20 октября 1941 года

20 октября 1941 года

Рано утром во все подчиненные соединения был отправлен приказ командующего 33-й армией генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова, в котором были определены боевые задачи по прочному удержанию занимаемых рубежей обороны. 1-я Гв. МСД, кроме этого, получила задачу быть готовой к уничтожению группировки противника в районе Орешково, Башкардово, Митяево.

Однако 458-й и 479-й ПП 258-й ПД противника, перегруппировавшие за ночь свои боевые порядки, после массированной артиллерийской и авиационной подготовки, при поддержке 10–15 танков перешли в наступление вдоль шоссе Боровск – Балабаново, нанеся главный удар на участках, которые обороняли воины 1289-го и 1291-го стрелковых полков 110-й СД.

Бойцы и командиры отразили первую атаку противника. Однако затем, когда вражеская пехота, произведя перегруппировку своих сил и средств, вновь перешла в атаку, в рядах обороняющихся возникло некоторое замешательство, оба полка дрогнули и, оставив занимаемый рубеж, стали в панике отходить. Противник, заметив это, усилил огонь артиллерии и, нарастив усилия, предпринял попытку обойти 1291-й СП с фланга, в результате чего отход частей 110-й СД превратился в бегство. Преследуемые атакующим врагом, 1291-й и 1289-й СП стали беспорядочно отходить вдоль Киевского шоссе.

Вскоре неорганизованный отход превратился в паническое бегство. Ни о каком сопротивлении врагу уже не было и речи. Полностью деморализованные подразделения 1291-го СП, переправившись несколько южнее Наро-Фоминска через р. Нара, даже и не пытались организовать оборону на восточном ее берегу.

Не выдержал удара противника и 1287-й СП, оборонявшийся на некотором удалении от главных сил дивизии, который также стал неорганизованно отходить в северном и северо-восточном направлениях южнее Киевского шоссе. По просьбе командира 110-й СД полковника С.Т. Гладышева начальник штаба 43-й армии полковник А.И. Боголюбов приказал прикрыть отход подразделений 1287-го СП огнем реактивных установок, которые дали три залпа по противнику, что позволило отступавшим подразделениям избежать полного разгрома и уничтожения.

Ополченцы Москвы. В составе 33-й армии было три дивизии народного ополчения г. Москвы (4, 5 и 6-я)

В этой критической обстановке командованию 110-й СД не удалось удержать нити управления в своих руках, и оно, увлекаемое бегством подчиненных частей, также устремилось на восток к рубежу реки Нара. Многие, даже опытные, командиры оказались тогда заложниками сложившейся ситуации, и не всем из них удалось реализовать свой командирский потенциал. Дивизии в это время практически не существовало. Части и подразделения бежали, оставив занимаемый рубеж, куда глаза глядят. Паникой были охвачены не только войска, но и штабы, которым, как говорится, сам бог велел держать бразды управления, несмотря ни на что. Штаб 110-й СД был обнаружен только через два дня далеко за пределами своей полосы обороны.

Из журнала боевых действий 33-й армии:

«…Оттеснив части 110-й СД, пр-к занял к 12.00 ИЛЬИНО, МИШУКОВО, КОЗЕЛЬСКОЕ. Части 11 °CД отходят для обороны на новый рубеж. Пехотные части, отходя, бросили материальную часть артиллерии, которая выводится из боя артиллеристами. В 15.35 пр-к занял МИШУКОВО, ТАТАРКА…»[13]

Таким образом, шоссе Киев – Москва оказалось неприкрытым нашими войсками, что позволяло противнику в считаные часы выйти непосредственно в район Наро-Фоминска.

Узнав об этом, находясь на командном пункте армии, располагавшемся в деревне Ново-Федоровка (сейчас улица Володарского. – Прим. автора), генерал Ефремов отправил в адрес командования 110-й СД следующее распоряжение:

«КОМАНДИРУ 11 °CД ПОЛКОВНИКУ ГЛАДЫШЕВУ

КОМИССАРУ ДИВИЗИИ БАТ. КОМИССАРУ БОРМАТОВУ

1. Вы врагу открыли путь на Наро-Фоминск, бежав на новый рубеж, напугавшись самих себя.

2. Военный Совет дает вам срок до утра восстановить прежнее положение, пока противник не разобрался в темноте в вашем бегстве.

3. Если положение вами не будет к 7–8 часам 21.10 восстановлено, будете немедленно преданы суду как дезертиры, организаторы бегства с поля сражения, за невыполнение боевого приказа.

Генерал-лейтенант ЕФРЕМОВ»[14].

Однако как ни старался майор Кузьмин, которому было поручено передать этот приказ командарма, обнаружить штаб 110-й СД и найти командира дивизии полковника

С.Т. Гладышева ему так и не удалось. Только около 9 часов вечера штаб армии получил информацию о том, что штаб 110-й СД во второй половине дня сосредоточился в районе села Каменское. Для установления связи с ним было отправлено еще два офицера.

Спустя некоторое время было получено новое тревожное сообщение, на этот раз о том, что части 151-й МСБр, не выдержав удара превосходящих сил противника, начали беспорядочно отходить в восточном направлении, неся большие потери.

На подступах к столице. Октябрь 1941 года

Связь с бригадой прервалась. Но, несмотря на наступившую ночь, западнее и юго-западнее Наро-Фоминска продолжал кипеть ожесточенный бой. Подразделения и части отступавших дивизий перемешались, невозможно было понять, кто где находится. Но и в этой сложнейшей обстановке наши бойцы и командиры продолжали наносить врагу тяжелые потери, не считаясь ни с чем.

В 22 часа начальник Особого отдела 151-й МСБр лейтенант госбезопасности Тимофеев убыл в бригаду, имея при себе телеграмму Военного совета армии для передачи ее командованию бригады:

«КОМАНДИРУ 151 МСБР МАЙОРУ ЕФИМОВУ

ВОЕНКОМУ БРИГАДЫ СТ. БАТАЛЬОННОМУ КОМИССАРУ ПЕГОВУ

1. Предупреждаю вас: при повторном отходе бригады без разрешения командующего армией будете привлечены к судебной ответственности…

М. ЕФРЕМОВ, М. ШЛЯХТИН, Б. САФОНОВ»[15].

222-я СД силами одного стрелкового полка и отдельных батальонов дивизии продолжала оборонять прежний рубеж. 774-й СП, выдвигавшийся походным порядком в полосу обороны дивизии, до сих пор не прибыл в указанный ему район.

Обстановка продолжала ухудшаться с каждой минутой. Оставила свой рубеж 113-я СД, которая, не имея связи со штабом армии и своим соседом справа – 110-й СД, ввиду угрозы обхода флангов противником, по приказу командира дивизии отошла на восточный берег р. Истья.

Командование армии, зная состояние подчиненных соединений и частей, их крайне низкую укомплектованность бойцами, и особенно командным составом, предвидело, что войскам будет очень тяжело сдержать натиск превосходящих сил противника, однако никто не мог предположить, что события в течение одного дня примут такой негативный оборот.

Командование армии надеялось, что предпринятыми мерами можно будет стабилизировать фронт подчиненных соединений и частей и остановить продвижение противника. Помышлять о наступлении на Верею, как планировалось накануне, уже не приходилось.

Во второй половине дня стали поступать сведения, что передовые подразделения противника обнаружены в непосредственной близости от Наро-Фоминска, но подтвердить или опровергнуть эти данные штаб армии не мог. Одним из слабых мест в организации управления частями и соединениями 33-й армии в первые дни боев за Наро-Фоминск был низкий уровень организации связи с подчиненными соединениями, ввиду отсутствия необходимых средств связи как в армии, так и в подчиненных соединениях.

Штабу армии приходилось большую часть своих распоряжений и приказов передавать через офицеров связи, что в значительной степени затрудняло управление соединениями, не позволяло своевременно передавать приказы и распоряжения, получать необходимые данные и сведения от подчиненных для оценки складывавшейся обстановки и принятия решения. В редких, не терпящих отлагательства, случаях приказы и распоряжения передавались по радио, но и радиосредств катастрофически не хватало.

Из-за отсутствия точных данных о местах расположения штабов, которые перемещались по несколько раз в сутки, зачастую без согласования с вышестоящим командиром, необходимого транспорта и плохого состояния дорог, все боевые документы, как из штаба армии в подчиненные штабы, так и из подчиненных штабов в штаб армии, доставлялись с большим опозданием и зачастую уже не имели должной ценности вследствие происшедших за это время изменений в обстановке.

Единственным утешением этого дня было сообщение командира 1-й Гв. МСД полковника А.И. Лизюкова о том, что все подразделения дивизии разгрузились на станции Апрелевка и выдвигались в указанные им районы.