Документы

Документы

№ 1

ИЗ СПЕЦСООБЩЕНИЯ «О ПОЛИТИКО-МОРАЛЬНОМ СОСТОЯНИИ БОЙЦОВ 57-й АРМИИ ЮЖНОГО ФРОНТА ПО МАТЕРИАЛАМ ВОЕННОЙ ЦЕНЗУРЫ»

Не позднее 30 апреля 1942 г.

Начальнику управления особых отделов НКВД СССР комиссару госбезопасности 3-го ранга тов. Абакумову

За отчетный период времени отделением военной цензуры ОО НКВД 57-й армии проведена следующая работа:

1. Прошло документов~~~130 084 (…)

5. Направлено меморандумов в ОО НКВД для оперативного использования~~~55

6. Направлено документов в территориальные органы НКВД для принятия мер~~~7

7. Конфисковано 246 (…)

д) писем с нецензурными выражениями~~~2 (…)

Из всех просмотренных писем военной цензурой установлено 9286 документов положительного характера.

Наряду с этим выявлены и отрицательные высказывания военнослужащими в письмах к родным и знакомым, а также сведения, не подлежащие оглашению, — 7023. В этих письмах бойцы пишут о местонахождении части, подробно указывая село, район, область, жалобы на плохое питание (331 случай), на вшивость (12) случаев, сведения о потерях и др.

Приводим несколько выдержек из писем бойцов и командиров, проявляющих здоровые, патриотические настроения, выражающих готовность продолжать разгром фашистских захватчиков.

Боец Звягин Н. М. (341 сд) пишет своим родителям в г. Астрахань:

«Помогайте нам — фронтовикам у себя в тылу, а мы будем бить их гадов, грабителей проклятых до последней капли крови. Папа, я вступил в комсомол и думаю если умереть, то быть партийным человеком».

Коровин А. Р. пишет своему брату: «Твоя награда еще больше накладывает на нашу семью [обязанность] бить беспощадно двуногих гитлеровских зверей, не щадя своих сил, ни самой жизни. Я знаю, что отцу нашему не стыдно будет за своих сыновей, мы в этой битве покажемся настоящими сыновьями нашей свободной счастливой родины. Так будем же бить, Федя, еще крепче эту озверелую банду за муки наших седых стариков, жен, детей, за разоренные, разгромленные наши дома, города, в которых мы росли, мужали, сами их строили, в них мы познали настоящую жизнь, великие идеи Ленина-Сталина, и в борьбе за эти идеи будем достойными сынами нашей партии, великого народа». (…)

Гаврелюк Василий (341 сд) пишет жене: «Враг мстит нам за вчерашний день, вчера наши герои-соколы 12 штук громили его так, что он не может до памяти дойти, чувствует свой конец и свою гибель. Настанет весна, через несколько дней начнется битва, какой не знает фашизм. Вшивые фрицики чувствуют мощь и силу нашего оружия. Это ему не Франция и не Польша. Сегодня не та война, что была 6 месяцев назад, сегодня деремся за каждую пядь земли русской, как учит нас великий Сталин».(…)

Боец Арназаров Ш. пишет своим родителям в Тадж. ССР: «Вы не думайте, что вы только беспокоитесь за нас, за меня не беспокойтесь, за нас беспокоится вся страна, наш дорогой и любимый вождь т. Сталин.

Дорогие братья и сестры, ни с чем не считайтесь, помогайте стране в оборонной работе, я нахожусь с хорошими ребятами и меня ничем не обижают, очень хороший командир, я себя чувствую неплохо».(…)

Боец Савюк В. Т. (130 тбр., п / я 14, батарея ППД) пишет своему товарищу Горшкову (ППС 183, особый отдел): «За смерть своего любимого брата Василия я буду бороться еще с большей ненавистью к кровавому фашизму, и за смерть своего брата я уничтожу не один десяток фрицев. Я как противотанкист заверяю, что от моего орудия не уйдет ни один фашистский танк. Я буду, со своим расчетом, бить их везде, где они появятся. Недавно я бил фашистскую нечисть, бил крепко и видал сам, как от моих залпов взлетали вверх фрицы и гансы. Смерть брата заставляет меня с удвоенной и утроенной ненавистью бить фашистскую гадину».

Остальное количество писем обычного характера.

За то же время из всей подвергнутой читке корреспонденции обнаружены 18 случаев с отрицательными высказываниями. Приведем несколько наиболее характерных выдержек из писем отрицательного характера: (…)

Боец Жмыркин Т. М. (74 кд) пишет своей жене: «Пишу я последнее письмо, иду в бой на передовую линию огня, так что одна мысль — либо ранят, либо убьют; если ранят — то большое счастье, так что вы меня больше не увидите».

Боец Аганьянцев Сергей (70 кд) пишет своей семье: «Я нахожусь в обозе, но жизнь всем не завидная, гибель всем и я не думаю, что придется с вами увидаться, ибо положение очень плохое».(…)

Боец Краснов (349 сп) пишет семье: «Не думаю я домой прибыть, я располагаю, что мне придется в украинских краях и помирать. Надоели мне украинские края, только и ожидаешь себе смерти, как пойдут наши в наступление, так и мы едем следом на лошадях, подбираем раненых и везем в санчасть» (…)

В отдельных подразделениях и частях армии продолжает иметь место вшивость среди бойцов. За отчетную декаду обнаружено 12 случаев с жалобами бойцов на вшивость (…)

Участились случаи высказывания в письмах к родным недовольства бойцов на плохое питание, на недостаточность его, скудность и однообразие. Так, за десять дней апреля месяца обнаружен 331 случай жалоб на питание. (…)

В переписке бойцов действующих частей с родными и друзьями продолжает занимать большое место разглашение сведений, составляющих военную тайну.

Очень часто в своих письмах родным бойцы сообщают об убитых и попавших в плен (1281 случай), о пункте, где он и его часть находятся, о потерях в части, пленениях и т. д. При этом описываются всевозможные подробные данные, являющиеся расшифровкой состояния и дислокации частей действующей армии.

Достаточно сказать, что из месяца в месяц количество задерживаемых писем такого характера не снижается, напротив, имеет тенденцию к еще большему росту.

Так, например, за отчетные первые 10 дней апреля задержаны 702 письма, в которых разглашаются сведения, составляющие военную тайну.

Письма, содержавшие в себе сведения приведенного выше характера, без ущерба для текста, подвергались затушевке и отправлялись адресатам или же, в исключительных случаях, подвергались конфискации и уничтожению (…)

Шевченко[380]

Опубликовано: Сталинградская эпопея. М., 2000. С. 141–147.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.