Хаджи-Мурат
Хаджи-Мурат
Весной 1852 года неудачно завершилась попытка Воронцова создать оппозицию Шамилю в лице Хаджи-Мурата. Этот вождь горцев, поссорившись с Шамилем, добровольно сдался русскому командованию в 1851 году. Правда, до этого тайные переговоры с ним велись уже несколько лет. Поступок знаменитого наиба не столько обрадовал, сколько озадачил русское командование, не верившее в искренность его намерений. На это было немало оснований.
Хаджи-Мурат сдался сыну кавказского наместника, командиру Куринского полка князю С.М. Воронцову после нескольких дней переговоров и был хорошо принят им, а затем доставлен к отцу в Тифлис. Там почетный пленник изложил свои планы, попросив, однако, прежде освободить его семью, находившуюся у Шамиля. Последнее обстоятельство сильно осложняло дело, ставя его за пределы реальности. Тем не менее Хаджи-Мурат и четверо его мюридов были приняты на российскую службу и размещены в Нухе, где, однако, за ними было установлено наблюдение.
23 апреля 1852 года во время одной из загородных прогулок по сигналу Хаджи-Мурата его мюриды перебили казаков конвоя, после чего горцы попытались уйти в сторону Алазани. Однако, попав на топкие рисовые поля, были вынуждены заночевать посреди них в кустарнике. Там они были по наводке местного жителя найдены и окружены отрядом уездного воинского начальника И.К. Корганова.
Яков Петрович Бакланов, герой кавказской войны, генерал-лейтенант
Дождавшись утра, русские предложили мятежникам сдаться, но в ответ прозвучали только выстрелы. Хаджи-Мурат и его люди, заняв позицию в канаве, метким огнем поражали каждого приближавшегося, а остальных держали на большом расстоянии. Перестрелка продолжалась более часа, когда на помощь Корганову прибыли Гаджи-ага, хан мехтулинский и Ахмет-хан — сын врага Хаджи-Мурата, с большим отрядом кавказской милиции. Они решились атаковать мятежников, но были отбиты. Правда, неравный бой долго продолжаться не мог. Писатель Л.Н. Толстой в своей повести «Хаджи-Мурат» писал:
«Хаджи-Мурат бил без промаха, точно так же редко выпускал выстрел даром Гамзало, и всякий раз радостно визжал, когда видел, что пули его попадали. Курбан сидел с краю канавы и пел «Ля илляха иль алла» и не торопясь стрелял, но попадал редко. Элдар же дрожал всем телом от нетерпения броситься с кинжалом на врагов и стрелял часто и как попало, беспрерывно оглядываясь на Хаджи-Мурата… Хан-Маго ма же не сидел, как другие, в канаве, а перебегал из канавы к лошадям, загоняя их в более безопасное место… Его первого ранили. Пуля попала ему в шею, и он сел на зад, плюя кровью и ругаясь. Потом ранен был Хаджи-Мурат. Пуля попала ему в плечо. Хаджи-Мурат вырвал из бешмета вату, заткнул себе рану и продолжал стрелять.
— Бросимся в шашки, — в третий раз говорил Элдар.
Он высунулся из-за завала, готовый броситься на врага, но в ту же минуту пуля ударила в него, и он зашатался и упал навзничь…
Враги, перебегая от куста к кусту с гиканьем и визгом, придвигались все ближе и ближе. Еще пуля попала Хаджи-Мурату в левый бок. Он лег в канаву и опять, вырвав из бешмета кусок ваты, заткнул рану. Рана в боку была смертельна, и он чувствовал, что умирает… А между тем его сильное тело продолжало делать начатое. Он собрал последние силы, поднялся из-за завала и выстрелил из пистолета в подбегавшего человека и попал в него. Человек упал. Потом он совсем вылез из ямы и с кинжалом пошел прямо, тяжело хромая, навстречу врагам. Раздалось несколько выстрелов, он зашатался и упал. Несколько человек милиционеров с торжествующим визгом бросились к упавшему телу…
Гаджи-ага, наступив ногой на спину тела, с двух ударов отсек голову и осторожно, чтобы не запачкать в кровь чувяки, откатил ее ногой».
О гибели Хаджи-Мурата М.С. Воронцов писал: «Хаджи-Мурат умер отчаянным храбрецом, каковым и жил; оставив своих лошадей, он спрятался в какую-то яму, которую укреплял с товарищами, копая землю руками; он отвечал ругательством на предложение сдаться; на его глазах умерли двое его товарищей, и сам он, раненный четырьмя пулями, слабый и истекающий кровью, в отчаянии бросился на атакующих, и тут-то его прикончили».
История Хаджи-Мурата на том не закончилась. Голова мятежного горца в знак доказательства его гибели была доставлена в русский лагерь, где попала к военному лекарю. Тот очистил череп, а затем передал его в коллекцию Военно-медицинской академии. Оттуда в 1959 году череп попал в Кунсткамеру, где хранится и поныне. На нем имеются надписи на русском и арабском языках: «Наиб Хаджи-Мурат Аварский».
В августе того года неудачей завершилась экспедиция отряда полковника Я.П. Бакланова к чеченскому аулу Гурдалий, расположенному на левом берегу реки Мичик. Чтобы ее сгладить, в конце октября Воронцов лично повел войска в земли натухайцев. На Кутишинских высотах были разгромлены отряды наибов гергебильского, харакинского и куядинского. А 14 декабря поступило известие от Барятинского о взятии аула Хан-кале.
Так завершился 1852 год на Кавказе. В том году Кавказский корпус потерял 700 человек убитыми, 2848 ранеными и 145 пленными. За проведенные операции к княжескому титулу Воронцова была добавлена приставка «светлейший».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.