютовал нации 21 выстрелами получил равный ответ, придя же на рейд салютовал флагу контр-адмирала Викеде, поднятому на фрегате “Hansa”. Кроме его на рейде стоит авизо “Blitz". Приехавший вице-консул доложил мне, что живущий в Киле, для слушания курса морской академии, второй сын наследного принца Германии, его высочество принц Генрих Прусский, желает чтобы я был ему представлен. Я конечно, тотчас же воспользовался и имел честь быть приглашенным на официальный обед в тот же день, даваемый принцем по случаю тезоименитства его августейшего отца. За обедом, на котором я был вместе с лейтенантом бароном Штакельбергом, я сидел по левою сторону принца и его королевское высочество был очень внимателен ко мне. Я поздравил его высочество с чином капитана корвета, который он получил сегодня.

От 13 октября, 1884 г. Киль.

7 октября посетил фрегат его королевское высочество принц Генрих Прусский, предварив меня, что придет неофициально и просит не оказывать ему всех почестей, так что я принял его высочество только с офицерами во фронте и по съезде его салютовал 21 выстрелом, с подъемом флага на грот-брам-стеньге.

С разрешением морского министерства все, свободные офицеры ездили осматривать порт. Главное внимание было обращено на магазины для хранения судового имущества. Действительно они содержатся в блистательном порядке: видели имущества судна, которое только 8 дней кончило кампанию и уже все было разложено по местам, пришедшее в негодность заменено новым, на самом же судне производились усиленные работы по дефекту. При подобном порядке конечно не может потребоваться более 7 дней времени от отдачи приказа к началу вооружения до выхода на рейд.

Затем офицеры ездили на корвет “Hansa”, где им показали все судно и на “Blucher" — учебное минное судно, куда их дальше верхней палубы не допустили, извиняясь, что по их правилам даже и свои офицеры береговых команд не допускаются к осмотру их судна.

Все время стоянки здесь была сырая и мокрая погода, только один день ясный, когда и удалось просушить вымытое и висевшее двое суток белье и койки. Погрузка угля заняла четыре дня, так что команду мог занимать только учением на шлюпках, чем и практиковались по два раза в день, пользуясь удобством превосходного рейда.

Только сегодня, к полудню, все исправления в машине будут окончены, так что завтра с рассветом, предполагаю сняться с якоря.

Во время стоянки здесь нами было поставлено два памятника, — посланные на фрегате бывшим командиром фрегата контр-адмиралом Серковым, на могилах двух нижних чинов из команды, умерших здесь в 1881 году.

От 25 октября. Плимут.

Дувший в продолжении 3-х дней, 14, 15 и 16 октября шторм не позволял мне с вверенным фрегатом выйти из Киля ранее 17 числа, и в это утро ветер дул еще свежо и конус не был спущен, но по крайней мере прояснило и горизонт был чист.

С рассветом 18 числа снялся с якоря и продолжал плавание. Так как лоцмана нужно было ссадить на станцию при маяке на о-ве Хирстхольм, то, подойдя к нему, в бухте за мысом Скаген, в 1 ч ночи, стал на якорь. Лоцманский бот пришел только в 8 ч утра, то есть когда рассвело.

На последнем переходе крышка золотниковой коробки очень парила, и я не хотел выходить в Немецкое море с неисправной машиной; а потому воспользоваться остановкой, чтобы переставить крышку. Таким образом 19 октября я простоял на якоре. 20 октября, в 4 ч утра, машина была готова и в 7 ч разведя пары, под 8 котлами снялись с якоря; в 10 ч обогнули Скаген. В море встретили очень большую зыбь от WSW, так что позволил нести косые паруса. На другой день около 11 ч утра увидели английский пароход, стоящий на якоре с поднятыми тремя шарами, что означает: “не могу управляться”.

Я подошел к нему и в это время поднял сигнал: “не имеет ли он какой-нибудь надобности?" — Он ответил: “нет”. Пароход же оказался “Milo-Hull”. Придя в Плимут, я сообщил об этом Ллойду. 22 прояснило что было очень важно, так как ночью должны были входить в Английский канал. Счисление наше оказалось очень верно. Во время перехода для измерения глубины я употреблял чрезвычайно удобный для этого лот Томсона, который я выписал их Лондона в Киль.

Около полуночи вошли в канал. Галлопера не видели. На South Foreland маяки оказались простые, не электрические и горели тусклее. К утру нагнало пасмурность, так что с рассветом мы ни берега, ни маяков не видели, но уже все узости были пройдены. Около полудня несколько прояснило и мы увидели отвесный мыс Beachy-Head.

К ночи 22 октября ветер от SW очень посвежел и шла большая, но короткая зыбь, так что фрегат имел ходу от 3 до 4 узлов. Килевая качка была порядочная, но воды брал носом немного. В эту ночь смыло всю носовую фигуру с левой стороны. 24-го в 6 ч 30 мин вечера, при сильной пасмурности и дожде подошли за 5 миль к Плимутской моле, где приняли лоцмана и под его проводкой, в 8 ч, стали на якорь на Плимутском рейде. Здесь застали германскую эскадру из 4 судов, под командой контр-адмирала Кнорра, которая сегодня в полдень ушла по назначению — к западному берегу Африки.

Всего под парами были 136 ч 30 мин. Средняя часовая скорость 7–8 узлов, пройдено всего 1060 миль.

Капитан 1 ранга Тыртов Из рапортов командира, капитана 1 ранга Ломена

“Генера-Адмирал" в дальнем плавании На якоре

От 23 июля 1889 г.

В 9 ч утра 11 июля снялся с якоря и пошел под парами. Пройдя 150 миль, 12 июля, в 6 ч утра, прекратил пары и при том же ветре поставил паруса и лег в бейдевинд на правый галс. Рассчитывая встретить продолжительный северный ветер у берегов Испании и Португалии, решил пройти правым галсом к западу, увеличивая в то же время широту.

Следующие затем дни, с 12 по 16 июля, имел тот же ветер. Ветер по мере удаления к западу постепенно стихал. За эти дни погода стояла ясная, состояние барометра 30. Каждый день имел обсервацию, плавание от 50 до 150 миль в сутки. В полдень 16 июля ветер стих. Проштилевав всю ночь, утром 17 июля, с восходом солнца, получил слабый SW. После полуночи 18 июля ветер усилился до 5 баллов при этом ходу имел бакштаг до 9,5 узлов и плавание по курсу за эти сутки 129 миль. 21 июля находясь на параллели Виго, взял курс прямо на вход. 22 июля, в полдень, по случаю высокоторжественного дня ее императорского величества государыни императрицы, произвел салют по уставу и поднял стеньговые флаги. 23 июля, в полночь, заштилел, а в 6 ч утра, находясь в виду берегов, закрепил паруса и дал ход машине и в 12 ч дня стал на якорь в бухте г. Виго.

В Vigo намерен простоять около 10–12 дней для производства рейдовых учений и постановки минного заграждения. Здесь разрешено иностранным судам заниматься минными учениями, без взрыва мин.

От 12 августа 1889 г. Виго.

Стоянку в Виго употребил на производство учений и для разоружения и вооружения бизань-мачты. При этой работе принимал непосредственное участие его императорское высочество великий князь Георгий Александрович.

25 июля в Виго пришла итальянская эскадра морского училища, под командой контр-адмирала Labrano. Эскадра простояла до понедельника, занимаясь преимущественно обучением воспитанников управлению на шлюпках. В 10 ч утра 5 августа снялся с якоря под парами. Выйдя из бухты Виго, взял курс в расстоянии 15 итал. миль от мыса Finisterre. По выходе в океан, встретил ветер N до 5 балов.

8 августа с полночи задул шквал от NW. Не рискуя при усилившемся ветре войти в Шербург, взял курс на Portland. Для уменьшение качки поставил глухо зарифленный фока-стаксель, фор-трисель и бизань. С 4 ч ночи ветер дул с силой шторма до 10 баллов и развел крупную волну. Вершины волн, срываемые ветром, обдавали фрегат с носа до кормы. В 7 ч утра для уменьшения качки привел в бейдевинд и продолжал идти так до 10 ч.

В 10 же ч обогнув плавучий маяк Shambles стал на якорь за молом в 12 ч 8 августа. Пройдено под парами 675 миль в 3 суток и 2 ч 15 мин.

Выжидая погоду, погрузился углем, а 12 августа, в 8 ч утра, снялся с якоря и пошел в Шербург, куда прибыл того же числа в 5 ч 29 мин пополудни и стал на бочку.

В 9 ч утра 23 августа снялся с якоря под парами для следования в Копенгаген. Не решаясь идти в Дуврский пролив ночью при тумане взял курс по меридиану на Brighten. Уменьшив ход и определяя себя по лоту Томсона, в 8 ч 25 мин, придя на глубину 9 сажен, стал на якорь. Ночь и следующий день за туманом оставался на якоре, с рассветом же 25 августа поднял пары и в 6 ч утра снялся с якоря и продолжал плавание вдоль Английского канала. В 10 ч вечера прошел траверз маяка Галлопер в 8 милях и взял курс вдоль Немецкого моря в расстоянии 30 миль от ютландского берега, румба.

27 августа в 4 ч склонил курс к маяку Hanstholweri в расстоянии от него 10 миль. В 8 ч вошел в его горизонт и продолжал плавание вдоль ютландского берега.

В 7 ч утра 28 августа получал телеграмму с лоцманской шлюпки с приказанием государя императора стать на якорь в Гельсиноре. В 8 ч обогнул Скаген и пошел в Каттегат. Плавание Каттегатом продолжал при ясной погоде. В 9 ч вечера принял лоцмана, и в 11 ч вечера стал на якорь у Heisinger’a.

Командир капитан 1 ранга Ломен

На “Генерал-Адмирале ” в дальнем плавании Во время корабельных работ

Из рапортов командира, капитана 1 ранга Безобразова

От 7 ноября 1892 г.

27 октября, в 3 ч дня, крейсер снялся с якоря для следования по назначению, произведя салют крепости и напутствуемый сигналом от главного командира Кронштадтского порта с пожеланием счастливого плавания и благополучного возвращения. 28 октября, на меридиане Наргена, SW засвежел до 5 баллов, и ход крейсера уменьшился до 6 узлов. 29 октября, около 1 ч ночи, определясь по Верхнему Дегерортскому маяку, взял курс в огонь маяка Эстергарн на Готланде, который открылся в 5 ч пополудни. К этому времени SW стих намного и крейсер получил свой рабочий ход в 9,5 узлов, который я считаю пока ходом самым экономичным. 30 октября, в 2 ч вечера, открылся маяк Аркона, а через полчаса маякХидензе. 31 октября к рассвету туман не рассеялся, потому, по снятии с якоря, взял курс прямо на маяк Хидензе.

В 7 ч вечера при входе в большой Бельт, у маяка Факебьерг, стал на якорь. С рассветом 1 ноября снялся с якоря и вошел в Большой Бельт при совершенно ясной погоде.

2 ноября, в 3 ч ночи вступил в Немецкое море. Плавание Немецким морем совершалось при пасмурной, отчасти дождливой погоде и большом волнении, причем ход был не более 6 узлов.

6 ноября, в 12 ч дня, открылся маяк Ouessant в близком расстоянии, по случаю большой пасмурности. Подходя к острову, поднял лоцманский флаг, но пройдя траверз и обогнув остров с южной стороны, лоцмана не дождались. Не желая входить на Брестский рейд в темноте и при полной пасмурности, продержался ночь под триселями, изредка давая малый ход машине, когда проливным и отливным течением подносило крейсер к маяку, или относило от него.

7 ноября, с рассветом, по южную сторону острова выехал лоцман, под проводкой которого пошли в Брест. Лоцман объяснил, что накануне по требованию от пробовал выходить, но неправильная зыбь от S и W, при свежем ветре от первого румба, заставили его отказаться от попытки попасть на крейсер. В 12 ч дня, войдя на Брестский рейд, стали на мертвый якорь, для подачи якорной цепи была выслана шлюпка. На рейде застали учебные корабли “Borda” и “Austerlitz” и учебные корветы при “Borda”. В аванпорту находились: фрегат “La Flore” под флагом морского префекта вице-адмирала De la Jaille, “Suffren” под флагом начальника северной эскадры вице-адмирала Lefevre.

Салютовал нации и, получив ответ равным числом выстрелов, салютовал флагу морского префекта, на что также последовал ответ выстрел за выстрел. Машина крейсера за все время перехода работала вполне исправно.

От 24 января 1893 г.

На Лиссабонском рейде 12 декабря, около 9 ч вечера, начали находить порывы с дождем с силой до 8 баллов, а так как ветер дует вдоль реки, то развел пары в 4 котлах на всякие случайности.

13 декабря, утром, пришел военный германский корвет “Marie”, отправляющийся на станцию в Тихий океан. В 9 ч утра при стихнувшем ветре прекратил пары.

14-го пришел на рейд военный парусный учебный корвет Северо-американских Соединенных Штатов “Monongahela”. Того же числа посетили крейсер, отвечая на мой визит, вице-адмирал Bartestod’Andrada и свиты его величества короля Португалии контр-адмирала Nascimento Perreira Sampaio, при съезде которых был произведен салют по уставу. На салют этот ответил стоящий на рейде броненосец “Vasco da Gama”. 17 декабря германский корвет “Marie” ушел в море.

20 декабря, согласно просьбе с броненосца “Vasco da Gama” в Новый год по новому стилю, в полдень расцветился флагами и произвел салют в 21 выстрел. В этот же день, в 2 ч дня, я и пять офицеров крейсера имели честь быть представленными нашим посланником их величествам королю и королеве, а также вдовствующей королеве. Представление произошло на общем новогоднем приеме дипломатического корпуса.

21 декабря, на второй день Нового года по новому стилю, состоялось открытие парламента его величеством королем и по этому случаю, по просьбе с броненосца “Vasco da Gama” салютовал в 2 и 3 ч пополудни по 21 выстрелу каждый салют. Моменты эти означали время вступления его величества в парламент и время оставления его. В то же время батарея полевой артиллерии у здания парламента произвела такой же салют.

25 декабря и день Нового года праздновали согласно уставу.

1 января 1893 г. пришел английский военный транспорт “Humber” за бывшим английским послом в Португалии и в тот же вечер ушел в море.

6 января из местного адмиралтейства на барже был доставлен бушприт, который с помощью стрел в тот же день был поставлен на место.

12 января посетил крейсер наш посланник в Португалии, действительный статский советник Шевич, которому при съезде салютовал по уставу.

15 января были доставлены последние цепи к бушприту и к 17 числу вооружение бушприта, тяга его такелажа и фор-стеньги были окончены.

17 и 19 января кончил все счеты с берегом, а 20 числа вывел фертоинговую скобу, поднял правый якорь и рассчитывал в тот же день выйти в море, но с утра надвигающийся туман сгустился и простоял целый день, почему я должен был отложить уход до следующего дня.

21 января, в 10 ч, при наличии прилива, имея пары в 4 котлах, снялся с якоря и под проводкой лоцмана вышел с Лиссабонского рейда. Пройдя южный канал, на баре спустил лоцмана.

23 числа в 7 ч вечера, при полной темноте, стал на якорь на Фунчальском рейде. Все плавание от Лиссабона до Мадеры сделано при штиле, изредка и не надолго сменявшимся маловетрием.

24 января с подъемом флага салютовал нации и с форта Loorock получил равный ответ.

Здоровье гг. офицеров и команды вполне удовлетворительно. На крейсере все обстоит благополучно.

26 января посетил крейсер, отвечая на мой визит губернатор о-ва Мадера, которому при съезде произвели салют. В продолжении всей стоянки крейсера на Мадере дули свежие и порывистые ветры заставляя иметь пары готовыми на всякий случай. Во время якорной стоянки вытянут стоячий такелаж и перебрана вся провизия, находившаяся в погребах. 23 января, около 11 ч утра, снялся с якоря, имея пары в 3 котлах, для следования на о-в св. Фомы.

16 и 17 февраля плавание пассатом сопровождалось неправильной волной и большой зыбью. Зыбь улеглась не надолго, но затем возобновилась, сообщая крейсеру большую боковую качку, при которой затруднительно было нести лиселя. Для облегчения рангоута, приходится убирать бром-брамсели. 23 февраля, в 5 ч утра, с левой стороны по траверзу открылся о-в St. Mitin, а в ч утра маяк на о-ве Sombrero.

24 февраля, в 6 ч утра, вступил под пары, а в 9 ч утра, стал на якорь на рейде St. Thomas. На рейде застал итальянский броненосец III класса “Bausan” и германский учебный фрегат “Gneisenau". Салютовал крепости и получил равный ответ.

Здоровье гг. офицеров и команды вполне удовлетворительно.

На "Генерал-Адмирале ” в дальнем плавании На баке и в машинном отделении

От 27 марта 1893 s.

Во время стоянки крейсера на рейде острова св. Фомы. 26 февраля, высокоторжественный день рождения его императорского величества государя императора праздновали согласно устава и несмотря на то, что в этот день расцвечивания флагами и салюта не положено, командиры всех иностранных судов прибыли ко мне и поздравили меня с праздником. Я в тот же день ответил визитом.

27 февраля пришел с моря бразильский учебный корабль “Primeira de Marco”, плававший с юнгами.

28 февраля в 4 ч дня, на рейд пришли крейсера Северо-американских соединенных штатов “Newark, под флагом адмирала Benham, и канонерская лодка “Benington”, имея на буксире каравеллы “Ninja” и “Pinta”. Каравеллы приведены из Испании, где они строились для того, чтобы принять участие на выставке в Чикаго. С острова св. Фомы каравеллы должны были быть отведены в Гавану и сданы испанцам, которые уже доставят их в Чикаго. Салютовал флагу американского адмирала и получил ответ равным числом выстрелов. 2 марта вверенный мне крейсер посетил контр-адмирал Benham, отвечая на сделанный мною визит.

2 марта, высокоторжественный день восшествия на престол государя императора, праздновали согласно устава. В тот же день по случаю рождения короля Италии, по приглашению с броненосца “Gioranni Bausan”, в 8 ч утра, в полдень и перед заходом солнца произвел салют в 21 выстрел и расцветился флагами. Сделал салют командиру броненосца и поздравил его с днем рождения короля, на что в этот же день получил ответный визит. В тот же день крейсер “Newark” и лодка “Benington" с каравеллами на буксире ушли в Гавану.