ЮТЛАНДИЯ 1916 г.
ЮТЛАНДИЯ
1916 г.
Крупнейшее морское сражение Первой мировой войны. Стороны нанесли друг другу значительный урон. Германский флот потопил больше кораблей противника, но стратегической ситуации на море это не изменило. В битве сразилось большое число дредноутов.
Пожалуй, неплохо, что корабли не могут вести столь продолжительные бои, как это делает пехота на суше. Ведь стратегия флотоводцев в Первую мировую войну очень напоминала стратегию полководцев – необходимо разбить соперника в генеральном сражении, применив новое мощнейшее оружие. На суше военачальники для того, чтобы преодолеть ад позиционной войны, хватались за любое новое вооружение – минометы, газы, танки, – превращая один ад в другой, ломая любые моральные правила ведения войны. На море все надежды возлагались на подводные лодки или на вооруженные до зубов чудовища – дредноуты. А результат тот же – ожесточенная битва с массой ошибок и непонятно кому принадлежащей победой.
После Ютландского сражения один из главных ее героев адмирал фон Хиппер писал: «Готов биться об заклад, что когда-нибудь ученые крысы из военно-морской академии будут ломать голову, пытаясь понять: что мы думали? А ничего мы не думали. Думать было некогда».
* * *
Крупнейшим морским сражением Первой мировой было Ютландское сражение на Северном море 31 мая 1916 года между англичанами и германцами, в котором участвовали основные силы обоих флотов.
К этому времени английский флот осуществлял дальнюю блокаду Германии, с целью экономически задушить противника. Немцы же после ряда неудач снова решили вернуть равновесие на Северном море, разбив флот противника по частям. Замысел командования состоял в том, чтобы выманить часть английского флота в море и уничтожить своими главными линейными силами. В первой половине 1916 года германские корабли несколько раз подходили к берегам Альбиона и обстреливали порты.
Британский флот по числу кораблей основных классов, участвовавших в Ютландском сражении, превосходил германский. Английские линейные корабли обладали преимуществом в калибре главной артиллерии и ее дальнобойности, а германские корабли имели преимущество перед английскими в скорострельности и качестве бронебойных снарядов, в бронировании.
Вице-адмирал Рейнхард Шеер, новый командующий германским Флотом Открытого моря, был уверен в своем флоте, превознося его возможности. «Я проинспектировал весь свой флот, – сказал он, – и мне остается лишь признать, что он не хуже английского». Он убедил верхи в необходимости крупной операции против английского Гранд-флита.
Шеер решил использовать тяжелые крейсера Франца фон Хиппера в качестве приманки. Хиппер должен был обстрелять города Восточной Англии (в частности Сандерленд). Затем, когда часть английского флота выйдет из Ферт-оф-Форта и бросится в погоню, на него должны были навалиться главные силы Шеера. И пока остальной Гранд-флит будет спешить из далекого Скапа-Флоу, дело будет сделано. 88 подводным лодкам предписывалось крейсировать в виду Скапа-Флоу, Кромарти и Форта, отвлечь на себя силы командующего британским флотом Джеллико и по мере возможности задержать его продвижение на юг. Для ведения воздушной разведки предполагалось использовать цеппелины. Приступить к операции планировалось 17 мая. Самые большие надежды Шеер возлагал на корабли типа дредноут, вооруженные мощными орудиями и защищенные крепкой броней. Не меньше надежд возлагали на свои дредноуты англичане.
Чтобы заручиться гарантией, что противник угодит в расставленные силки, Шеер приказал Хипперу предварительно провести два молниеносных рейда для ударов по английским городам: первый удар был нанесен 6 марта, второй – 24 апреля. Как выяснилось позже, это было ошибкой. Во время второго рейда крейсер «Зейдлиц» столкнулся с английской миной и вернулся домой изрядно покалеченным. Операцию пришлось отложить на несколько недель и ждать, когда закончится ремонт. Ко времени, когда «Зейдлиц» был готов, немецкие подводные лодки, вышедшие на позиции в соответствии с первоначальным планом, уже выработали топливо и вернулись на свои базы. В засаде у Скапа-Флоу осталось всего лишь пять субмарин, которые в результате не выполнили своей разведывательной функции и не подсказали расположение кораблей неприятеля своим.
Утром 30 мая в 9.48 из радиорубки «Фридриха дер Гроссе» ушел судьбоносный приказ: всем кораблям Флота Открытого моря к 19.00 собраться на внешнем рейде и до рассвета изготовиться «к бою и походу». Днем 30 мая Шеер внес изменение в свой план. Встречный ветер не позволял дирижаблям вылететь на разведку, и адмирал решил действовать в соответствии с запасным вариантом: флоту приказано держаться ближе к родным берегам (а именно – в районе пролива Скагеррак). По этому плану 1-му разведывательному отряду Хиппера (тяжелые крейсера), 2-му разведывательному отряду (легкие крейсера) и трем флотилиям миноносцев предстояло совершить бросок на север, держась вне видимости берегов нейтральной Дании, а затем на рассвете 31 мая обнаружить свое присутствие у берегов Норвегии, задержав с этой целью какое-нибудь торговое судно. Главные силы должны были следовать за Хиппером на расстоянии в 25 миль. Шеер взял с собой и шесть устаревших броненосцев. На этих кораблях имелось лишь по четыре 11-дюймовых орудий, и на германском флоте их окрестили «пятиминутками» – именно столько времени броненосцы могли продержаться в современном морском бою. Включив их в состав эскадры, адмирал снизил скорость своих главных сил, по меньшей мере, на три узла.
Радиограммы Шеера перехватывались специалистами из сороковой комнаты британского Адмиралтейства. К полудню 30 мая адмирал Джон Джеллико уже знал, что Флот Открытого моря выступает в поход. В 17.40 Адмиралтейство отдало приказ эскадрам Джеллико и Битти развести пары, а еще через несколько минут поступило распоряжение «сконцентрировать свои силы к востоку от банки Лонг-Фортис и быть готовым ко всему». В своих рубках штурманы дредноута «Айрон Дьюк», флагмана Джеллико, и тяжелого крейсера «Лайон», на котором держал свой флаг Битти, прокладывали курс через Северное море к берегам Норвегии и Дании. Адмирал Джеллико принял решение накануне выхода германского флота в море развернуть свой флот в 100 милях на запад от Ютландского побережья. В соответствии с этим решением соединению адмирала Битти было приказано выйти из Розайта и следовать в назначенный для него район с расчетом прибыть туда к 14 часам 18 мая. К этому времени главные силы английского флота во главе с адмиралом Джеллико должны были сосредоточиться в 70 милях на северо-запад от авангардного соединения Битти.
В 21.30 Джеллико при соблюдении полной конспирации вышел в море. В это же время во главе эскадры из 52 кораблей вышел флагман Битти «Лайон». В распоряжении адмирала находились 6 тяжелых крейсеров, 12 легких крейсеров, 29 миноносцев и одна авиаматка с гидропланом на борту, а также главная ударная сила – четыре новейших и мощнейших сверхдредноута – «Баргем», «Вэлайнт», «Уорспайт» и «Малайя». На каждом стояло по восемь 15-дюймовых орудий, а скорость доходила до 25 узлов. Командовал этой эскадрой контр-адмирал Хью Эван-Томас. Вместе с Битти до этого Эвану-Томасу служить не приходилось, к тому же Эван-Томас принадлежал к тем командирам, которые в минуту сомнения предпочитают действовать по уставу, то есть в полном соответствии с уже отданным приказом, даже тогда, когда здравый смысл диктует необходимость проявления личной инициативы.
В 22.15, через сорок пять минут после того, как Битти поднял якорь, из Кромарти, расположенного на берегу Морей-Ферта, глубокого и бурного залива, начало выходить третье соединение британцев – 2-я ударная эскадра под командованием вице-адмирала сэра Мартина Джеррама. В ее состав входило восемь дредноутов. Теперь весь Королевский флот вышел в море.
Через несколько часов вышел в море и флот кайзера. В 07.50 31 мая немецкие тяжелые крейсера – корпуса их были окрашены в бледно-серый цвет, а на трубах имелась цветная полоска: синяя, красная, белая или желтая, в зависимости от положения корабля в своей эскадре – миновали проход в минном поле у бухты Гельголанд и повернули на север. Эта армада сильно уступала противнику. Всего у немцев насчитывалось 99 кораблей общим водоизмещением 660 000 тонн и 45 000 человек команды, у англичан же – 149 кораблей общим водоизмещением почти миллион с четвертью тонн и около 60 000 человек. На лучших немецких дредноутах стояли всего лишь 12-дюймовые пушки, тогда как на британских сверхдредноутах – стандартные 13– и 15-дюймовые орудия. Все британские корабли были новейшей постройки, за исключением тяжелых крейсеров. Даже родоначальник нового флота «Дредноут», которому к тому времени исполнилось десять лет, считался безнадежно устаревшим и в состав ударных группировок флота не входил.
Разведывательная информация, которую исправно поставляла сороковая комната, давала англичанам огромное преимущество, но они так и не смогли его использовать. Пренебрегая помощью дешифровалыциков, английское командование известило Джеллико и Битти о том, что тяжелые крейсера Хиппера вышли в море, а Шеер с дредноутами находится все еще в базе.
Таким образом, оба командующих пребывали в твердой уверенности, что дредноуты противника им не грозят. И оба флота – темно-серые корабли англичан и бледно-серые немцев – устремились навстречу неизвестности, чтобы продемонстрировать «военную мощь флота, которого еще не знала история». Ютландская, или, как ее назвали немцы, Скагерракская, битва стала единственной морской операцией Первой мировой войны, в которой оказались задействованы все силы флотов противников – и последнее в истории британских и германских ВМС крупное сражение с участием линейных кораблей. Кроме того, в дальнейшем в мировой истории не было морской операции таких масштабов, где воздушные силы играли бы столь ничтожную роль.
Противники едва не разминулись. Битти получил приказание следовать к точке, находящейся в 100 милях от минных полей у мели Хорнс-Рев. Если к 14.00 он не обнаружит противника, то должен повернуть на север и примкнуть к Джеллико, который будет стоять в 65 милях. Битти дошел до пункта назначения, выслал на 8 миль вперед отряд легких крейсеров. Противника они не обнаружили. Тем временем тяжелые крейсера Хиппера находились всего лишь в 40 милях к востоку, а за кормой у Хиппера в 50 милях к югу следовал Шеер. В открытом море между Хиппером и Битти шел датский пароход «Н. И. Фьорд», вошедший в историю, как ставший одним из причин грандиозной Ютландской битвы.
В 14.35 английский крейсер «Галатея», находившийся на крайнем правом фланге ордера эскадры Битти, обнаружил пароходик, отчаянно испускавший пар, «словно от страха в предчувствии столкновения двух грозных противников». Крейсера «Галатея» и «Фаэтон» решили подойти ближе. Одновременно злополучный «Фьорд» был замечен головным эсминцем Хиппера, также устремившимся к нему с другой стороны. Немцы выслали два миноносца, чтобы задержать и допросить «бродягу».
Увидев противника, «Галатея» открыла огонь из 6-дюймовой носовой пушки. Вскоре показались два германских крейсера, немедленно открывшие огонь. «Галатея» увеличила ход и направилась на северо-восток, где находились главные силы Джеллико. Битти, намереваясь отрезать противника от его баз, поднял сигнал: «Сменить курс. Держать на юго-юго-восток». (Впоследствии Джеллико обвинял Битти в поспешности его вступления в бой, однако сам Битти полагал, что негоже с 6 линейными крейсерами опасаться 5 линейных крейсеров противника.) В Ютландской битве для передачи приказов Битти использовал сигнальные флаги. Однако флаги тонули в черном дыму труб (Битти приказал поднять давление в котлах до предела). Эван-Томас со своими сверхдредноутами не заметил сигнала Битти повернуть на юго-юго-восток и продолжал двигаться прежним курсом. Пока поняли ошибку и делали поворот, прошло шесть минут; дредноуты оказались в 10 милях за кормой, и бой начался без них.
Немцы, получив донесение о первом столкновении с противником, действовали более слаженно. Хиппер повернул свои тяжелые крейсера и, понимая, что противник пытается его догнать, повел его на юг – на дредноуты Шеера. (Этот этап сражения принято называть «Бегство на юг».)
К западу горизонт просматривался лучше, чем к востоку, где собирался туман. В 15.20 флот Хиппера первым заметил приближающегося неприятеля. Увидев тяжелые крейсера немцев, Битти увеличил скорость до предела – 25 узлов – и приказал 2-й эскадре тяжелых крейсеров контр-адмирала сэра Уильяма Пакенгема занять место в строю после 1-й эскадры, во главе которой шел «Лайон», а за ним по порядку: «Принцесс Ройал», «Куин Мэри», «Тайгер», «Нью Зеланд» и «Индефатигебл». Когда Пакенгем закончил маневр, Битти отдал новый приказ: кораблям – идти на пересечение с противником. В 15.48 корабль Хиппера «Лютцов» приблизился к англичанам, пять немецких тяжелых крейсеров одновременно открыли огонь.
Битти развернулся почти на 180 градусов, взяв курс параллельно кораблям Хиппера. Англичане не успели завершить сложный маневр на высокой скорости и ответили на огонь с запозданием, стреляя редко и неточно. Английские комендоры дольше, чем немцы, не могли определить дистанцию. Возникла путаница и с координацией усилий. Битти приказал «Лайону» и следующей за ним «Принцесс Ройал» сосредоточить огонь на германском флагмане «Лютцове». Каждый следующий английский корабль должен был стрелять соответственно в следующий германский. Из-за ошибок в разборе флажного сигнала третья в строю «Куин Мэри» сосредоточила огонь на третьем в германской колонне «Зейдлице», оставив в покое на несколько бесценных минут «Дерфлингера» – второго номера в кильватере Хиппера.
Немцы пристреливались, и снаряды ложились все ближе к цели, вздымая в небо огромные водяные столбы.
С началом сражения Битти решил не укрываться в боевой рубке и остался на мостике вместе с офицерами своего штаба. В яростной перестрелке двух флагманов «Лайону» сильно досталось от «Лютцова» Хиппера. Четвертое попадание обернулось для «Лайона» настоящей катастрофой. Тяжелый снаряд ударил под крышу третьей башни главного калибра, сорвав половину горизонтальной броневой защиты. Вся орудийная прислуга погибла мгновенно. Вспыхнули снаряды. Еще немного – и «Лайон» взлетел бы на воздух. Однако старший офицер Гарви, лишившийся обеих ног, успел перед смертью отдать приказ затопить бомбовый погреб и спас флагманский корабль от неминуемой гибели. (Он был посмертно награжден «Крестом Виктории».)
Английские корабли попытались выйти из-под обстрела менее дальнобойных орудий противника. Идущий концевым крейсер «Индефатигебл» вел свою отдельную дуэль с «Фон дер Таннам», наиболее дальнобойным судном Хиппера. В 16.02 одновременно три 280-мм снаряда, проломив верхнюю палубу английского корабля, взорвались во внутренних помещениях. «Индефатигебл» сошел с курса и начал погружаться кормой. И в этот момент «Фон дер Танн» всадил свой следующий залп прямо под носовую башню английского линейного крейсера. Корабль быстро затонул вместе с 1017 матросами и офицерами. На «Лютцове» не верили своим глазам – не может современный тяжелый крейсер сгинуть в одночасье. Хиппер долго смотрел в подзорную трубу, считал корабли противника и, лишь убедившись, что вместо шести кораблей в строю находятся только пять, с облегчением вздохнул. Затем закурил сигару.
Тем временем к месту событий подошли 4 сверхдредноута Эвана-Томаса. Их появление, по словам командира «Зейдлица», представилось «зрелищем величественным и жутким». И у капитана третьего ранга фон Хазе они вызывали священный трепет: «В скорости они почти не уступали нашим тяжелым крейсерам, но их снаряды были тяжелее наших более чем вдвое. Они открыли огонь с умопомрачительной дистанции». Не успели на «Фон дер Танне» поздравить друг друга с победой, как крейсер попал под огонь сверхдредноутов и стал первой целью одетых в броню чудовищ. Прямым попаданием 15-дюймовый снаряд с «Баргема» пробил ему корму по ватерлинии, и в кормовое отделение хлынула вода. По «Фон дер Танну» вели огонь одновременно «Баргем», «Уорспайт», «Малайя» и тяжелый крейсер «Нью Зеланд». Англичане пристрелялись, и к «Фон дер Танну» прибавился «Лютцов», на котором снарядом повредило башню, убило и ранило несколько человек. Битти имел все основания полагать, что вот-вот произойдет решительный перелом. А затем британцев постигла еще одна катастрофа.
После гибели «Индефатигебла» на третьем корабле английской колонны «Куин Мэри» сосредоточили свой огонь «Зейдлиц» и «Дерфлингер». В 16.26 после очередного удачного попадания на «Куин Мэри» взорвались бомбовые погреба. Огромный корабль исчез из вида, и на его месте вырос гигантский гриб черного дыма. По свидетельству офицеров обеих эскадр, его высота достигала 300–400 м. 1266 матросов и офицеров «Куин Мэри» стали частью этого дыма. Именно в тот момент Битти процедил сквозь зубы свою знаменитую фразу: «Кажется, сегодня что-то не так с нашими проклятыми кораблями!» Затем он приказал миноносцам провести торпедную атаку. По сигналу 12 английских миноносцев покинули свои места в первой линии и тремя отрядами устремились на противника. Увидев их маневр, Хиппер приказал своим 15 миноносцам контратаковать англичан. Такого история морских сражений еще не знала. Британские и германские корабли сближались со скоростью 60 узлов, развивая максимальный темп стрельбы, выходили на прямую наводку, резко разворачивались, расходились, опять разворачивались и начинали новую атаку. В схватке два немецких эсминца – «V-27» и «V-29» пошли на дно, а два британских – «Номад» и «Нестор» были выведены из строя попаданиями снарядов в машинные отделения. Они потеряли ход и беспомощно болтались между эскадрами. С обеих сторон было выпущено до 20 торпед, но все они прошли мимо цели, за исключением одной, поразившей «Зейдлиц». Однако он до конца боя оставался на плаву.
Согласно британскому боевому уставу легким крейсерам надлежит следовать в авангарде и выполнять задачи разведки. Но Битти, заметив противника, резко повернул, и отряд оказался в корме главных сил. Крейсера, стремясь занять положенное им место в строю, шли на всех парах, срезали углы, но поспели лишь к концу боя. Только в 16.30 крейсер «Саутгемптон» оказался в двух-трех милях по носу «Лайона». И уже через восемь минут «Саутгемптон» послал радио, которое означало кардинальные перемены в ходе Ютландской битвы: «Молния. Вне очереди. На зюйд-осте вижу линейные корабли противника. Следуют курсом передовых сил».
Это был Шеер. Шел он на скорости 16 узлов: быстрее идти ему мешали тихоходные линкоры 2-й эскадры. Битти сразу же понял, что все это время Хиппер заманивал его под огонь орудий Флота Открытого моря. Он тут же решил радикально изменить ситуацию: притворным бегством увлечь немцев на север, где неприятеля будет ждать еще более грандиозная ловушка – флот Джеллико, о чьем присутствии, как он верно полагал, противник все еще не догадывался. Флот Битти быстро устремился на север. Хиппер последовал его примеру. «Бег на юг» закончился. Начался «Бег на север».
Когда Битти повернул на север, он бросил не только разведывательный отряд легких крейсеров и два поврежденных эсминца. Брошенным оказался и адмирал Эван-Томас со своими дредноутами. На них опять не заметили сигнала флагмана изменить курс. Даже красноречивый маневр эскадры линейных крейсеров Битти, прошедших мимо Эван-Томаса встречным курсом, не сбил с толку целеустремленного адмирала. На всех парах он шел на врага, преисполненный желания начать первый в истории не только Первой мировой войны, но и мировой истории войн открытый бой флотов с участием дредноутов. Сорок пять минут Эван-Томас вел бой с превосходящими силами противника и только затем тоже ушел на север. Сражение показало, что защита дредноута гораздо сильнее его атакующего вооружения – ни один гигант ни с одной стороны не был выведен из строя.
Битти искусно наводил противника на главные силы Гранд-флита. Хиппера он уводил чуть восточнее, чтобы тот не успел заметить флот Джеллико и не передал сообщение Шееру. При этом Битти не забывал отстреливаться с дистанции, недостижимой для немцев. Через некоторое время в бой вмешалась 3-я эскадра линейных крейсеров контр-адмирала Горацио Худа, шедшая в авангарде главных сил Джеллико и подоспевшая к месту сражения с северо-востока. Колонна Хиппера оказалась под перекрестным обстрелом. В 17.45, согласно боевому донесению немцев, в «Лютцов» попало еще два снаряда. «Зейдлиц» получил несколько попаданий и загорелся. У «Дерфлингера» пробило нос, и «он стал уходить в воду с дифферентом на нос». На «Фон дер Танне» были разбиты все орудия главного калибра, но «его командир принял решение оставаться в строю, так что противник, вынужденный учитывать его корабль, не смог усилить свой огонь против трех оставшихся».
Лишившись разведчиков, Шеер шел вслепую, все еще не зная, что в дыму и тумане, застилавших горизонт, его поджидают главные силы адмирала сэра Джона Джеллико. Тем временем с севера приближались главные силы британского флота – 6 параллельно идущих колонн по 4 дредноута в каждой, в окружении легких кораблей. В 18.00 Джеллико увидел «Лайон», а затем и остальные корабли, ведущие жестокую артиллерийскую дуэль. 24 британских дредноута начали перестраиваться из 6 колонн в одну колонну, готовящуюся захватить в кольцо Флот Открытого моря.
Пока главные силы осуществляли свой сложный маневр, флагманский корабль Худа «Инвинсибл» постигла участь «Куин Мэри» и «Индефатигебла». В 18.33 раздался взрыв громадной силы, переломивший корпус линейного крейсера на две части. До того как началось столкновение основных сил, произошел еще ряд стычек, в которых англичане потеряли броненосный крейсер «Дифенс», а немцы – легкий крейсер «Висбаден».
Началась третья фаза Ютландского сражения – бой линейных кораблей. В 18.17 головной британский дредноут «Мальборо» открыл огонь по колонне Шеера. Теперь немецкого адмирала интересовало только, как бы выбраться из западни. Шееру удалось осуществить сложнейший маневр – поворот кораблей эскадры «все вдруг» на 180 градусов. Германский флот направился на юго-запад. Джеллико не решился его преследовать, опасаясь минных заграждений и субмарин. Он избрал направление движения на юг, с таким расчетом, чтобы отрезать Шеера от его баз. Вскоре после 19 часов Шеер вновь повернул на 180 градусов и направился на северо-восток, имея впереди линейные крейсера. В это время Гранд-флит следовал на юг, и голова германского флота уперлась в центр боевого порядка английского флота. Англичане, заметив приближение германских кораблей, в 19 часов 10 минут открыли по ним огонь. На этот раз они ввели в действие все свои линейные силы, которые с дистанции 45–60 кабельтовых вели ураганный огонь, сосредоточив его на линейных крейсерах и головных линкорах противника. В течение восьми минут германские линейные корабли и крейсера, шедшие в голове колонны, получили по десять и более попаданий снарядов крупного калибра каждый. Наибольшее число попаданий (40) имел линейный крейсер «Лютцов», который из-за полученных повреждений не смог следовать за своим флотом. Он вышел из строя и на следующий день был затоплен своей командой.
Германский флот в 19 часов 18 минут в третий раз сделал поворот «все вдруг» и направился к своим берегам. До наступления полной темноты корабли Шеера осуществили еще несколько поворотов, уклоняясь от преследующего их противника. В 19.30 канонада прекратилась и над морем воцарилась тишина. Однако наступление темноты отнюдь не означало полного прекращения боевых действий. То тут то там вспыхивали ожесточенные артиллерийские перестрелки.
В 21 час 00 минут германский флот лег на курс юго-восток, чтобы кратчайшим путем выйти к своим базам. В это время английский флот шел на юг, и курсы противников медленно сходились. Первое боевое соприкосновение противников произошло в 22 часа 00 минут, когда английские легкие крейсера обнаружили германские легкие крейсеры, шедшие впереди своих линейных кораблей, и вступили с ними в бой. В коротком бою англичане потопили германский легкий крейсер «Фрауэнлоб». Несколько английских крейсеров получили повреждения. Около 23 часов германский флот, проходя за кормой Гранд-флита, пришел в боевое соприкосновение с английскими эскадренными миноносцами, которые держались в пяти милях позади своих линейных кораблей. При ночной встрече с английскими миноносцами походный порядок германского флота нарушился. Несколько кораблей потеряли строй. Один из них – линейный корабль «Позен» – при выходе из строя протаранил и потопил свой крейсер «Эльбинг». Голова германской колонны пришла в полное расстройство. Создалась благоприятная обстановка для ее атаки миноносцами. Однако англичане не воспользовались этой возможностью. Из шести флотилий миноносцев, входивших в состав Гранд-флита, только одна произвела атаку, и то неудачно. В результате этой атаки англичане потопили германский легкий крейсер «Росток», потеряв при этом четыре миноносца.
В конечном счете большая часть германского флота благополучно достигла своих баз, и утром 1 июня и Джеллико, и Битти получили известие, что германский флот улизнул.
* * *
В Ютландском сражении английский флот потерял три линейных крейсера, три броненосных крейсера и восемь эскадренных миноносцев, общий тоннаж около 114 тысяч тонн. Потери германского флота составили линейный корабль, линейный крейсер, четыре легких крейсера и пять эскадренных миноносцев, общий тоннаж около 60 тысяч тонн.
Итоги битвы по-разному оценили правящие круги и общественность обеих стран. В Германии все были уверены, что одержана крупная победа. Ведь англичане потеряли больше кораблей! Вице-адмирал Шеер был произведен в полные адмиралы, контр-адмирал Хиппер стал вице-адмиралом и получил дворянство. Сражение для немцев стало «Победой при Скагерраке».
В Англии начали с жестокой критики излишне осторожных действий Джеллико, однако за несколько дней перешли к неуемному прославлению английского флота. Лига Военно-морского флота назвала Ютландское сражение «Вторым Трафальгаром». «Дэйли Экспресс» писала: «Если в этой стране еще и остался кто-либо, кто ставит под сомнение победу Британии…ему надо показаться психиатру». Такие нашлись. И среди них сам Джеллико. В доверительной беседе с Битти адмирал, охватив голову руками, говорил: «Я упустил одну из величайших возможностей, какая только может выпасть на долю человека».
В любом случае в стратегическом отношении Германия не выиграла абсолютно ничего. Северное море осталось за мощным английским флотом. Если германские дредноуты вынуждены были стать на долгий ремонт, то 24 английских гиганта, заправившись топливом, опять были готовы крейдам. Тактика генерального сражения на море себя не оправдала, а морское могущество Британии если и поколебалось, то не кардинально.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.