Глава 33 Знакомство с изуверами

Глава 33

Знакомство с изуверами

Вылитая на лицо вода попала в нос и горло. Пытаясь перевести дыхание, Никита перевернулся на бок. Дожидаясь, когда он окончательно придет в себя, палачи продолжали бурно обсуждать какие-то утренние события.

– Не прав Семен, – негодовал Шева. – Из-за какой-то малолетки премии лишил!

– Не говори, – соглашался с ним Хитрук. – Разве «москали» люди?

– Вообще Семен так себя ведет, будто из своего кармана нам платит! – сокрушался Шева. – Сам, небось, теперь все заберет.

– Как пить дать, – согласился с ним Хитрук. – Со штабным поделят…

– А где, кстати, Левицкий?

– В лазарете…

– Я же сказал, будто она больная, – спохватился Шева. – Теперь, если захотим сдать, снова по ушам получим.

– Это как пить дать, – кивнул Хитрук. – Семен за молодых хорошо получает…

Из разговора можно было понять, что негодяи совершили какой-то проступок, из-за чего их лишили премии. Однако остальные рассуждения были сплошным ребусом. Немного поразмыслив, Никита пришел к выводу, что каратели доложили своему начальнику по имени Семен, будто какая-то девочка больна, и сделали это из каких-то корыстных побуждений. Причем сейчас они жалеют, что так поступили, и боятся, что Семен об этом узнает.

– Слышь, Шева, – позвал своего помощника Хитрук, – а Крым случайно ноги из лазарета не сделает?

– Тебе-то что?

– Так. – Никита отчетливо услышал, как Хитрук чешет подбородок. – Хорошо мы его подставили.

– Боишься его?

– Почему я должен бояться?

– Он сиделец со стажем.

– Думаешь, мстить будет? – с плохо скрываемым волнением спросил Хитрук.

– А то!

– Брось!

– На зонах за такие дела «перо» в бок…

– Здесь не зона.

– Ты, по их понятиям, серьезно его подставил, – стоял на своем Шева. – Это же надо, в изнасиловании малолетки вора обвинить!

– Странный он какой-то вор, – задумчиво проговорил Хитрук. – Они обычно синие от татуировок, а у этого ни одной.

– А зачем себя светить? – после небольшой паузы спросил Шева. – Чтобы все видели, кто ты? Это раньше модно было…

– Все равно, – не унимался Хитрук. – Да и повел он себя для сидельца со стажем странно. Далась ему эта девка.

– Я же при тебе в зону звонил, – напомнил Шева. – Там подтвердили, что Крым в бегах…

Никита весь превратился в слух. Судя по всему, перед тем как им заняться, каратели избили и подставили одного из своих дружков. Сейчас он в лазарете. Из разговора следует, что он рецидивист. Складывалась в мозаику и первая часть диалога. Теперь становилось ясно, что для этого использовали девочку-подростка.

«Если сильно обидели, наверняка затаил злость, – сделал вывод Никита. – На всякий случай надо запомнить. Как они его там назвали? Крым! Может пригодиться».

– Что, вспомнил? – навис над ним Шева и замахнулся для очередного удара.

«Это конец», – отрешенно глядя на обутые в армейские ботинки ноги, подумал Никита и зажмурился. Однако время шло, а удара так и не было. Он медленно приоткрыл глаза. Шева уже стоял у окна.

Никита облегченно вздохнул.

– Может, правду говорит? – спросил сидевший за столом Хитрук. Опухшее от пьянства лицо гвардейца было все исцарапано. – Другой бы уже давно признался в том, чего и не было вовсе.

– Это как раз и настораживает, – теребя губу, заметил Шева. Он отвернулся от окна, взял за спинку стоявший у стены стул и подтянул к себе: – Рассказывай сначала!

Никита шмыгнул разбитым носом, сглотнул скопившуюся в горле кровь и вздохнул:

– Сколько можно?

– Сколько нужно! – нахмурил брови Шева.

– Руки развяжи, – потребовал Никита. – Все равно уже все отбили!

– Потерпишь!

– Неужели боитесь? – зашел с другой стороны Никита.

После таких избиений он уже не боец и бежать не собирался. Служба в ГРУ научила правильно оценивать обстановку и распределять силы, однако не наделяла способностями киношных героев, изображавших бездушных киборгов. Из-за нестерпимой боли в плечах и в вывернутых суставах отбитых рук ему откровенно хотелось кричать.

Шева молча подошел со спины и разрезал ножом веревку.

– Спасибо, – облегченно выдохнул Никита, не в силах даже растереть затекшие запястья.

– На кого работаешь?! – завел старую пластинку Хитрук.

– Я ехал на Украину, чтобы вам помогать…

– Что за бредятина? – зарычал Шева. – «Москаль» украинцу помогать!

– Кстати, – спохватился Хитрук, – тебе это ничего не напоминает?

– Ты о чем? – не понял его Шева.

– Крым тоже из тюрьмы бежал, чтобы воевать против «москалей»…

– Я же говорил, у нас одна идея, – выдавил из себя Никита.

– Мы воюем против русских! – округлил глаза Шева. – Может, ты что-то перепутал?

– Ничего я не перепутал. – Никита вытащил из-под себя руку и поморщился. – Просто думал, что главное – идея, а не национальность…

– Нет! – Шева вскочил со стула, подбежал к Никите и присел на корточки: – Наша идея заключается в том, что Украина для украинцев. Вы же на каждом углу кричите: «Россия для русских». Мы приехали сюда, чтобы воевать с русскими, которые топчут нашу землю…

– Честно говоря, я, когда сюда ехал, российских танков не видел…

– Давай его на кол посадим? – повернулся Шева к Хитруку.

Тот молчал. Никита напрягся. Как глупо! Кемеж как в воду смотрел, не поверили «укропы» в его версию.

– На кол, говоришь? – Хитрук поежился и изучающее посмотрел на Никиту. – А что, давай! Я давно хотел посмотреть, как это.

– Наши из «Шахтерска» сажали двоих ради прикола, – оживился Шева. – Кол маслом машинным намазали. К утру из-под ключицы острие вылезло!

От ужаса у Никиты потемнело в глазах и зашевелились на затылке волосы.

– Не успеете, – выпалил он.

– Почему? – вскинулись палачи.

– Я раньше издохну, чем вы меня во двор вытащите.

– От страха, что ли? – хохотнул Хитрук.

– Может, и со страху, – прохрипел Никита, размышляя, когда начать откусывать собственный язык. Уж лучше умереть от кровопотери, чем так…

Не добившись признаний в шпионаже в пользу ополченцев, Шева и Хитрук выволокли Никиту во двор и еще какое-то время просто так, уже не задавая вопросов, избивали. В какой-то момент он понял, что так продолжаться больше не может, даже его возможностям есть предел. Дождавшись хорошего удара в голову, он картинно развернулся вокруг своей оси и упал, сразу попытавшись представить происходящее со стороны. Этот своеобразный способ отключения нервной системы Никита отрабатывал лишь на занятиях. Начинали с малого. Инструктор приказывал прижать ладонь к груди и требовал вообразить, будто она чужая, а сам Никита находится сбоку от своего тела и смотрит на то, как стоящий перед этим телом инструктор тычет в руку иглой. Он восстановил в памяти вид двора и увидел себя лежащим у дерева. Весь пунцовый от злости, Шева еще несколько раз двинул его ногой по лицу, угодив в лоб, а Хитрук врезал по спине, и они успокоились.

– Я, кажется, об него руку сломал, – втянул через стиснутые зубы воздух Шева.

– Надо в тень оттащить, – неожиданно проявил гуманность Хитрук.

– Зачем? – откровенно удивился Шева.

– Жарко.

– Ничего с ним не случится.

– Он ведь наверняка у нас останется, – не унимался Хитрук. – Вдруг мужик нормальный?

– Если хочешь, тащи, – разрешил Шева, – у меня рука болит.

Судя по звуку шагов, передумав перетаскивать Никиту в тень, изуверы направились в сторону дома. Вскоре послышался грохот подошв армейских ботинок по крыльцу, и голоса стихли.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.