Глава 5 Переходим на Инженерный (Михайловский) замок
Глава 5
Переходим на Инженерный (Михайловский) замок
В старинном замке Павла дух.
И кажется порою: вдруг
Придет к нам император сам,
Чтоб посмотреть на шпиль и храм,
На все дворцовые покои,
Чтоб душу с сердцем успокоить.
Но в замке госпиталь сейчас
И ждем бомбежки каждый час.
Как будто вымер град Петра,
Кругом военная пора —
Разруха, холод, голод, стон
И колокольный перезвон.
М. Бобров
Шпиль Инженерного замка не так высок, всего 67 метров, но он служил хорошим ориентиром в этом районе для прицельной артиллерийской стрельбы фашистов. В самом замке располагался военный госпиталь, рядом – Русский музей, военная комендатура города, военно-инженерное училище, Ленэнерго. В Летнем и Михайловском садах под кронами деревьев были расположены склады боеприпасов. Соляной городок тоже заняли под военные склады и т. п.
Сам замок и прилегающая территория представляют исторический интерес. Едва взойдя на престол, Павел I распорядился о сооружении монументального замка-крепости на месте Большого Летнего дворца. Он хотел иметь своей резиденцией не дворец, а средневековую рыцарскую цитадель, которая защитила бы его от заговора, подобного тому, жертвой которого стал его отец Петр III. Павел требовал, чтобы эта обширная территория застраивалась и благоустраивалась по единому архитектурному плану. Проект ансамбля разработал выдающийся русский зодчий В.И. Баженов, но строительные работы продолжил итальянский архитектор В. Бренна, внеся некоторые изменения в первоначальный замысел.
26 февраля 1797 года Павел осуществил закладку замка под звуки канонады с Петропавловской крепости, а 8 ноября 1800 года уже состоялось освящение замка под благовест всех церквей Петербурга. Царская семья немедленно переехала сюда из Зимнего дворца.
Все четыре фасада замка разные. Мы работали на шпиле, который находится на западном фасаде и обращен в сторону Михайловского сада, начинавшегося на противоположном берегу Церковного канала. Обширное крыльцо из серого гранита вело в церковь Архистратига Михаила (отсюда первоначальное название замка), которого Павел считал своим покровителем.
Над церковным алтарем вознесся золоченый шпиль, одна из основных доминант города.
Самый парадный южный фасад – главный. В Воскресенские ворота в замок могли въезжать лишь члены императорской семьи и иностранные посланники. Фасад обращен в сторону площади Коннетабля, где проходили любимые Павлом парады. В центре плац-парада был установлен бронзовый памятник Петру I работы Бартоломео Карло Растрелли с лаконичной надписью «Прадеду правнук».
Подходы к шпилю несложные, но проблема осталась та же, что и на Адмиралтействе: как поднять и подвесить блоки на крест шпиля для чехла, не повредив его? На этот раз веревку закрепили наверху без помощи аэростата. Поднявшись выше колокольни к «факелам», положили между ними и шпилем доски, на них поставили легкую выдвижную лестницу-стремянку. Сократив значительное расстояние по высоте и подойдя ближе к кресту со стремянки, мы забросили гирьку, привязанную к репшнуру на крестовину. Протравив гирьку вниз, привязали к концу репшнура основную альпинистскую веревку диаметром 10 миллиметров, протащили ее через крестовину и, поднявшись по ней на вершину шпиля с помощью схватывающих узлов-«прусиков», закрепили наверху блоки.
Через блоки на шпиль Инженерного замка подняли такой же маскировочный чехол, что и на Адмиралтействе. Его сшили девушки-матросы в той же швальне Адмиралтейства. Особых проблем с подъемом чехла не было. Погода стояла тихая, безветренная. Мы с Алоизом его тогда полностью распустили до самого низа и до прихода Оли и Али прихватили в некоторых местах репшнуром, чтобы не парусил. Сшивали его наши отважные девушки.
ИЗ ДНЕВНИКА: 17 октября 1941 года
«Сегодня выпал первый снег и накрыл Ленинград плотным белым покрывалом, температура опустилась ниже нуля. К концу подходит работа на Инженерном замке. Все идет хорошо. Над городом мы висим уже больше месяца. Поражают нас не бомбежки и обстрелы, а строгая мужественная красота города. Сверху можно часами любоваться его планировкой и стройными рядами зданий (правда, кое-где уже разрушенными), прямыми улицами, каналами, парками. Войну выдают часовые в Летнем саду, охраняющие склады боеприпасов, покрытые брезентом. На Марсовом поле взметнулись в небо стволы зениток. А там, далее, где Ленэнерго, разрушена часть здания бывших казарм лейб-гвардии Павловского полка, сооруженного архитектором В.П. Стасовым. Почему-то в голову приходят майские парады на Царицыном лугу, в которых участвовали полки кавалергардов, конной гвардии, кирасир и донских казаков… И публику восхищала тогда отмеченная Пушкиным «пехотных ратей и коней однообразная красивость». А внизу, прямо под нами, зияющая пустота от авиабомбы, начисто снесшей Парадную столовую замка и похоронившей многих тяжелораненых, не успевших уйти в укрытия подвального помещения.
Наши девочки, Оля и Аля, Инспекцией по охране памятников вновь временно направлены на обмер зданий. Продовольственное положение в городе стало катастрофическим. Паек сокращался уже несколько раз. Стремительно приближается голод. Все мы заметно сдали и похудели. Если бы не госпитальная прибавка в Инженерном замке, где нас подкармливал главврач, вряд ли мы справились бы с такой работой. Обычно днем к замку подходят Оля и Аля, и мы вместе идем обедать.
Однажды вдруг «заговорили» зенитки на Марсовом поле, бастионах Петропавловской крепости и кораблях. Буквально рядом с нашими головами на Соляной городок и Летний сад посыпались бомбы. Столбы огня и дыма закрыли все. Такой сильной бомбежки близко я еще никогда не видел. Вдвоем с Алоизом мы стояли на колокольне шпиля, оглушенные свистом и разрывами бомб, их горячее дыхание доходило до нас. Несколько бомб разорвалось на улице Пестеля, попав в угловой жилой дом на Моховой улице. Бомбы разрушили землянки зенитчиков на Марсовом поле. Две упали во двор замка, выбив рамы и стекла, не причинив разрушений. Алоиз горько пошутил: «Это, Мишуня, салют в нашу честь по случаю окончания работы на Инженерном замке».
Тяжело было девушкам на шпиле Инженерного замка в конце октября и в ноябре на ледяном ветру. Промерзали они до костей. Каждое утро бойцы во главе с лейтенантом помогали маскировщикам добраться с крыши на шпиль. Вручную на лебедке поднимали они девушек и, закрепив веревки, договаривались, когда спускать альпинисток. Работа шла успешно. Маскировочный чехол уже был почти зашит. Оставалось еще обшить мешковиной блестящие «факелы», высота которых 1,7 метра.
В самый последний рабочий день произошло непредвиденное. Как всегда, бойцы подняли девушек наверх и привязали веревку. Договорились, что спустят в четыре часа дня. Днем была сильная бомбежка. В госпитале начался пожар. И про них забыли. Солдаты так и не пришли.
В двенадцатом часу ночи ходячие больные госпиталя увидели девушек и помогли им спуститься. Днем шел мокрый снег, они промокли и страшно озябли, провисев на шпиле 16 часов. Оля добралась домой ночью, чуть живая. Ее мать Людмила Харитоновна, отпаивая ее кипятком, рассказывала: «Ходила я сегодня отовариваться по карточкам в Елисеевский магазин, вижу, люди куда-то вверх смотрят. Глянула я – два человека висят на шпиле Инженерного замка, чехол обшивают. Подумать только! На такой высоте! В такой холод!» Ей и в голову не приходило, что Оля работает на высотной маскировке. Дочь не рассказывала матери ничего, чтобы уберечь от переживаний, излишних страхов.
Эпизод на шпиле для Али не прошел даром. Она серьезно простудила почки. И уже не оправилась от этого заболевания. С каждым днем ей становилось все хуже. Но она не поддавалась слабости, заставляла себя вставать и идти на работу.
ИЗ ДНЕВНИКА: 1 ноября 1941 года
«Мы с Алоизом теперь не верхолазы. Нас срочно перевели на другие работы: снимаем люстры в Петропавловском соборе. Крепость сильно бомбят и обстреливают. Люстры от сотрясения здания собора могут сорваться с потолочных креплений и разбиться. Торопимся выполнить эту работу, чтобы поскорее приступить к маскировке самого высокого шпиля города. Холодно, но морозов еще нет, а на морозе краска на шпиль будет ложиться плохо. Девочек встречаем редко, но мы в курсе дел друг друга. Дополнительное питание в госпитале Инженерного замка кончилось. С тех пор как ушли в Петропавловку, обходимся только продовольственными карточками служащих. Дома у меня и Алоиза начинают болеть родные, помогать трудно, да и нечем. Сторож собора, его зовут Максимыч, обещает нас иногда потчевать голубями, которых можно поймать на колокольне, чердаке или под куполом над алтарем».
ИЗ ДНЕВНИКА: 7 ноября 1941 года
«Слушал по радио праздничную трансляцию из Москвы. Все участники военного парада прямо с Красной площади отправляются на фронт защищать нашу столицу. В Ленинграде оставлены открытыми памятники Суворову, Кутузову, Барклаю-де-Толли, мимо которых часто строем проходят отряды военных, отправляясь на фронт. Образы этих полководцев воодушевляют бойцов и укрепляют их веру в нашу победу.
Вчера в Петропавловском соборе мы с Алоизом наблюдали интересную церемонию: из дверей со стороны Великокняжеской усыпальницы в колонну по три, со снятыми головными уборами четко проходил строй военных мимо могилы Петра Первого и выходил через южные ворота на площадь. Перед ними на площади выступил политрук. Он сказал, что сейчас отдавались воинские почести не императору Петру, а полководцу Петру, который выиграл много сражений. Это он построил наш город, в который никогда не ступала нога вражеского солдата. «Клянемся отстоять наш родной Ленинград от фашистов!» Строй дружно ответил: «Клянемся!»
Николай Николаевич Белехов пригласил нас сегодня в Государственную инспекцию охраны памятников. Он поздравил всех присутствующих с праздником и наградил подарками особо отличившихся сотрудников ГИОПа, в том числе и нас четверых. Это действительно сказочный подарок: продовольственная посылка, в которой были пакетики кураги и изюма, кусочек вяленой дыни и бутылка портвейна. Все эти вкусные изделия привезла к празднику в осажденный Ленинград делегация Узбекистана. Радости было много, все долго аплодировали и благодарили узбеков. Делегация уже побывала на Ленинградском фронте, где сражались узбекские воины, защищавшие наш город. Великое дело дружба народов!
А в конце октября в город приезжала делегация Казахской ССР. Н.Н. Белехов вручил пригласительные билеты на сегодняшний вечер сотрудникам и гостям. Часть билетов – в Театр комедии, который сейчас выступает на Фонтанке в помещении Драмтеатра имени Горького, там идет спектакль «Питомцы славы», и часть – в Театр музыкальной комедии, который выступает в Александринке. Мы все четверо с удовольствием смотрели в Александринке «Сильву», забыв о наших невзгодах. Город в праздник бомбили и обстреливали остервенело.
Театр содрогался от разрывов. Но спектакль шел своим ходом. Рядом со мной сидел художник, известный в городе карикатурист Гальба. Он рисовал веселые шаржи на артистов и зрителей. Делая зарисовки, он тихонько хихикал. В театре встретил много знакомых, некоторые пришли прямо с фронта. Среди них был офицер в морской форме, известный футболист и баскетболист Виктор Набутов. Он рассказал о судьбе многих наших общих знакомых.
Спектакль прошел с огромным успехом. Все долго стоя аплодировали прекрасным артистам: Колесниковой, Михайлову, Кедрову, Орлову, Богдановой-Чесноковой, Янету, Пельцер, Королькевич и другим».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.